Густав V был хорошим королем, даже очень хорошим — для Швеции. Например, хотя большевиков он буквально ненавидел, приносящие пользу стране отношения с ними старался поддерживать хорошие — и, хотя послицу Сталина (товарищ Афанасьев ему как-то сказал, с чем это слово ассоциируется у русских, и иначе он ее даже мысленно не называл) терпел с трудом, благодаря другим русским это было делать нетрудно. И благодаря уже некоторым шведам, а особенно — Густафссонам, через которых уже проходило три четверти очень выгодной для Швеции торговли. Всей торговли, не только с Советами — но основой этой торговли были как раз русские контракты.

Поэтому когда товарищ Афанасьев предложил шведскому правительству и связь телефонную с Москвой выстроить самую современную, король это предложение поддержал. Поначалу узел связи располагался только в русском торговом представительстве, но в начале года началась прокладка специального кабеля и в резиденцию правительства, и в резиденцию самого короля. Но работа эта была не самой простой, все же для прокладки кабеля приходилось и улицы Стокгольма перекапывать, так что для прямых разговоров с Москвой (причин для которых с каждым днем становилось все больше) члены правительства, а чаще лично Густав, «заходили в гости» к Егору Дементьевичу. Причем именно король чаще всего этим занимался просто потому, что русский торгпред считался приятелем короля, и его визиты в торгпредство как бы не связывались с «политикой» — по крайней мере «официально».

Но двадцать третьего мая король посетил торгпредство уже по официальной причине, по переданной ему просьбе советского правительства — а спустя час после разговора с Москвой он пригласил к себе уже посла британского:

— Добрый день, я очень рад, что вы так быстро откликнулись на мое приглашение. К сожалению, иных причин для радости я найти не могу: Советское правительство попросило меня передать вам, что в свете нынешних событий оно очень просит Британию в кратчайшие сроки вывести все британские войска из Норвегии.

— А почему они сами это не сделали через посольство в Москве?

— Я могу лишь предполагать, но мне кажется, что русские это проделали, поскольку просьба эта… не совсем официальная. Командующая Северным военным округом Советов сейчас приступила к планированию обеспечения безопасности северных границ, а под безопасностью русские подразумевают отсутствие значимых воинских подразделений любых иностранных государств на своих границах, кроме, естественно, армий самих сопредельных государств. А просьбу они решили передать через Швецию лишь потому, что в планируемой операции они, скорее всего, задействуют и временно расположенные в Швеции русские воинские части — а Швеция, как вы сами прекрасно понимаете, ни в коей мере не заинтересована в войне на своих границах.

— Так выгоните из Швеции русских!

— Мне кажется, что Британия несколько непоследовательна в своих желаниях. Сначала мы по просьбе Британии приняли у себя выведенные из Норвегии русские армии, а теперь… Нам не составит большого труда отменить свое приглашение, но, боюсь, русские в таком случае просто вернутся туда, откуда они ранее ушли. А если вы тоже выведете свои войска из Норвегии, то и русские со спокойной душой покинут Швецию… Прошу отметить, что шведское правительство ни на чем не настаивает, я просто по просьбе… по их просьбе передаю вам это сообщение — а уж что вы решите, нас, по большому счету, не касается. Еще раз спасибо за то, что вы сразу откликнулись на мое приглашение…

— Ты что творишь⁈ — возмущенно кричал на Веру Лаврентий Павлович, специально для этой цели зашедший к соседке. — Кто тебе вообще дал право предъявлять ультиматумы англичанам⁈

— Во-первых, присаживайтесь, — Вера указала Лаврентию Павловичу рукой на кресло, — А во-вторых, незачем так орать, я и в первый раз прекрасно слышала. К тому же я никаких ультиматумов никому не предъявляла. Просто попросила Густава попросить англичан убраться из Норвегии. Нам лишние бойцы на фронте лишними уж точно не покажутся, а пока британцы сидят в Норвегии, только и приходится от них всяких пакостей ждать… и держать в Северном округе четырнадцать дивизий.

