В обеих реальностях европеец презрительно не понимает, как русские могут быть такими несвободными, как они живут без демократии! Это ведь ужасно, когда твоё мнение ничего не значит!

В реальной России сейчас больше демократии, чем в Европе, просто европеец это «не признаёт». Реальные русские давно его ни о чём не спрашивают, но и это европеец «не признаёт». Ладно, бог с ним, в придуманной мною магической Гардарике реально мало демократии…

Или демократия там какая-то слишком древняя и дикая. Демократия условно состоит из двух частей. Единицы мнения продвигают, все остальные их разделяют. Молча. А если открыл рот…

Любой не-маг теоретически может выдвинуть себя в депутаты. Только его пристрелит первый же случившийся неподалёку маг, и всем плевать на мнение, которое, не подкреплено оружием и магическими способностями.

Так живут в Гардарике люди издревле, другого не знают, и знать не хотят…

Хорошо это или плохо, не является предметом данного исследования. Я вот, например, считаю, что это хорошо, и на обратное мнение мне тоже наплевать, хотя я и допускаю его существование.

Так вот людям Гардарики бесполезно рассказывать, что у всех людей одинаковые права. Что все могут иметь и высказывать любые мнения! Как только начнёшь им говорить о подавляющем превосходстве Европы во всём…

Европейцы орали о своём превосходстве над Россией в 1941-м, потом на моей уже памяти в 2022-м, так что ничего я не придумываю. И в магической реальности русские люди любому про-европейскому оратору вначале по-доброму повторят исторические слова:

— Засунь своё мнение в жопу, придурок.

Это ужасно, когда твоё мнение ничего не значит? Настолько ужасно, что ты готов за него погибнуть? Ну, так погибни! В этом вся соль политического процесса!

А если сам погибать не хочешь, никто за тебя на смерть не пойдёт, и нет у тебя мнения! Сиди себе молча и не отвлекай занятых людей от серьёзной работы.

Например, не отвлекай от планирования. Европейцы просто вкладывают другой смысл в это понятие. Остроумному европейцу важно не упустить решающий в жизни шанс, а тупые русские всё делают «на всякий случай» и готовятся к «худшему».

Будто у одних всё плохо, а у других хорошо. То есть по большей части одни подумывают о дерзком ограблении, а другие мрачно строят заборы повыше да потолще, изобретают запоры, везде их навешивают и угрюмо всем запасаются, прежде всего, солью, спичками и дровами.

Блестящие европейцы столетиями воевали друг с другом, в колониях всегда грохотали пушки, а мир никогда не наступал. Европейские страны вооружались, тянулись за прогрессом и в каждой стране создавали военно-промышленные комплексы. Сокращённо ВПК.

После Первой Мировой Войны всем в прогрессивной Европе стало ясно, что воевать очень хлопотное и затратное дело. Однако в каждой стране за много-много лет войны создали и раскормили ВПК. Эти создания привыкли много и вкусно кушать и просто так помереть не соглашались.

Тогда-то европейцы сложили мощь ВПК всех европейских стран, сравнили… э… с другими большими странами и решили, что европейским странам хлопотно и затратно воевать друг с другом.

В тот момент ещё ни на кого пальцем не показывали, но тогда уже остроумные европейцы подумали, что вот он — единственный шанс в жизни. А в тупой Гардарике самые мрачные русские угрюмо проворчали:

— Ну, опять начинается.

В Европе даже не подозревают, сколько всего можно запланировать. Вернее там что-то теоретически предполагают и смеются над практическими потугами Гардарики!

Причём, в Европе каждому должностному лицу пишутся инструкции на все случаи жизни, дабы любой чиновник всегда мог прикрыться этими пунктами — он же всё выполнил, какой с него спрос!

Если европейское должностное лицо вдруг увидит в окно кабинета большую бомбу на парашюте, оно сначала спросит распоряжений у начальства. И только потом атомная бомба взорвётся.

