Ну подписал — и подписал, если из-за одной подписи крупнейшая промышленная компания страны может чуть ли не в полтора раза продажи за рубеж увеличить, то потраченные чернила окупятся быстро. А то, что поступления на «золотые счета» в ВТБ можно тратить только на покупку товаров у других участников ВТБ, он не учел. Или проигнорировал, ведь по правилам банка любая валюта (в том числе и стран, в ВТБ не участвующих) была там обычным товаром и сложностей с получением тех же фунтов или долларов вроде быть не должно.

Сложностей и не было — но другие (совсем не судостроительные) компании как-то очень быстро сообразили, что практически те же товары, что предлагают британцы с американцами или французы с бельгийцами, но гораздо дешевле можно приобрести и у участников ВТБ — а еще они выяснили, что в ВТБ рынок-то вообще практически бездонный! И к осени сорок четвертого уже больше трети внешней торговли Дании пошло через ВТБ. Просто потому, что вести торговлю через этот «не совсем уже банк» мог любой предприниматель: для того, чтобы купить через него какой-то импортный товар, было совершенно необязательно иметь иностранную валюту, все расчеты через него велись в валютах национальных. Конечно, при условии что экспорт в такой стране был достаточен для расчетов по импорту (хотя банк мог и кредиты, причем весьма приличные, предоставлять отдельным странам). Датский король Кристиан десятый, увидевший резкое увеличение деловой активности в стране, связанной главным образом с поставками датских товаров за границу (и связанную с этим возросшую популярность датской кроны в соседней Бельгии) даже издал указ о том, что ВТБ получает право открывать свои отделения в любом населенном пункте страны. Пустой, в общем-то, указ, датский король законодательной властью не обладал — но он все же сильно облегчил работу банка в Дании. Но, что было важнее, заставил и бельгийцев — которые на Советский Союз были сильно обижены из-за Конго — начать (через датские отделения) проводить через ВТБ некоторые торговые операции.

А для того, чтобы все расчеты велись быстрее и надежнее, все отделения банка во всех странах были соединены линиями телекса (и для этого даже пришлось прокидывать кабель через Эресуннский пролив, соединяя Копенгаген со Стокгольмом). Недешевая получилась процедура, но она окупилась исключительно быстро, в том числе и благодаря увеличению поставок разных продуктов в ту же Данию: датские розничные торговцы внезапно выяснили, что даже свежие огурцы дешевле (и проще) закупать за границей, «меняя» их на свинину и молочные продукты…

А Вера снова занималась «военной химией» — но не только ей. Когда она в Исландии встретилась с писателем Магнуссом, то выяснила, что книжку, благодаря которой она вообще об Исландии вспомнила, тот написал еще в тридцать седьмом. И в разговоре с ним она вспомнила один эпизод из этой книжки, а именно слова одного из мальчиков о том, что они «мечтает научиться выращивать лес». Гуннар в беседе с Верой — вероятно обрадованный, что хоть кто-то за пределами островка интересуется его писаниной — данный тезис развил, и рассказал, что когда-то давно (то есть в середине девятого века) вся Исландия была покрыта лесами, но потребность в дровах и стройматериалах с ними быстро покончила. И что теперь из-за отсутствия деревьев Исландия быстро превращается в пустыню.

Причем сам он вопрос этот как-то изучал, и поделился с Верой информацией, полученной уже исландскими «лесоводами»: деревья на острове сейчас растут так паршиво потому, что почвы бедные и климат холодный, а вот если бы получилось землю хоть немного удобрить…

Разговор получился в общем-то «ни о чем», но Вера запомнила, что исландцы на самом деле имеют определенный пунктик относительно лесов: председатель Альтинга, помогавший Вере с писателем общаться, тоже во время разговора о былых лесах заметно возбудился. И Вера отправила (вместе с инженерами, ставившими там электростанции для холодильных установок) и парочку студентов-почвоведов с биофака университета. И те, вернувшись, ей сообщили:

