Подождав, пока отзвучит эхо выстрела и рассеется пороховой дым, Дэниэл Бун Хаггинс, не торопясь, пошел подбирать убитого зайца. Приподняв зверька за уши, он заглянул ему в глаза. Жизнь ушла из зайца мгновенно, и они уже казались остекленевшими. Приторочив добычу к кожаному поясу, Дэниэл нагнулся посмотреть на его следы. Потом сорвал немного сладкого укропа и двинулся по следам обратно. Через несколько минут он уже стоял у куста. Заметив нору, он осторожно отвязал зайца и, положив его на землю вместе с пучком сладкого укропа, отошел ярдов на двадцать, ожидая, когда запах выманит из норы зайчиху.

Джеб Стюарт Хаггинс сидел на расшатанном деревянном крыльце своего дома и смотрел на старшего сына возвращавшегося с охоты.

— Ну, как? — спросил он, когда Дэниэл подошел достаточно близко. От долгого молчания его голос прозвучал хрипло.

— Два зайца, — ответил Том.

— Давай посмотрим.

Дэниэл отвязал добычу и протянул отцу. Повертев зайцев в руках, Джеб через минуту вернул их сыну.

— Немного костлявые. Только если потушить…

— Ничего не поделаешь: засуха, — как бы оправдываясь, произнес Дэниэл.

— Все нормально, — сказал отец. — Что Господь ни дает, все хорошо.

Дэниэл молча кивнул. Вот уже больше недели семья не видела мяса.

— Отнеси матери и скажи, чтобы она их освежевала.

Снова кивнув, Дэниэл направился к двери.

— Сколько пуль ты потратил? — спросил отец.

— Две.

— Хорошо, — Джеб одобрительно кивнул. — Ты только не забудь прямо сейчас почистить винтовку, слышишь?

— Не забуду, папа.

Джеб проводил сына взглядом. Дэниэл был почти взрослый. В четырнадцать лет он был уже очень высоким, а его тело начало приобретать специфические мужские черты. Пора переселять его из комнаты, в которой он жил с братом и сестрами. Младшим совершенно ни к чему смотреть на него, это могло только испортить их, а у Джеба и так достаточно хлопот с Молли Энн.

Молли Энн, старший ребенок в семье Стюартов, в свои неполные шестнадцать лет была уже вполне сложившейся девушкой. Ей пора замуж, но все молодые парни округи подались на заработки в город, и подходящих женихов рядом не было.

Джеб вздохнул и, взяв в руки кувшин, отпил глоток настойки. По телу разошлось тепло. Семеро детей постоянно создавали ему проблемы. Детей могло быть и больше, но трое родились мертвыми. Джеб не роптал, понимая, что и семерых было достаточно трудно прокормить, но все-таки в глубине души постоянно чувствовал обиду. Особенно она усилилась, когда жена наотрез отказалась заводить нового ребенка. На его месте оскорбленным почувствовал бы себя любой мужчина, но для Джеба, привыкшего к легким победам над женщинами, это было вдвойне тяжело. Вида сформировавшееся тело Молли Энн, он частенько ловил себя на разного рода греховных мыслях. Вспомнив о дочери, Джеб отпил еще глоток настойки и стал размышлять, когда к ним зайдет местный проповедник. Хорошая проповедь, похожая на те, что он слушал еще в детстве, помогла бы ему избавиться от дьявольского искушения. Джеб вздохнул. Да, нелегко сейчас быть отцом семейства.

Мэрилу Хаггинс заглянула в черный от гари чугунок, стоявший над очагом. Огонь развели уже давно, вода кипела и булькала. Взяв половник, Мэрилу извлекла из чугунка кусок свиного сала и внимательно посмотрела на него. «На две варки еще вполне хватит», — удовлетворенно подумала она, положив кусок на тарелку. Потом взяла со стола дощечку с очищенной картошкой, турнепсом и зеленью, засыпала все в бульон и стала размешивать. Почувствовав, что на кухню вошел Дэниэл, Мэрилу обернулась.

— Мама!

Она никак не могла привыкнуть к юношескому баску Дэниэла. Еще вчера он, казалось, был совсем маленьким.

— Что, Дэниэл?

— Мама, я принес двух зайцев. Папа сказал, чтобы ты приготовилась их варить.

Мэрилу повернулась к сыну. Ей было тридцать четыре года, но худоба и изможденное лицо делали ее значительно старше.

— Все лучше, чем белки, — сказала она, беря зайцев из рук Дэниэла.

