Европейские солдаты шли в атаки и гибли под кинжальным огнём из уцелевших окон. Кстати, когда обстрел из пушек прекратился, русские танки вернулись на позиции, поскольку и в других местах пехота требовала огня.

Там тоже пытались обойти русские танки. Например, сразу два, но в результате нарвались на мины. С обеих сторон семь французских танков подбитыми тушами загромоздили проезд, да непосредственно русские машины пробили десяток.

Французам потребовалось очень много солдат и танков, и, к сожалению, они у них есть. Ценой больших жертв европейцы захватили некоторые дома и вклинились в оборону. Враг теперь может там накапливать силы и угрожать отдельным домам окружением.

Европеец не станет их штурмовать, если можно обойти. Некоторые удалось бросить, отвести гарнизоны, а из иного носа не высунуть из-за вражеского огня — останутся защищаться до последнего.

Паша сухо попросил отметить на карте все изменения. Дымов внёс поправки, и мы, обсудив ситуацию, решили послать ещё две пары танков с дополнительными задачами.

Я вызвал командиров и отдал приказ. Четыре танка направились к городу, а мы полезли в грузовик. Под землёй приблизились к захваченным врагом зданиям, я ощущал присутствие европейцев, даже обнаружил двух чужих магов.

Мне уже надоело просто гулять под землёй, на что капитан ответил, что это закончится в ближайшее время.

Днём капитан Дымов по рации приказал магический обряд не проводить, нам понадобятся силы. Вечером он в землянке нанося на карту изменения, сообщил, что дела у нас средней паршивости. Противник резко увеличил численность войск, особенно притащил много танков.

На все атакованные здания машин уже не хватает. Французы снова продвинулись и смогли кое-где наши танки обойти и уничтожить. Потеряно за день шесть единиц тяжёлой техники. Кто-то из экипажей спасся и, согласно приказу, днём включились в оборону, а вечером поджидают грузовик у «Петрова» — там их и посчитаем.

— Может, пора менять тактику? — спросил я.

— Да, — сказал Алёша. — Сегодня ночью перегоним сюда все резервные машины. Отныне танкисты из подбитых танков сразу должны отправляться в расположение своим ходом.

— Я хотел сказать, что пора отправить все танки в оборону, задействовать твоих танкистов, — проговорил я. — Пусть они защищают конкретные дома. Всяко лучше, чем танки останутся за городом!

— Останутся танки за городом или сгорят без смысла — один пень не принесут нам пользы, — брюзгливо ответил капитан. — И нужно держать резерв на случай атаки европейца с востока. Нет, работаем по-старому, — он задрал указательный палец. — Но с учётом новых обстоятельств!

Мы с интересом воззрились на капитана, и тот начал с главного:

— Этой ночью начинаем нападения из-под земли. Вы сюда более не вернётесь, потому назначьте грамотных командиров.

Не! Умеет Лёша озадачить! Через секунду мы подобрали варежки, и я сказал:

— Наверно, старшим поставим Ваню Котова. Самый умный не-маг.

— Кадет, в этом году закончил Корпус, — доложил Павлик. — Общевойсковая специализация.

— Остальных сам пусть выбирает под себя, — проговорил Саша.

Коля и Володя серьёзно кивнули.

— Так зовите, — подсказал Лёша.

Я строго посмотрел на Серёгу, тот встал с лавочки и вышел из землянки. Дымов проводил его глазами и добродушно сказал:

— И добавлю просто для общего развития, чтоб сильно не пугались и не ломали головы. Сегодня выкладываем главный козырь — артиллерию.

— А много осталось? — скептическим тоном спросил Саня.

— Нормально, — ответил капитан. — Пушки будут корректировать бипланы от главных сил, «добро» получено.

Мы задумчиво примолкли и промолчали до прихода Серёжи и Вани. Я Котову сообщил о назначении и представил его командующему гарнизоном. Дымов одобрительно кивнул и отпустил пока думать и ждать приказа. Ваня вышел, а Лёша доверительно сообщил:

— Вот отправлю вас на задания и сюда поеду. Тёма, извини, сегодня гуляешь без меня.

— Да ладно, — сказал я.