— Насчет «холодно» местные ошибаются: там, конечно, не жарко, но земля всегда теплая — так что хотя вегетация и немного замедлена, но все же некритично. А вот насчет почв — можно сказать, что почв там как таковых и вовсе нет, голый субстрат. Особенно паршиво в той земле с азотом, и мы думаем, что если просто азотных удобрений добавить, то деревья будут расти уж всяко не хуже, чем у нас на Вологодчине. С фосфором и калием там, конечно, тоже паршиво — но это можно и местными ресурсами обеспечить…

— И как? Там же ни апатитов, ни калийных солей…

— Вера Андреевна, мы проверили и огороды, которые местные развели. Мало, конечно, огородов — но они там в землю закапывают остатки от рыбы, еще водоросли собирают на берегах и в кучах из них перегной какой-то делают. А сейчас рыбных отходов на новых заводах станет очень много, и если там поставить метановые реакторы, в которые сыпать эти отходы, водоросли, просто дерьмо всякое, то и газ будет получаться, и приличное такое удобрение с большим количеством фосфора и калия. То есть не то, чтобы большим, но хватит и на огороды все, и на лесополосы, если местные их сажать все же решат.

— Решат. У вас сейчас это преддипломная практика была? Думаю, темой дипломов у вас будет как раз переработка пищевых отходов и прочих даров исландской природы в метановых реакторах и развитие огородного и лесного хозяйства в Исландии.

— Не получится лесного: там овцы все сожрут.

— Овцы… овцы, значит, нам в Исландии не нужны. И пастухи не нужны, пусть они лучше нам побольше рыбки ловят, а за эту рыбку мы им и мясо из Дании доставим, и сыры всякие… а молоко пастеризованное из Швеции, например. Или, что лучше, из Финляндии: советское — значит отличное! Чтобы вы не просто дурью маялись в университете, я для вас организую командировки на место проведения работ, и… кто у вас там научный руководитель? И руководителю, и инженерам, которые вам для конкретной работы потребуются. А чтобы это не было глупой благотворительностью, вы первым делом организуйте в Исландии что-то вроде Лесного фонда, уговорите его возглавить тамошнего писателя Гуннара Магнуса, пусть уже он нам сверхплановую рыбку с народа собирает на финансирование такого проекта. В конце-то концов, это их остров, пусть они о нем и беспокоятся… за свой счет.

А счет исландцам предполагалось выкатить очень немаленький. Когда-то Вера Андреевна узнала, что по плану Маршалла американцы Исландии выдали денег на обустройство рыбной промышленности больше, чем по двести долларов на каждого жителя острова. Звучало очень внушительно (исландцам на душу населения перепало больше всех, даже находившиеся на втором месте голландцы получили по сто восемьдесят, а большинство других стан даже меньше чем по сотне), но если просто в деньги перевести, то получалось всего-то двадцать пять миллионов. Вера Исландии предложила уже в десять раз больше — правда не сразу, а за пять лет и в кредит, но под более чем скромный процент, причем кредит предоставлял не Советский Союз, а ВТБ. И специалисты банка даже заранее подсчитали, что на самом деле денег потребуется всего лишь чуть больше сотни миллионов (если на доллары пересчитывать), поскольку Исландия очень быстро начнет выделенные ей средства возвращать (той же рыбой), но последовавшая чуть позже попытка уже американцев влезть в рыбный бизнес острова получила жесткий отлуп: янки не смогли предложить ничего не то что более выгодного, но даже сравнимого с условиями ВТБ — а денежки исландцы считали очень неплохо. И не только денежки: Лесной Фонд Исландии под руководством Магнусса добавил Советскому Союзу немало уважения в исландском народе — а в Московском лесотехническом института появилось сразу больше десятка исландских студентов…

По кредиту исландцы расплачивались треской, селедкой, пикшей и камбалой — а продукция рыбоконсервных заводов обеспечивала закупки разнообразных товаров, в договор о рыбной промышленности не входящих. Причем не только советских, датских или немецких: метановые реакторы, работающие на рыбных отходах и водорослях, в Исландию поставлялись вообще из Кореи: Ким Ирсен очень внимательно отнесся к Вериным советам и наладил у себя их серийное производство. Правда, рыба из Исландии ему вообще не требовалась, но чем ВТБ был столь и привлекателен, так это возможностью не ограничивать торговлю прямыми взаимными поставками между двумя странами…