Русскому же на любом посту прикрыться нечем, неудачник всегда во всём виноват. Был бы человек, статья найдётся — для того и придуманы планы. Не судят дикари только победителей, когда достигается всё, что запланировали.

Европа всегда внутри себя воевала, и к объединению приступила в начале двадцатого века. Гардарика же объединилась давно, всё это время жила мирно, но постоянно к гражданской войне внутри себя готовилась. Просто «на всякий случай» готовились «к худшему».

В результате военно-промышленные комплексы в княжествах, королевствах и Царстве тоже возникли, но получились гораздо компактнее европейских и были очень тесно друг с другом связаны.

Тридцать четыре княжества, четыре королевства и Царство вопросы, кому и что положено знать, за пятьсот лет вылизали до блеска. Допустим, такие-то княжества входят в такой-то военный округ. Кто-нибудь спросит, почему именно в этот, и у него уточнят — а ты кто такой? Боярин? Нет??? Тогда не твоё собачье дело.

И так происходило ещё в мирное время в довольно многих областях. Например, московский боярин Большов захотел на своих землях делать патроны или снаряды или что-то другое военное.

Всю продукцию строго определённого, очень высокого качества заберёт Совет обороны по твёрдым ценам, разместит у того же боярина на складах и хранение оплатит.

Но окупится всё и принесёт прибыль, если есть налоговые льготы. А их дадут, если проектировали предприятие специалисты Совета обороны.

— Да почему же только они⁈ — мог воскликнуть Артём. — Мои инженеры всё спланируют лучше!

— А им не положено, — сказали бы в Совете.

На самом деле попаданец Тёма просто по воспитанию о многом догадывался и ничего не восклицал. Всё равно никому ведь не скажут, что «на всякий случай» все готовятся к «худшему».

После начала войны средние предприятия будут переделывать в крупные. Просто «на всякий случай» и потому, что подвернулись, закуплены большие американские заводы, поработали над их развёртыванием…

Никому ничего не напоминает? А я вспомнил про эвакуацию промышленности в начале сороковых. Которую отрабатывали все тридцатые…

Но в магическом мире, конечно, всё совершенно иначе! Значит, «на всякий случай» отработали на практике развёртывание, нарисовали планы, и по ним работают специалисты. А чтоб их протолкнуть в жизнь придумали налоговые льготы и русскую глупость. Хотя глупость придумали раньше.

Не суть. В результате Европе для увеличения выпуска продукции нужно построить громадные предприятия с нуля. Там иначе тупо не умеют, но для этого нет денег, ресурсов, и вообще это надо согласовывать. Европейцы ищут деньги, ресурсы, согласовывают, а пока, временно увеличивают оборудованию скорость, откладывают плановый ремонт…

С другой стороны бедная, запуганная Гардарика. По готовым планам с наработанным опытом гораздо дешевле и быстрее переделать среднее предприятие в крупное, чем строить большой завод на пустом месте.

И планы ведь придумали в разных вариантах. Например, кое-где можно заниматься переделками долго, но и не останавливать совсем выпуск продукции. А можно работу предприятия остановить, оборудование разобрать…

Снова ничего не напоминает? Ага-ага! А я всё думаю, как эти пьяные русские с дебильными рожами под открытым небом осенью 1941-го года на эвакуированных предприятиях выдавали фронту продукцию⁈ Наверное, стены и крышу кто-то запланировал построить позже.

Но вернёмся к магической и, особо это подчеркну, некоммунистической, рыночной Гардарике. Представьте себе, что экономика стран при рыночных законах тоже поддаётся планированию. Это с блеском доказали Япония, Южная Корея и Сингапур.

(Я бы добавил и Китай, но боюсь, китайские коммунисты обидятся и не дадут «добро» на перевод и выпуск моей книжки у себя в стране…

И не надо так ржать, я серьёзно!)

Вот по законам рынка, когда твоя страна обложена тысячью санкций, и она отгородилась высокими пошлинами, любой бизнес считается рискованным. Иными словами, когда очень много народу мечтает увидеть человека мёртвым, с ним мало кто связывается.