— Ну… постараемся.
— Итак, Владимир Михайлович, вот эти двое оба два для вас сделают моторчик на пару тысяч… нет, скорее на тысячу восемьсот сил. А вы с этими моторчиками придумайте новый самолет, побольше немецкого убожества тоже раза в два. А если вам такая работенка понравится, то следующей машиной будет самолетик уже в четыре раза побольше, по крайней мере с четырьмя такими моторами…
— Это так просто не увеличивается…
— Еще раз: если бы я думала, что это просто, то сама бы сделала. А так как это не просто, то я предлагаю такую работу сделать именно специалистам. Которые при необходимости меня мордой ткнут в ошибки, которые я допустила при постановке задачи и объяснят, в чем я не права и как нужно делать правильно. Я все равно ничего не пойму, но и вам будет приятно, и в стране самолеты хорошие появятся. Во всяком случае меня тыкать мордой куда надо, гораздо безопаснее, чем объяснять каким-нибудь военным авиаторам, что они бред несут — это раз. А два — у меня можно попросить, и, главное, получить какие-то уж совсем уникальные материалы для того, чтобы нужный всем нам самолет все же оказался способным подняться над землей.
— Но новый самолет… боюсь, что нынешним составом моей группы мы будем работать очень долго.
— Я знаю. Я знаю, что какие-то вещи могут долго не получаться — и именно поэтому со мной работать лучше, чем с кем-то другим, кто таких вещей понять не может. Но еще я знаю, что вы просто так время тянуть не станете и работу сделаете в максимально короткие сроки. А если вам будут еще люди нужны… В НТК есть такой товарищ, Тихонов его фамилия, так вы к нему обратитесь — и Валентин Ильич вам людей подберет. То есть поможет нужным вам людям перейти к вам на работу. Вот только… заранее предупреждаю: Павла Сухого не просите, у меня на него другие виды и им уже занимаются.
— Кто?
— Ну не ОГПУ же… задачи понятны? Мотористы сами знают, к кому с запросами идти, а вы, если что-то вам потребуется, пока запросы отдавайте в отдел снабжения Лабораторного завода. А я попрошу вам в КБ подобрать людей, которые сами с такими задачками смогут справиться…
На декабрьском совещании, посвященном окончанию пятилетки, после обсуждения всех вопросов и предварительного принятия планов на пятилетку уже вторую, Сталин подошел к Берии:
— Лаврентий, пятилетку мы выполнили и даже перевыполнили. Но ты мне вот что объясни: треть прироста производства стали и чугуна обеспечил НТК, причем на заводах, в планах не обозначенных, а про автомобили и трактора мне, честно говоря, и думать противно. И даже по самолетам… я понимаю, что НТК такое провернул главным образом за счет экспорта продукции химпрома, но как это у вас с ним получилось-то?
— Если уж совсем честно, то я и сам не очень понимаю… то есть понимаю, но у самого в голове не укладывается, как это Старуха сумела все это проделать. Она одна столько всего напридумывала, причем не только в химии, ведь мало что-то там химическое придумать, надо же все придуманное так выставить, чтобы это покупать те же капиталисты бросились. Я вот, пока к совещанию готовился, подсчитал: треть наших заводов — я имею в виду заводы НТУ — закуплены на выручку от, извини, женских прокладок. И чуть больше — от продажи буржуям стирального порошка. А чтобы этот стиральный порошок так быстро расхватывали, она догадалась по сути подарить шведам конструкцию разработанной в МВТУ стиральной машины. Но ведь и машину эту студенты там разрабатывали по ее техническому заданию! А эти холодильники… Шведы, благодаря ей, американский рынок захватить смогли — а с каждой выпущенной тем же Электролюксом машины мы отъедаем прибыли даже больше, чем они сами получают. И на эти деньги строим новые заводы. Но, я думаю, даже деньги здесь не главное: она придумала, как заинтересовать рабочих, инженеров и ученых работать не покладая рук. И, кстати, крестьян тоже…
— Да уж, с крестьянами у нас пока проблем что-то многовато.
— Но меньше, чем могло бы быть. В особенности после того, как ты в «Правде» статью напечатал о том, кого нужно считать кулаком, а кого просто справным мужиком.
