— Не знаю! — крикнул я. — Я только что вышел из кино. Разве ты не был дома?

— Я тоже только что пришел.

К нам подбежали запыхавшиеся Сэм и Элли.

— Где ма? — закричали они Тому.

— Я только что пришел! Разве она не с вами?

— Нет, — ответил Сэм. — Она устала и рано легла спать.

Мы подбежали к высокому негру в полицейской форме.

— Мою мать вытащили? — спросил Том.

— Как она выглядит?

— Старая женщина. Седая. Ее зовут миссис Харрис.

— Кажется, нет, — покачал головой фараон. — Лучше спросите у старшего пожарника.

Мы бросились к пожарнику, но он тоже покачал головой.

— Никакая старуха не выходила. Не волнуйтесь, если она в доме, мы ее спасем.

— Ма все еще в доме! — закричал Том и бросился к зданию. — Я вынесу ее. — Но его схватили два фараона.

— Туда нельзя! Ее спасут пожарные.

— Моя ма там! — заорал он, пытаясь вырваться; — Она на третьем этаже. Я должен спасти ее.

— Туда нельзя, черт побери!

Том освободил одну руку и ударил полицейского. Тот увернулся и врезал Тому в челюсть. Харрис потерял сознание, и полицейские осторожно опустили его на землю.

— Мы не могли его впустить, — извиняющимся тоном объяснил один из них мигом собравшейся толпе. — Он бы там погиб. Здание полыхает, как спичечная коробка.

Кто-то закричал, и я посмотрел на дом. Элли прорвалась через цепь полицейских и бросилась ко входу. Я оглянулся. Сэм со слезами на глазах стоял на коленях около Тома. Я побежал за Элли.

— Вернись! Вернись!

Она исчезла в доме. Я вбежал в подъезд. У самой двери меня облили водой из шланга. В подъезде было темно и висели клубы дыма. Я помчался наверх.

— Элли! Элли! Вернись!

Ответа не было. Я вбежал на третий этаж и увидел, как девушка вбежала на кухню. Я успел схватить ее и попытался оттащить назад. Вся квартира была охвачена пламенем. Дым валил такой густой, что я с трудом мог ее видеть. Девчонка закашлялась.

— Иди вниз! — Я потащил ее за собой.

Она перестала кашлять и начала вырываться.

— Там ма! Ма, ма, ты меня слышишь? Я иду за тобой!

Элли вцепилась ногтями в мое лицо. Я попытался ударить ее, но промахнулся. Она пнула меня ногой, вырвалась и скрылась в языках пламени. Горячие белые языки обожгли мое лицо, когда я приблизился к двери. В темноте слышались ее крики: «Ма! Где ты?»

Раздался страшный шум и длинный крик, оборвавшийся на середине. На мгновение огонь передо мной отступил, и я увидел, что часть стены и потолка завалили выход из спальни. Затем пламя вспыхнуло с новой силой, и мне пришлось выйти в коридор. В ушах стоял крик Элли. В коридоре тоже все полыхало. На лестнице я споткнулся и скатился кубарем на первый этаж. Вокруг падали куски горящего дерева. Входную дверь лизали языки пламени, но другого выхода не было. В подъезд ворвалась струя воды. Я опустился на колени и выполз на улицу под ней. На улице я встал и побежал.

— С вами все в порядке? — хрипло спросил меня какой-то пожарный, хватая за руку.

— Да. — Я закашлялся.

Он подхватил меня под руку.

— Назад! — кричали полицейские. — Назад! Здание может рухнуть в любую минуту.

Толпа отхлынула. Я подошел к Сэму и Тому. Том все еще лежал на земле, но уже начал приходить в себя. Он потряс головой и сел. В этот момент здание рухнуло со страшным грохотом, и в воздух поднялись тучи пыли, в которых белели языки пламени. Том встал. Он еще не знал, что Элли тоже осталась в доме. Харрис двинулся к развалинам, крича в черное ночное небо:

— Они заплатят за это, ма! Слышишь? Они заплатят за это, все сволочи! Все эти гады из банков, которые не дают нам жить в приличных домах! Я заставлю их за все заплатить, ма! Обещаю! Слышишь, ма? Обещаю!

К нему подбежал полицейский и попытался оттащить назад, но Том схватил его за шею и начал душить. Лицо фараона побелело.

— Ты будешь первым! — закричал Том. — Ты будешь первым, но не последним! Все вы, сволочи, заплатите!

