— Ты представляешь! Вся Европа уже неделю празднует гибель этого парня, а он в ресторане лопает гуляш!

— Погоди, — сказал Борис. — Он тот самый Артём Большов⁈

Ну, опять «неожиданная встреча». Борис меня фотографировал, только Логинов запретил его снимать, а Василий Петрович профессионально беседовал со мной о жизни.

Логинов попросил официантку принести вина и закусок. Беляевского очень заинтересовала история осады. Даже капитан подключился к разговору, вынул блокнот и что-то записывал.

Василий Петрович советовал написать про это книжку хотя бы в память Лёши Дымова, даже брался помочь с оформлением. Я в свою очередь говорил, что книжка — это хорошо, только мне пока некогда, и писать я не умею.

Вот если Вася возьмётся, буду по возможности консультировать. И в том городе воевали не только Дымов и я, нужно опросить многих. Но об этом лучше говорить после нашей победы — военные на войне часто гибнут…

Мы просидели более часа. Василий Петрович сказал, что репортаж о нашей случайной встрече появится в «Московском еженедельнике» в следующем номере, а вот история генерал-майора Иванова и самые общие мои воспоминания о недавних боях — это уже отдельные темы длинных статей.

Логинов заверил журналиста, что я непременно ещё выкрою время для газетчиков, искать же меня скоро будет совсем просто — вскоре мне предстоит две недели обмениваться боевым опытом в Центре, созданном на базе Московского Кадетского Корпуса.

Василий Петрович и Борис на этом откланялись. Логинов позвал официантку. Мы расплатились, и он сказал, попивая чай:

— Дела я в городке закончил, пора ехать к самолёту и лететь дальше. А тебе первым делом следует посетить клан, а то ж потом может не хватить времени. Нужно на вокзале коменданту предъявить боярские корочки. Он посадит в поезд, что идёт через городок, где расположен штаб армии Салтыкова. Там представишься в отделе силовой разведки, и тебя проводят к рысям…

— Я тут подумал, что рысям тоже надо отдохнуть, — сказал я серьёзно. — Можешь написать на клан отпускные документы?

— На клан не могу, — честно признался капитан. — Нет у нас официально кланов. Нужно выписывать лично на каждого, и я им, вообще-то, не командир.

— Я командир, — проворчал я.

— Боярин, — поправил Виталик и серьёзно спросил. — Зачем тебе рыси?

— Да хочу весь клан посадить на свои танки, — сказал я. — Чтоб были всегда под рукой. В центре подготовят по наклонностям наводчиков или водителей…

— А разве заряжающие не подойдут? — спросил Логинов.

— Рыси должны видеть врага, чтобы звереть, — пояснил я.

— Я в Совете занимаюсь темой совместного применения тотемных и магов, могу твоих рысей направить в учебку для подготовки, — задумчиво проговорил капитан. — Только какой мне с этого толк? Отдашь половину мужиков?

— Никого не отдам, — сказал я серьёзно. — Они моя дружина. У тебя есть уникальный шанс, чтобы я так их из армии не увёл, — я, холодно улыбаясь, проговорил. — Пиши, или я тебя прям тут пристрелю.

Он очень удивлённо на меня посмотрел.

— Сам же назвал меня отморозком, — проурчал я с застывшей улыбкой. — Пиши, Виталик, не зли зверя.

Виталик побледнел, порывисто взял планшет и вынул чистый лист. Написал, чтоб я видел:

— Так пойдёт? — холодно спросил капитан.

Я кивнул, и он резко поднялся. Не прощаясь, ровным шагом пошёл на выход. Я аккуратно сложил приказ и положил во внутренний карман. Спокойно доел пирожное, допил чай и неспешно поднялся в номер.

Виталик не запер дверь, ключ торчал в замке с внутренней стороны. И шинели его нет. Ну, он же сказал, что ему пора бежать, а если это демонстрация, боярину наплевать.

Я аккуратно прицепил на новую шапку кокарду вооружённых сил Гардарики и забрал из ящика стола лимонку. Оделся, вышел из номера, заперев замок, а ключ вернул на ресепшене, расспросив улыбчивую девушку, как пройти к вокзалу.

