А тем временем в Европейском союзе развёрнута программа массового выпуска подводных лодок. Показали немецкие кадры спуска новых субмарин на воду, бородатых и улыбчивых немецких подводников и удачные торпедные атаки на корабли конвоев англичан и американцев. Это к вопросу, кто пошёл вразнос и попутал берега.

Вдобавок к немецким шли американские и английские кадры улыбчивых моряков, эсминцев и противолодочных самолётов. Англосаксы полны решимости и у них уже многое получается.

Вот и пусть все эти цивилизованные больше занимаются друг другом, а у нас хватает дел. В следующем отрезке перешли на свои военные вопросы. Армия Гардарики неплохо воюет зимой, но могла бы воевать ещё лучше.

Показали бойцов в тулупах, тёплых шинелях, комбинезонах. Отдельно зимние ботинки, специальные портянки и валенки. Зимние маскхалаты, специальные маскирующие сетки, танки и другая техника в зимней раскраске.

Тёплые госпитальные палатки и для них железные печки особой конструкции. Передвижные бани и вошебойки. В промежутках мелькали умные лица командиров и штатских в очках, что-то обсуждают на свежем воздухе или в лабораториях.

Остаются у нас трудности, но до проблем просвещённых европейцев нам, как всегда, очень далеко. Колонны понурых пленных в пилотках и лёгких шинельках на морозе. Крупно те же пленные без шинелей в женских кофточках, что просто шевелятся от паразитов. Следы обморожений на лицах европейцев, их чёрные ушки. И равнодушный голос диктора — этим просветителям ещё очень повезло, в плену они всё-таки будут жить.

Перешли к культуре. В Большом княжеском театре Москвы новый балет, в академическом опера, а в «Иллюзионе» оперетта. Епархии такие-то вместе организовали концерты для фронтовиков.

Показали детские утренники, наряженные ёлочки, Деда Мороза, Снегурочку и юный Новый Год. Только отчего-то в магической версии Дед Мороз был отрицательным персонажем, замораживал деток, кто плохо себя вёл, не кушал и капризничал.

Старый был злой колдун и на утреннике строил козни, чтобы зачем-то заколдовать Снегурку. При мощной поддержке ребятни юный Новый Год с ним справлялся и вместе с освобожденной Снегурочкой раздавал подарки. Всё переврали! Но это ладно, можно потом доработать…

Кстати, я ещё в детстве думал, почему Дед Мороз добрый! Он же мороз! Похоже, не только я задаюсь такими вопросами, основу программы можно оставить без изменений.

В конце сюжета выступила миловидная девушка, которая играла Новый Год. Сиськи у неё и правда маленькие, но не в том суть. Оказывается, праздники устраивают исключительно добровольцы на общественных началах. Вот приглашают желающих, особенно фронтовиков, дети должны видеть героев.

А костюмы, подарки и транспорт стоят немалых денег, так для всех, кто желает помочь, публикуется номер счёта благотворительного фонда. Если нет времени запоминать или записывать, номер счёта печатают в каждом выпуске «Московского еженедельника», или можно отправлять помощь прямо в редакцию с пометкой «на детские праздники».

Руслан Мирзоев естественно подвёл базу и организовал дело на широкой основе. Он, конечно, молодец, только упоминались фронтовики…

Не! Себя я фронтовиком не считаю, но отчего-то кажется, что от прямого участия мне уже не отговориться никакими делами. Надо просто заранее смириться. А интересно, деток, одарённых духом, хоть кого-нибудь нашли? Узнаю в Москве первые результаты.

После хроники показали несколько американских мультфильмов и отечественное художественное кино про любовь и войну. Ничего так получилась картина, пели очень хорошо, но явно не хватало технологии спецэффектам и реалистичности батальным сценам. Или так сейчас воспринимается любые художественные фильмы? Особенно после документальной хроники.

Из кинотеатра я вышел уже ночью и не спеша пошёл к гостинице. Поужинаю в ресторане, а потом… э… рублей может не хватить. Переживу. Главное, что завтра всё равно продолжится моя неизвестная война.

После завтрака в ресторане съехал из номера и пошёл на базу бойцов, что возвращались после ранений или из отпусков. В бывшем училище встретилось совсем немного парней, но это пока. А я сразу направился в читалку.