Как командир отдельного танкового батальона и целый боярин я ехал в кабине справа от Дымова. Вообще, я человек демократических взглядов, мог бы втиснуться и в кузов. Но там и так больше пятидесяти человек! А место в кабине будет пустовать? Или сюда сядет кто-то ещё⁈ Не! Пусть я, чем другой… э… военный.

А какой всё-таки интересный человек капитан Дымов. Только заикнись кто-нибудь раньше, что у меня отбирают танки, глотку бы перегрыз. А тут спокойно еду и о чём-то думаю…

Колдовской обряд отменили, и мысли постоянно съезжают на него. По сравнению с этим всё кажется неважным, даже танки. Мне такого точно будет не хватать. Пока есть заменитель, схватки в подземелье сгодятся. А потом надо обязательно возобновлять опыты, и подумать о расширении программы.

Но всё-таки танки это важно. С подачи Дымова я иначе взглянул на Ваню Котова. Ведь редкий умник, настоящий танкист, на войне с самого начала. А шанса у парня в батальоне практически не было — он не-маг.

У меня все со взводного начиная обязательно маги. Смотрел на нас Ваня грустными глазами и служил молча. Он же не от баловства выбрал управление войсками, обдумывал все решения.

Вот и пусть командует, сам решает, как пригнать танки из резерва, кого послать на переднюю линию, какие поставить задачи. Не стану даже спрашивать о делах, теперь это его батальон до самого конца осады. А потом посмотрим на результаты…

Остановились у заднего входа в «Петров». У стеночки стояли шестнадцать парней в танкистских комбинезонах с дисковыми автоматами. Шесть заряжающих, по три наводчика и водителя и четыре командира. Можно сразу сформировать три экипажа…

Хотя Ваня разберётся с резервом. Мы вылезли из грузовика и пожелали парням доброго вечера. Дымов, сказав им подождать, повёл нас в здание. Прошли по коридору на первом этаже.

Вошли в большой, явно бальный зал, освещённый редкими фонариками. Под высокими сводами не зажженная люстра, на паркете сидят или лежат человек двести народу. При нашем появлении все поднялись на ноги. Дымов громко сказал:

— Всех приветствую, — он обернулся ко мне. — Я задумал пять групп. Не много?

— Нормально, — ответил я. — Старшие: я, начштаба и ротные командиры.

— Тогда отбирай к Васе ещё двух разведчиков и шесть магов из своих, — проговорил Лёша и обратился к народу. — Радист и сорок человек к боярину Большову, подходите. Подходите, не стесняйтесь, пока за шиворот не потащил!

Разведчиков я взял просто ближайших, а магов выбирал. Специально подобрал среднего уровня, чтоб не сказали, что тяну всё на себя, а слабым магам у боярина просто нечего делать. Тотемных это, конечно, не касается, но я ведь и сам тотемный — пусть рысей, бера, волка и вепря получат другие группы.

Пока я занимался своими, к Дымову подошли сорок бойцов. Радист держал мешок с рацией на полу и смотрелся самым щуплым на фоне остальных.

Все с трофейными немецкими или французскими рожковыми автоматами. Патроны к ним подходят и к нашим дисковым, в девичестве американским «молотилкам». Они же идут к иностранным пистолетам, мой «Парабеллум» их любит.

Парни в пехотной форме солдат походили на своих товарищей в штатском. Всем около тридцати лет, равнодушные лица и внимательные, холодные, явно оценивающие взгляды.

Командирами назначили каких-то слишком молодых, особенно боярин явный пацан. Но такие люди не спешат с выводами, взвешивают слова, вынашивают решения молча.

А капитан мне сказал:

— Запоминай цели. Урожайная семь, явный какой-то штаб, много офицеров. Кузнецов двенадцать, неясного назначения, но европейцам там, как мёдом намазано. Текстильная двадцать, похоже на расположение танкистов…

— А откуда данные? — уточнил ротный Вова.

— Работа наблюдателей, — ответил Дымов. — Распихали рации, — Лёша оглянулся ко мне. — Тебе что-то неясно?

— Ты начал диктовать цели, — напомнил я.

— Закончил уже, — сказал капитан.