— Но мы уже больше месяца не ели белок, — возразил сын.

На лице Мэрилу появилась улыбка. Для своего возраста Дэниэл был слишком серьезен.

— Я пошутила, — сказала она.

— Да, мама, — с облегчением ответил сын.

— Скажи Молли Энн, чтобы она пришла помочь мне чистить зайцев. Она на улице, присматривает за детьми.

— Да, мама. — Дэниэл на мгновение остановился и потянул носом. — Как вкусно пахнет!

— Здесь ничего нет, кроме свиного сала, картошки и зелени. Ты хочешь есть?

Взяв с полки кусок хлеба, Мэрилу намазала его маслом и протянула сыну. Тот жадно набросился на еду.

— Вкусно, мама. Спасибо.

— А теперь иди позови сестру.

Проводив его взглядом, Мэрилу взяла кухонный нож и стала аккуратно точить его оселком, готовясь свежевать зайцев.

Спустившись во двор, Дэниэл, не торопясь, пошел вдоль дома. Дойдя до угла, за которым Молли Энн играла с детьми, он остановился и доел хлеб. Ему не хотелось, чтобы другие дети, увидев, как он ест, стали приставать к матери. Дожевав последний кусок, он завернул за угол. Дети встретили страшным шумом. Ричард и Джейн с криками бросились к нему, а шестнадцатимесячный Мэйс громко заплакал в своей колыбели, висевшей на старой елке. Отложив в сторону тускло поблескивавший топорик, которым она делала лучины, Молли Энн поправила колыбель и повернулась к детям.

— Ричард, Джейн, сейчас же назад! — крикнула она. — Если папа увидит, он задаст вам хорошую взбучку.

Дети никак не отреагировали. Тогда Молли Энн обернулась к младшей сестре, десятилетней Рэчел, сидевшей на поленнице с книжкой в руках.

— Рэчел, догони их и приведи сюда.

Послушная Рэчел заложила в книжку веточку, слезла с поленницы и побежала за Ричардом и Джейн, которых уже было почти не видно в высокой траве.

Убрав длинные каштановые волосы с раскрасневшегося лица, Молли Энн взяла из охапки лучин веточку, сунула ее Мэйсу в рот, и тот сразу успокоился.

— Они меня с ума сведут, — сказала Молли Энн, взглянув на брата. — А где ты пропадал весь день?

— Охотился.

— И как? Принес что-нибудь?

— Двух зайцев. Мама сказала, чтобы ты помогла их приготовить.

Перехватив взгляд брата, Молли Энн внезапно поняла, куда он смотрит. Делая лучины, она расстегнула верхние пуговицы, почти полностью открыв грудь.

— Куда это ты смотришь? — спросила она, не делая, однако, никакого движения, чтобы застегнуть платье.

— Да… Так просто, — Дэниэл виновато покраснел.

— Так просто, — передразнила Молли Энн. — Ты смотришь на мои груди, это у тебя на лице написано.

— Никуда я не смотрел, — пробормотал Дэниэл, глядя в землю.

— Нет, смотрел. — Молли Энн застегнула платье. — Я пойду, а ты доделай лучины.

— Хорошо.

— У тебя в штанах все раздулось.

Дэниэл молчал, чувствуя, как краска заливает лицо.

— Ты точь в точь как отец, — засмеялась сестра.

— В каком смысле? — Впервые за все время разговора Дэниэл поднял на нее глаза.

— После обеда, когда я пошла к реке мыться, я случайно увидела, как папа подглядывает за мной из-за дерева.

— А он знает, что ты его видела? — удивился Дэниэл.

— Нет. Я сделала вид, что ни о чем не подозреваю, но сама наблюдала за ним. Он занимался рукоблудием, так же, как ты. Только он посильнее. У него член длиной в целый ярд.

Дэниэл смотрел на нее, разинув рот.

— Господи!

— Не богохульствуй, — резко оборвала его сестра. — Мама права, все мужчины одинаковы. Вы только об одном и думаете. Мама говорит, в вас сидит дьявол.

К ним подошла Рэчел. Из-за ее спины выглядывали малыши.

— Теперь отряхни их, — приказала Молли Энн, — приведи из огорода Эми и скажи, чтобы они шли учить уроки.

Дети послушно направились в дом. Нагнувшись к колыбели, Молли Энн взяла Мэйса на руки, и малыш обрадованно засопел. Очистив его губы от налипшей коры, она вытерла руку о платье.