— Я не думаю, что это сильно помогло… хотя…
— Это помогло, просто на вопрос тут нужно с другой стороны смотреть. Те, кто по твоим указаниям, сам себя именно справным мужиком посчитал, уже без страха стал переходить в подсобные хозяйства. И, что тоже немаловажно, в подсобные он приходил не голый и босый, а со всем своим имуществом. То есть много времени на обзаведение уже не тратил, сразу работать в полную силу начинал. Пять миллионов тонн зерна — это как раз эти самые справные стране и дали, мало разве?
— Это верно, я за такие урожаи по статье в неделю готов писать… но тут опять странно получается: я-то ее писал по результатам твоей работы с подсобными хозяйствами в Прииртышье и Нижнем Поволжье. То есть ты сначала этих самых справных собрал, и только потом…
— А собрать их все та же Старуха предложила.
— Я об этом еще подумаю… а как у нас с перспективами голода?
— Ну как… населению в целом продуктов хватит, причем и хлеба, и даже мяса: как раз там, в Прииртышье и в Оренбуржье, заготовки мяса просто прекрасно проходят. У кочевников стада большие, их кормить надо — а чем кормить, если степь высохла?
— И чем? Зерном?
— Уж не знаю, кто так сделать посоветовал… то есть сделаю вид, что не знаю, но директора наших всех подсобных хозяйств в сенокос оправили мужиков вверх по Иртышу и выкосили все доступные места аж до Тобольска. А сено баржами перетащили в свои поселки — там этого сена ты просто не представляешь сколько. И вот приходит кайсак со своим стадом в сто голов, а ему и говорят: пять коров нам продай, за деньги продай, а за это мы разрешим тебе купить сена столько, что остальным девяноста пяти коровам на зиму хватит. И они с радостью продают, причем уже не пять, а десять продают или даже пятнадцать: за деньги-то не только сена купить можно.
— А если он просто с деньгами придет?
— Тогда никакого сена: мужики ему объясняют, что у них план по мясу не выполнен и они лучше подождут того, кто коров продать готов. То есть должны так объяснять, но пока вроде и не приходилось…
— То есть у нас все в этом плане хорошо? Я про продовольствие.
— С продовольствием-то хорошо… однако уже на Украине началось… о чем Старуха предупреждала: люди пухнут, отравленного зерна наглотавшись.
— Это очень плохо.
— Это гораздо хуже, чем можно поначалу подумать. И хуже не потому даже, что люди травятся — пока травунцов все же не особо много. А хуже потому, что местные власти — даже парткомы колхозные — это дело покрывают. Приказом по наркомпроду уже и листовки с разъяснениями напечатали, в каждом селе их роздали и развесили — но люди травиться продолжают. Правда, с новым составом украинского ОГПУ мы общий язык нашли, по рекомендациям Старухи у травунцов детей отбираем, а выживших отправляем на северные стройки… Там парни работают жестко, так может просто побоятся оставшиеся травиться?
— Или бунтовать начнут… — задумчиво проговорил Иосиф Виссарионович.
— Не начнут, менталитет — Лаврентий Павлович это слово произнес чуть ли не слогам, — не тот. Пока арестовывают соседа, им плевать. Но и когда самого его арестовывать станут, соседи не вступятся: им это за развлечение. Тьфу!
— А что Старуха придумала по поводу очистки полей от плевела и прочих сорняков? Она ведь что-то вроде пообещала.
— Пообещала и вроде даже что-то придумала, по крайней мере она на завод Нарышкиной передала карты технологические по производству какой-то очередной дряни. Говорила, что если этой дрянью поля опрыскать за неделю до сева, то все сорняки загнуться. Людям дрянь вроде не особо вредна… да, сеять раньше чем через неделю после опрыскивания нельзя, потому что и семена тоже загнутся. Но через неделю можно, дрянь эта сама по себе исчезнет. Но мало ее завод-то сделать сможет… опрыскивать будем с самолетов, там подробная инструкция расписана как это делать, ну а те поля, что не сможем обработать, нужно будет или под овощи пускать, или, что вроде как лучше, под черный пар отправлять, причем за лето их будет нужно минимум трижды перепахать.