С удовольствием прогулялся через город. В небе редкие облака, светит осеннее солнце. Люди по военному времени серьёзны и деловиты, но никто не перемещается ползком или перебежками. Странное состояние, постоянно ждёшь взрывов и знаешь, что их не будет.

На вокзале мне повезло, как раз для приёма пищи остановился маршевый полк, уже заканчивали. Он следовал практически до места в армию Салтыкова. Комендант, выздоравливающий после ранения пехотный капитан, лично представил меня командиру части, тоже капитану, и меня посадили в плацкартный штабной вагон.

Часиков шесть смотрел в окно на природу и полустанки, дремал с открытыми глазами и думал, когда меня уже отпустит. Никто ж не мешал вытянуться на полке и спокойно поспать. Откуда эта тревога?

За городок воевал недолго, меньше месяца. На войне всегда отсыпался впрок под любым обстрелом, и не всё время в меня там стреляли. А что военные вокруг незнакомые, так и в этом ничего для меня нового. Однако там я уверенно укладывался на кучу тряпок на полу, а тут чего-то жду, сижу и смотрю в окно, будто мне очень интересно.

Приехали около восьми. Я прямо с вокзала отправился в штаб армии, комполка пошёл доложиться и заодно проводил. Капитан представился дежурному офицеру и сразу ушёл, а меня майор спросил, неужто я действительно собирался застать пожилого человека на работе в такое время.

Гулять по штабу одному мне запрещено, а сопровождать меня в обязанности майора не входит, потому он пока вежливо просит меня засунуть боярские корочки обратно и покинуть штаб.

Разумеется, я сразу выпал в тотемное состояние. Завела меня майорская наглость, однако воплотился я в основном по другим причинам. Офицер был рослым, плечистым и являлся довольно сильным магом — непросто так его поставили дежурным, и точно охранял штаб не он один.

Мужик попытался давить мне волю, отводить глаза, создавать фантомы — относился как к просто сильной рыси и посредственному колдуну. Он успел вынуть из кобуры свой пистолет, но держал его внизу и сильно потел, ибо ствол моего «Парабеллума» упёрся в его переносье, и все его попытки на меня не действовали.

В кабинет с дисковыми автоматами ворвались рысь Ваня и рысь Коля, сначала навели на меня оружие, а затем расплылись в добродушных улыбках.

— Боярин! — радостно сказал Ваня, опуская ствол.

— Я сразу почуял что-то родное! — проговорил Коля и тоже убрал автомат.

— А говорили, что убили тебя! — возбуждённо воскликнул Ваня.

— Этот и говорил, — показав на майора пальцем, недобро молвил Коля.

— А он кто? — спросил я, не отводя пистолета от майорской переносицы.

— Начальник отдела силовой разведки, — ответил Ваня. — Мы тут ещё и охраняем по очереди.

— Убери пистолет! — нервно просипел майор. — Я всё равно им начальник! И я приказываю…

— Застрелить тебя? — спросил я участливо.

— Н-не надо, — сказал начальник.

— Тогда так заткнись, — попросил я и, не убирая «Парабеллум», проговорил мужикам. — Мне бы встретиться с главой клана Терентием.

— Убили его, — печально проговорил Ваня. — Теперь Тимофей у нас глава.

— Тогда надо мне встретиться с Тимофеем, — поправился я.

— Так ты тогда возьми номер в офицерской гостинице, всё равно уже поздно, — сказал Коля. — А я как раз за ним схожу, — он кивнул на майора. — Если этот не будет возражать.

— Ты же не будешь? — спросил я майора участливо, удерживая пистолет у его головы.

— Н-не буду, — выдавил из себя тот.

— Тогда я пошёл, — молвил Коля и вышел из кабинета.

— Убери пистолет в кобуру, садись за стол и что-нибудь пиши, — велел я майору ровным тоном.

Он плавно засунул пистолет, уселся и, положив перед собой руки, уставился на меня. Ладно, и так сойдёт, не буду придираться, опущу пистолет.