И не то, что читать очень люблю, там я думал найти нового бойца. Ну, что ещё делать танкисту в мирной обстановке? В спортзал к простым ребятам воин-рысь точно не пойдёт, особенно после завтрака. Валяться на койке он должен был вчера, когда никого не ждал. Выходит, что читает парень газеты, до которых добраться на фронте не мог, и ждёт новое начальство с умным видом.

В небольшой комнате стояли ряды парт, за каждой с газетой сидел боец. Я сразу почувствовал тотемного собрата. Коротко стриженный русый парень со знаком танкиста поднял на меня простецкое лицо с носом картошкой и спокойно воззрился зелёными глазами — он тоже меня хорошо чувствовал.

Я кивнул на двери и вышел. Он появился в коридоре через минуту. Протянув ему руку, сказал:

— Московский боярин Артём Большов.

Он ладонь пожал и ответил:

— Сержант Егор Маслов, из Нижнего Новгорода.

— Ты говорил с майором Логиновым? — уточнил я.

— Так точно, — сказал Егор. — Из нашего клана в Москве остался сержант Осип Рылов. Представители клана поехали в Семёновск выбирать магов.

— В клане все танкисты? — спросил я.

— Так точно, — ответил он. — Особая рота в дружине боярина Михаила Ловчего, у него целый танковый полк.

— Ещё не встречались, — проговорил я. — В целом ты понимаешь, где будешь служить?

— Понимаю, — кивнул Егор серьёзно. — Лидер клана рассказывал и спрашивал желающих. Вызвались я и Ося. Лидер мог сам выбрать молодых и приказать…

Я понятливо кивнул. Если бы никто в клане не согласился, послали бы рыси боярина очень далеко. По древнему договору боярин обязан поддерживать каждого своего воина и никого просто не может кому-то передать…

Ну да, близнецы теперь с Ваней, но это другое! Они же втроём из Корпуса! А Миша сам захотел к близнецам. Короче, с тотемными кланами всё очень непросто и везде свои тонкости.

А если без лишних сложностей приказал я Егору продолжить чтение прессы до подхода основных сил, и тоже прошёл в читалку. Спросил у доброй женщины библиотекаря подшивку «Московского еженедельника», уселся рядом с Егором и шуршал страницами.

Через час с небольшим в комнату в танкистских комбинезонах вошли Паша Зимин и Слава Скорых. Павлик увидел меня и громко сказал Вячеславу:

— А я что тебе говорил? Тут он сидит!

На них строго посмотрела женщина библиотекарь, а я вполголоса проговорил Егору, закрывая газету:

— Пойдём.

В коридоре я с парнями поздоровался, представил Егора Маслова и провёл инструктаж. Паша отчитался, что капитан Бабцов наглая морда, вернул лишь семнадцать бойцов, четверо поехали лечиться, а пятого совсем закопали. Всего пострадали 20 выпускников Центра и трое из помощи моей дружины, водители, наводчики и командиры машин. Все маги и тотемные воины в строю. Итого в батальоне 361 боец.

Вместе прошли к коменданту. Строгую женщину средних лет про нас предупреждали, и она сказала, что всё готово. Ребята должны разойтись по классам и занять койки. Можно по два и более человека на кровать, всё равно спать не будут.

Всем выдадут вещевое довольствие. Потом по очереди в душ и в столовую. За порядок отвечают командиры. Отдельная просьба, из-за каждого грузовика из здания не выскакивать, команду на погрузку она передаст мне лично.

И нас опять затянул солдатский быт, век бы из него не вылезал. Всем раздали мешки с формой, даже мне. Ну, парадка ведь уже на мне была, а в комплекты входили вещи только для повседневной носки.

Согласно указаниям танкистские комбинезоны, старую форму и бельё оставляли на кроватях — их без нас заберут в стирку и выдадут кому-нибудь ещё. Лишнее напоминание, что в армии личные вещи положены только офицерам. И то не всем. Да и тем не всегда.

В душ сходил с парнями отчасти из солидарности, отчасти лишний раз показать руны на груди, и самому было интересно. На месте мои рисунки, словно я с ними родился.