К ним подбежал негр-полицейский, с которым мы разговаривали раньше. Он безуспешно попытался освободить товарища. Потом ударил Тома дубинкой по голове, и Харрис рухнул на землю. Первый коп встал, тяжело дыша.

Санитары положили Тома на носилки и отнесли в машину скорой помощи. Мы с Сэмом бросились к водителю.

— Это мой брат, — сказал Сэм. — Можно мне поехать с вами?

— Садись назад, — кивнул водитель.

Мы забрались в машину. Доктор подозрительно посмотрел на меня.

— У вас ужасный вид.

Я взглянул на новый костюм, весь грязный, мокрый и порванный. Мелькнула мысль, что теперь придется его выбросить, и я тупо уставился на доктора.

— Это вы побежали за девушкой?

Я кивнул.

— Дайте-ка мне осмотреть вас. — Он достал стетоскоп. — Снимите пиджак.

Я машинально сиял пиджак и посмотрел на Сэма, сидящего рядом с братом. Лицо Сэма превратилось в застывшую маску. Он еще не осознал до конца, что произошло. Парень сидел с каменным лицом и смотрел на Тома. По-моему, он даже не знал, что мы в машине.

Я промок до нитки. Однако кожа на лице осталась сухой и горела, волосы на руках опалились, и руки тоже щипало. Мне дали что-то выпить и пощупали пульс.

— Вам чертовски повезло, — сообщил доктор. — Серьезных ожогов нет.

Машина скорой помощи тронулась с места.

Следующие два часа мы с Сэмом провели в больнице. Доктор сказал, что у Тома травма черепа, и он даже подумал сначала, что парню пришел конец. Лучше бы оно так и оказалось, добавил он.

Когда нас ввели в палату. Том сидел на кровати и плакал: По щекам градом катились крупные слезы. Сэм, не сказавший до этой минуты ни слова, бросился к брату.

— Том! Том! — закричал он и обнял старшего брата.

Том бессмысленно посмотрел на юношу и продолжал плакать. Он пробормотал что-то нечленораздельное и оттолкнул Сэма.

— Уходи, — пробормотал Харрис. — Я хочу к маме. Где моя мама?

Я вопросительно взглянул на доктора, который ответил, прежде чем я успел задать вопрос.

— Боюсь, он останется таким, — печально покачал головой доктор. — Он перенес слишком много потрясений, которые не прошли бесследно. Сейчас ему больше всего нужен отдых и покой.

Сэм не сводил взгляда со старшего брата. Он слышал каждое слово доктора. Когда парень посмотрел на нас, в его глазах блестели слезы, рот кривился от рыданий. Я вспомнил детство... другого Сэма, который тоже с надеждой смотрел на меня.

— Поплачь, малыш, — посоветовал я. — Бывают моменты, когда даже сильные мужчины плачут.

Сэм опустился на стул, закрыл лицо руками, и все его тело затряслось от рыданий. Что я мог ему сказать? Я подошел и неуклюже положил ему руку на плечо. Через несколько минут Сэм перестал плакать, и мы вышли из палаты. Сели в коридоре, не зная, что делать дальше.

Примерно через полчаса Сэм спросил повзрослевшим голосом:

— Фрэнк, ты можешь устроить меня на место Тома?

— А школа?

— Я уже взрослый, и мне нужно что-то делать. Так устроишь?

— Наверное, да.

— Странно, — пробормотал он, будто говорил сам с собой. — Всего несколько часов назад у меня был дом, семья, я знал, куда идти, что делать. А сейчас ничего не знаю.

— Поживи со мной, пока все не наладится, — предложил я.

Сэм благодарно взглянул на меня. В эту минуту в коридор вбежал взволнованный высокий негр. Я узнал в нем священника из церквушки, которая находилась в магазине.

— Здравствуйте, ваше преподобие! — поздоровался Сэм, вставая.

— Сэм... — Священник обнял юношу за плечи. — Как только я узнал о пожаре, то сразу бросился сюда. Пока поживешь у меня. Ты не одинок. Не забывай, что Бог с тобой!

— Это мой друг. — Сэм показал на меня.

Негр взглянул на меня и кивнул.

— Да, мы встречались. — Я пожал протянутую руку. — Вы совершили очень храбрый поступок.

Я промолчал.

Мы спустились вниз. Священник усадил Сэма в такси и предложил подвезти меня, но я поблагодарил его и ответил, что доберусь сам. Когда машина уехала, я направился в отель.