— Привет. А что вы делаете?

— Привет, — сказала она. — Мы тебя так встречаем.

— А как Света? — спросил я. — Не болеет?

— Нормально Света, — ответила Катя. — Папу ждёт.

— Так надо звонить в полицию! — вернулся я к делу.

— Миланья уже позвонила, — сказала Катерина. — Подожди следствие.

— Ага, — кивнул я и недовольно проворчал. — А вы закрывайте уже окна! Ещё простынете.

Девчата без возражений опустили рамы, и я задумчиво обернулся к врагам. Мдя. Опять Быстрову никого не оставили для допроса…

Полиция приехала почти сразу, едва я подошёл к «Москвичу» посмотреть. Ребята выскочили из чёрных автомобилей, навели на меня, Авдея и Мухаммеда штатные «ТТ», попросили бросить оружие и прилечь на асфальт носами вниз.

Странно устроена психика. Во время нападения я ничего не ощущал, а на Катю вообще глупо сердиться. Так что вся моя злость на врагов досталась полицейским.

— А ну сами на пол, пёсики! — гаркнул я громовым голосом.

Если что сам немного испугался — такого рёва я от себя не ожидал. Потом дошло, что заорал в эфире и слышал себя только я, а не-магам грозный голос лишь казался.

Но им хватило и этого — пистолеты выпали из ослабевших рук и подкосились ноги. Нет бы я так догадался воздействовать на врагов! Аж неловко перед людьми. Подъехала ещё одна машина, из неё вышел бледный опер Быстров и сказал:

— Ну, хватит тебе, боярин. Отпусти парней.

— А разве я их держу? — не понял я.

— Таки да! — воскликнул Дима. — Я тут маг на секундочку, и то еле на ногах!

Я сосредоточился на себе и убрал все воздействия из эфира. Парни завозились на асфальте, стали вставать. Авдей и Мухаммед уставились на смущённого меня с интересом. Порозовевший опер приступил к обязанностям:

— На тебя опять напали?

Я кивнул.

— Ну, давай тогда, рассказывай с самого начала со всеми подробностями, кто, где находился и что делал.

Я стал рассказывать, Авдей и Мухаммед временами вносили уточнения. А пока сфотографировали трупы и машины, а потом принялись всех растаскивать. Первым делом оттащили грузовик и «Волгу», упаковали несчастного шофёра в такие же мешки, что и других, и увезли всех на одной труповозке.

Машины все оказались на ходу, их пока полицейские погнали на специальную стоянку. Изъять оружие у боярина и его охраны для экспертизы у Димы не хватало полномочий, но опросить Катю с подружками он был обязан. Позвали его в дом.

В прихожей Надя у меня забрала автомат, Клава учебную сумку, а я повесил шинель и взял у Кати Свету. Доча улыбалась и агукала, в целом довольный я повёл всех в гостиную. Расселись в кресла и на диваны. Катя поведала, что, когда она дома, всегда смотрит в окно, как я подъезжаю. Катя тоже маг и многое чувствует. Вот и в этот раз почувствовала в поведении рабочих неладное. Девочкам только окошки открыть, а пистолеты всегда под рукой. Она только Свету дала Миланье пока подержать.

Дима всё аккуратно записал и попросил девчат расписаться. В этот момент в гостиную вошла Миланья и сварливо спросила, когда уже раскладывать, а то с этими покушениями весь график у неё сдвигается.

Я сказал, что уже можно, и чтоб на Диму тоже положила. Миланья, кивнув, ушла, а он сказал с грустной улыбкой, что хорошо живётся оперу на свете. Будь Дима следователем, никогда бы не принял приглашения, а оперу даже положено втираться в доверие. Только бояре ещё на ужин не звали.

— Всё бывает первый раз, — ответил я.

И как раз Миланья позвала к столу. Мы чинно прошли и расселись. Миланья пока забрала у меня Светку, за мной все приступили к трапезе. Ели, как всегда, в молчании, так что оперу втереться в доверие не удалось. После ужина Дима опять пообещал фотки, когда сделают, и откланялся.

Снова расселись в гостиной на креслах и диванах. Катя со Светкой на руках нейтральным тоном проговорила:

— Сегодня был курьер от Князя Москвы, передал приглашение на пир в честь дня рождения сына. Празднуют завтра.

— Что-то раньше не приглашал, — скривился я.

