— Восемь магов, владеющих технологией усиления, за двух тотемных воинов, — смог выговорить я. — Другого ответа не будет, зря они сюда припёрлись.

— Повторяю для тупых бояр, горностаи и росомахи не желают переучиваться в танкистов, — устало сказал Виталик. — Ты можешь пока ставить условия и переучивать насильно, но это только потеря времени — служить они будут всё равно в пехоте.

— Ты хочешь сказать, что нам нужно осваивать пехотное направление? — серьёзно уточнил я.

— Уже осваиваем, взаимодействие ведь отрабатывается, — проговорил Логинов. — Просто переведём на другой, профессиональный уровень.

— Ладно, думай, — сказал я покладисто. — Но за восемь магов, владеющих технологией, два тотемных воина — это не обсуждается.

— Давай снова, — терпеливо предложил Логинов. — Допустим, согласятся горностаи и росомахи с твоими условиями, получишь ты за магов их воинов. Но просто нет танкистов росомах или горностаев! Во всей Гардарике нету! И при первой же возможности они вернутся в пехоту!

— А! — задумался я. — Тогда проблема, конечно…

Виталик смотрел на меня с такой надеждой! Лучше бы он смотрел в сторону.

— За восемь магов, знакомых с усилением, два тотемных воина, — повторил я. — Не хотят горностаи и росомахи в танкисты и не надо. Будут пока пехотными инструкторами в Семёновске.

— Но почему⁈ — простонал Логинов.

— Из принципа, — твёрдо сказал я. — Никому никаких предпочтений.

Виталий грустно-грустно вздохнул, век бы слушал! Но Тимофей перешёл к другой теме:

— Сейчас магический обряд. Пока ты ездил по городу, решили пропустить вперёд рысей-танкистов, кого будут усиливать в свежем батальоне, а дальше все маги и тотемные строго по жребию.

Жизнь и война побежали далее, главный герой рванул за ними вдогон, и пытливый читатель потянулся за Тёмой. Но автор задумчиво придержал его за штаны.

Не! Я ведь серьёзно хотел сделать Антона вражеским агентом! И Тёма был совершенно искренним! Однако логика жизни…

Ну, всякое произведение стремится к жизненной логике. Чем её в книжке больше, тем меньше сюжеты, образно говоря, притянуты за уши к батарее.

Главный герой у меня вообще очень умный, особенно когда большая война — он должен делать выводы на бегу.

Зигзагом. По пересечённой местности. И под огнём противника. А мы спокойно читаем книжку и, удивлённо качая головами, пробуем осмыслить, что это такое было. Совпадение?

— Не верю я в такие совпадения! — говорят нам герои разных умных книг.

А я верю, поскольку видел просто удивительные совпадения, реальная жизнь во многом ими определяется и из них состоит.

Что, вроде бы, такого в том, что Артём для обожжённого и покалеченного Антона публично собирал порнографию! Ведь это чистое совпадение, что в кобуре майора на службе завалялся боевой пистолет с настоящими патронами! Или это не совпадение?

— Совершенно невозможно понять логику непрофессионалов! — восклицает в фильме про шпионов друг Мюллера, тоже старый сыщик.

И наш старенький участковый мент устало спросит:

— А за что этой умной европейской морде всю жизнь платили марки? Ему в немецкой уголовке никогда не встречались непрофессионалы? А я блин всю жизнь только ими и занимаюсь!

То есть логика, если она есть, у всех одинаковая, и большинство действует стандартно. Вот если бы немецкий сыщик сказал, что не может предугадать нестандартные решения, тогда бы старенький участковый с ним согласился и посоветовал бы «дело» не возбуждать или в крайнем случае на кого-нибудь спихнуть.

В данном же конкретном эпизоде нет никаких особых совпадений, и логика стандартная, просто Артём в упор смотрел и не видел, сам себя обманул, не учёл простейшей возможности.

И что, он впал в ступор или в депрессию? Нет, конечно! Чуточку о Вострикове погоревал, запомнил случай для опыта и решительно поскакал по жизни дальше.