— Ну попросила… — постепенно успокаиваясь, больше из-за совершенно равнодушного отношения к его крикам Веры, нежели от осознания бесполезности такой формы общения, ответил Берия. — А ты что, на самом деле думаешь, что британцы твоей просьбе последуют?

— Скорее всего нет, точнее может и последуют, но очень не сразу. То есть может быть и последуют когда-то, но утверждать этого я точно не стану.

— Так какого же… рожна⁈

— Исполнила пожелание Вячеслава Михайловича. А то скучно мне, сижу дома, ничего не делаю — а если помочь человеку можно и из дома не выходя…

— Так, это какое такое пожелание Молотова?

— А он на каком-то совещании обмолвился, что союзников у нас маловато, а враги, напротив, консолидируются. И консолидируются они потому, что разногласий у них меньше, чем общих интересов. А я вот поговорила пять минут с Густавом — и опа!

— Что «опа»?

— Есть пять минут?

— Изыщем…

— Так вот. В Англии народу живет, между прочим, почти пятьдесят два миллиона человеко-рыл. А в Швеции — всего шесть с половиной миллионов, даже чуть меньше.

— И что?

— И при всем при этом шведы уже обошли Британию по выплавке высокосортной стали, а общее производство ее составляет уже больше трети от британского. И шведская машиностроительная продукция заметно теснит британскую, по крайней мере в Европе. Ну с Европой-то ладно, там сейчас не до торговли особо, но шведы теперь начали теснить Британию даже в британских колониях. К тому же в Англии промышленное производство падает, а в Швеции растет как на дрожжах — и теперь Густав, прикрываясь нами, выкатывает требования англичанам. С точки зрения англичан — это недопустимое хамство…

— А Густав, дурак такой, повелся?

— Он всего лишь воспользовался случаем. На Швецию много кто зуб точит, но от Гитлера мы его как бы прикрыли, а теперь англичане решили Швецию под себя подмять — и Густав это знает. Собственно, поэтому он наши войска и не спешит выгонять — но если англичане из Норвегии уберутся, ему будет много спокойнее.

— Но ты сама говоришь, что не уберутся.

— Но в любом случае Швеция с Англией теперь поссорились, серьезно так. И у нас на одного союзника, причем, будем откровенны, союзника практически вынужденного, будет больше. А вишенкой на торте будет то, что теперь англичане и с американцами поссорятся.

— А это почему?

— У Рузвельта тоже цуцванг: он изо всех сил пыжится как-то поднять уровень жизни в стране, а практически вся бытовая техника туда идет из Швеции. Я уже про прокладки женские с пеленками одноразовыми не говорю, и про стиральный порошок упоминать не буду, но суть в том, что Рузвельт всегда будет принимать сторону Швеции. В том числе и потому, что Швеция в любом случае американцам в промышленности не конкурент, а вот уконтрапупить промышленность Британии американцам было бы крайне выгодно. И вот так, копеечка к копеечке, но свой политический рублик мы уже срубили…

— По-моему, ты просто чушь несешь.

— Возможно. Но знаю одно: если англичане через Швецию попробуют на нас напасть, то Густав тут же встанет на нашу сторону. Помощи от него, конечно, будет минимум, но все же.

— А это-то ты с чего решила?

— Он сам сказал. Потому что шведам вообще неважно, кто с кем будет воевать в Норвегии, но при любом варианте у них полностью пропадает возможность экспортировать железную руду. Ни нам по рельсам, ни кому бы то ни было еще морем…

— Теперь вроде бы понятно, но все это вилами по воде…

— Это верно. Но шведы понимают, что любая война в тех краях невыгодна им, невыгодна нам. Даже фашистам немецким невыгодна, а выгодна она будет лишь англичанам. Но англичане понимают, что шведы это понимают, и что это понимают немцы — и сейчас судорожно прикидывают, с кем им еще придется воевать, если они полезут к шведам или к нам. И выводы — чисто умозрительные — выглядят для них более чем грустно: по всему выходит, что воевать им в любом случае придется и с Гитлером, при полном отсутствии поддержки из-за океана…