— А ты раньше был несовершеннолетний, — сказала Катя. — До восемнадцати приглашения шлют родителям или опекунам. Или вообще не шлют, как тебе.

Я усмехнулся и проговорил:

— Теперь как-то надо технично отказаться, а то ж я по идее с ним не ругался. Есть мысли?

Тут отчего-то заулыбались даже Авдей и Мухаммед, а Надя с Клавой чуть не засмеялись.

— Господи! — воскликнула Катя. — На тебя же вот только что покушались!

— Ну и что? — не понял я.

— А то, что одну машину утащила полиция, а на второй тебе к князю невместно, — весело сказала Надя.

— И ты с одной машиной вообще опасаешься за свою безопасность! — подсказала Клава.

— А до завтра точно вторую «Волгу» не купить? — удивился я.

— Тебе, вроде, отмазка была нужна? — уточнила Катя.

— Но я сам должен в неё верить! — возразил я. — Там же маги!

— Водитель погиб, — подсказал Авдей. — Нового точно за день не найти.

— М-м-м, — помычал я. — Куда хоть звонить?

Мухаммед молча встал и подошёл к аппарату. Сняв трубку, накрутил номер. Через минуту сказал:

— Секундочку, — и протянув мне трубку, проговорил. — Секретариат.

Я прошёл к телефону. Взял трубку и сказал:

— Алё. Секретариат князя? Боярин Большов говорит. На меня сегодня совершили покушение, убит водитель. К сожалению, я не могу принять приглашение. Ага…

Повесил я трубку на рычаги и пошёл в своё кресло с чувством выполненного долга. Присел я, и телефон вдруг зазвонил. Я демонстративно отвернулся от аппарата — бояре не вскакивают по звонку.

К телефону снова прошёл Мухаммед. Снял трубку и сказал:

— Алё. Да, сейчас позову, — он протянул мне трубку и проговорил коротко. — Князь.

Я недовольно вернулся, взял трубу и сказал:

— Алё.

— Здравствуй, Артём, — заговорили баритоном. — Это Князь Москвы Всеволод.

— Здравствуй, Всеволод, — сказал я.

— Очень сожалею из-за покушения, передай семье шофёра мои соболезнования, — проговорил князь.

— Обязательно передам, — пообещал я.

— Надеюсь, ты на меня не в претензии? — спросил Всеволод с тревогой. — Может, подозреваешь моё участие?

— Мне бог не велит кого-то подозревать, — ответил я. — Пусть разбирается полиция.

— Ну, тогда я спокоен, — сказал князь и спросил. — Так я могу, значит, завтра послать к тебе свой кортеж?

— Зачем? — не сразу понял я.

— За тобой и Катей, — пояснил Всеволод. — На День Рождения моего Вани.

— А! — дошло до меня. — Хорошо, присылай, — а что ещё скажешь?

— Тогда до завтра, — сказал князь.

— До завтра, — ответил я, и он положил трубку.

Я тоже положил трубу на место и сказал Кате виноватым и слегка попутавшим голосом:

— Князь завтра пришлёт за нами кортеж.

Она задумчиво на меня посмотрела, помолчала и проговорила:

— Тогда это серьёзно, — и ещё помолчав, добавила. — Кстати, ты не в курсе, что дарят сыновьям князей на совершеннолетие?

Я смог только пожать плечами.

Оставим пока главного героя размышлять и обратим взоры на Европу. Начнём с Британии. Ситуация для господина Жучирина вначале складывалась весьма скверно, он даже слегка разочаровался в англичанах.

Казалось бы, что после происшествия с пушистым шарфиком маминой вязки хуже к ним относиться Серёжа не может, однако, оказалось, что он британцев недооценивал. На конспиративной квартире после коротких приветствий у него забрали пистолет и стали тупо бить.

Сделать Сергей с этим ничего не мог, среди англичан били его и маги. Били всем коллективом леди и джентльмены прямо ногами куда попало. Особенно старались леди каблучками по лицу. Пинали более четверти часу и умаялись. Стали бить по одному, сменяя друг друга, ещё около часа, явно кого-то ждали. Наконец, прибыл Джон Джонсон…

Пытливый читатель подумает, что тогда-то всё и началось, и, как часто с ним случается, будет неправ. Джон просто отводил душу на Сергее полчаса, после чего заявил, что тот перед своей кончиной должен подписать какие-то бумаги.