И ведь не так уж он и неправ. Самому умному человеку действительно очень свойственно ошибаться. «Нельзя объять необъятное» и «беда не в том, что человек смертен, а в том, что он внезапно смертен». Особенно на войне.

На войне исполнять самое неправильное решение всегда лучше, чем не исполнять никакое — можно ведь неожиданно правильно угадать, и нельзя давать противнику времени подумать, чтобы вражина что-нибудь не то не понял!

А в обычной, размеренной жизни, подчинённой скучной логике и на много лет вперёд известной кому-то вдруг отрезает трамваем голову, или он поскальзывается на ровном месте и долго лечит переломы.

Я так левую руку у локтя сломал. Неделю лежал прикованный к гирьке, потом у соседа по палате оказалась ковидла, меня от гирьки отстегнули, и всех разогнали по домам на карантин! И ни у кого не нашли шизофрению, все нормальные! А у меня левая рука полностью не разгибается и вообще стала кривая!

К счастью автор давно был настроен мистически и убеждён, что вероятность появления всевозможной дурости в жизни заданна некими непостижимыми кармическими и астральными законами.

Причём, если по всем расчётам вероятность стремится к единице, дурости случаться совсем не обязательно, а при вероятности сколь угодно близкой к нулю, никому никаких гарантий дать нельзя. Ом мене педме хум…

Но бог с мистикой. У всякого произведения, если нет тегов «модернизм» или «постмодернизм», должна быть логика, тем более есть она у описываемого магического мира.

Например, уже Гена Гудков ничего смешного в происшествии не увидел и накатал начальству рапорт. Кто-то счёл его положения нетривиальными, и вскоре ожоговые центры Гардарики негласно и очень осторожно проверили.

В клинике, где лечили Антона, ничего подозрительного не обнаружили, однако в госпитале… э…

Скажем, в одном из госпиталей открыли настоящую вражескую ячейку! Все её врачи-предатели ещё во время учёбы вступили в экстремистскую и террористическую «Народную волю».

Всё движение строилось на лозунге «За Гардарику без бояр» и на идее самопожертвования или на присущем части образованных русских идиотизме. А как ещё назвать саму идею истребить бояр физически? Тем более находились оригиналы, кто пытался проверить идеи на практике.

Однако какими бы придурками народовольцы ни являлись, до войны они считались бандитами, с её началом подрывными элементами, а после контактов с европейской разведкой предателями.

Причём народовольцев это никак не останавливало, поскольку самопожертвование и замыслы истребления бояр оставались без изменений. Правда, союзники хотели с боярами вместе истребить и большую часть народа, но эту жертву «Народная воля» была готова принять. Тем более у всех вырастали шансы на успех.

Только не надо гнать, что кто-то стырил раскрученный бренд! Могли ведь они ничего о нашем мире не знать и в своей магической реальности просто вот так назваться!

Эти экстремисты никакого отношения не имели к нашей «Народной воле», как и наши экстремисты к любому народу. И они практически ничем не отличались от других психопатов Гардарики под иными самоназваниями.

Другое дело, что именно магическим народовольцам удалось провернуть подмену. Они убили настоящего покалеченного героя, от кого отвернулась молодая жена. Один из них обладал тем же ростом, габаритами и формой черепа и пошёл на множество операций.

Ему обожгли и пересадили кожу во многих местах, особенно на лице — всё равно был страшным. Провели операцию на гортани, чтобы он мог лишь сипеть — всё равно его голос был мерзким. Его левую ногу отрезали по колено, а правую руку по локоть — всё равно он ими ничего особенного не делал. Ампутировали даже половину полового члена — всё равно он был… э… ну… разницы почти не заметил.

И на всё это псих пошёл, чтобы откосить от призыва и чтобы сразу стать увечным героем — боевые друзья рекомендовали его в командующие одного из танковых центров…

Не! Я серьёзно рассмотрел и другие войска, но ведь только танкисты могут обгореть, чтоб не узнали, и остаться живыми. А на штабную работу он сам не захотел — там допуск к настоящим секретам и регулярные серьёзные проверки.