А война… а что война? Уничтожена только одна орочья орда из двенадцати, и воевать всё равно придётся. Но уже не просто так, а во имя великой цели. Благое дело, между прочим.

— И с кого ты предлагаешь начать? — продолжил задавать вопросы король, грустно поглядывая на отжатых графом рябчиков. — Или принцесса что-то уже посоветовала?

— Посоветовала, — кивнул маршал. — Только тебе это лучше не слышать. Спать спокойнее будешь.

Король зябко подёрнул плечами и тяжело вздохнул. Божественная посланница вполне могла сказать такое, что в приличном обществе вслух произносить не принято. Нет, она не ругалась и не использовала грубые выражение, зато имела привычку прямо указывать на ошибки и просчёты, что по отношению к августейшим особам сравнимо с тыканьем нашкодившего кота в свежепомеченные тапочки. Оно и понятно — с точки зрения богини императорской крови августейшие особы человеческих королевств как-то мелковаты.

— И всё же, дядя Лука, что она посоветовала?

— Самое трудное — сделать всё самим.

Король Брегис Четвёртый вздохнул ещё тяжелее. Сколько нерешённых проблем осталось? Вот именно! Орочьи орды гуляют по человеческим землям, где-то прячется безумный бывший первосвященник со своим «Орденом последней надежды», правители соседних королевств явно не желают знать о грядущих изменениях, да и вообще… Всё это далеко за пределами скромных сил обыкновенного короля, пусть даже он будущий Император.

— Делать, дядя Лука, мы будем.

— Ага.

— Сами.

— Угу.

— А богиню попросим помочь. Самую малость помочь.

— Вот это вряд ли.

— Почему?

— Так она уходит.

— Куда?

— В свою Небесную Империю, я так полагаю.

— Когда?

— Я разве не говорил?

— Нет.

— Завтра уходит.

— А мы?

— А мы остаёмся.

Слухи. Домыслы. Сплетни.

— Тебе не кажется, брат Ёхан, что наш Великолепнейший попросту сошёл с ума?

— Что значит, кажется брат Тоомас? Я окончательно в этом уверился после принятия нашим Великолепнейшим этого дурацкого титула. У нас святой орден или весёлый дом с податливыми девками?

— Кстати о девках, брат Ёхан…

— Не бей по больному, брат Тоомас! Ты же прекрасно знаешь, что пока Великолепнейший не закончит ритуал призвания демона, мы никуда не сможем пойти, тем более к девкам.

— А так как демонов не существует…

— Ну не скажи, брат Тоомас. Богиня во плоти явилась, то почему бы не допустить существование демонов?

— Ты при Великолепнейшем не ляпни про богиню, брат Ёхан. Её положено называть злокозненной ведьмой, и не нам, смиренным братьям ордена Последней Надежды, оспаривать единственно правильное мнение Великолепнейшего.

— Который сошёл с ума?

— Ну и что? Так мы хоть немного поживём. А в противном случае добрейший король Брегис…

— Злокозненный помощник злокозненной ведьмы ложный король Брегис!

— Ага, именно он. И у него для нас приготовлена хорошо намыленная верёвка. Или ещё что похуже.

— Что может быть хуже?

— Младшему графу Вольфу отдаст.

— Это который оборотень?

— А кто же ещё?

— Да уж… Нет, я на такое не готов, пусть лучше демон.

— Кстати, а ты точно уверен, что демона можно призвать при помощи смеси соли меркурия, толчёного древесного угля и серы? Что-то не верится.

— Мало в тебе веры, брат!

— Так я же не сошёл с ума в отличии от…

— Между прочим, ритуал описан в летописях времён сразу после Великого Трека. Отцы-основатели не могли ошибаться, брат.

— Я надеюсь.

— Нужно верить, брат.

— Отцам-основателям я верю, а вот Великолепнейшему с недавних пор как-то не очень. Вот принесёт нас в жертву призванному демону…

— Да нам всего-то и нужно, что в определённый момент ткнуть ритуальными факелами в ритуальную смесь вызова. А потом, если что, и смыться можно.

— От Великолепнейшего не смоешься.

— А мы постараемся. Сколько ещё бочонков нужно наполнить?

— Двадцать уже готово, значит до священного числа тридцать три осталось…

— Ага, понял. Работаем, брат.

Принцесса Илия.

Она прекрасно понимала, что осталась ещё масса незавершённых дел, вполне способных изменить знакомое её будущее Империи. Понимала, но не могла бороться с желанием вернуться домой. Да, домой… в новый, но уже родной мир. К приёмному отцу, на которого с трудом и хитростью удалось взвалить императорский титул и ответственность за Империю. К добродушному (не всегда и не со всеми) президенту Глебу Егоровичу. К ульям на пасеке. К одноклассникам в школе. Или по одноклассникам не скучает? Там всего один нормальный человек, да и тот оказался трусливее зайца.

В любом случае — домой! А со здешними делами пусть разбираются местные жители. Один раз у них это получилось без всякого постороннего вмешательства, так почему бы не повторить после небольшой божественной помощи? Король Бренгис умный и осторожный. Маршал Вольф — прирождённый полководец и вообще хитрый старикан. Его внук Айван — талантливый и любознательный. Справятся? Обязательно справятся!

Ей же пора домой. Коту Ивану Васильевичу тоже пора, хотя он бы остался здесь с превеликим удовольствием. Отменное питание, зашуганные дворцовые кошаки разве что строем не ходят…

— Ванька, хочешь домой?

— Мур!

— К злым собакам?

— Мур!

— Или останешься?

— Мря?

— Да, ты останешься, а я уйду.

— Мряу?

— Думай быстрее.

— Мур-р-р-а! — ответил кот, запрыгнув к принцессе на колени. Оставить без присмотра маленькую воспитанницу ему не позволяла кошачья совесть.

Айван Вольф, не отходивший от Илии в надежде услышать очередное откровение из области магической науки, только вздохнул:

— А если ещё несколько дней?

— Охренел? — принцесса от возмущения забыла о вежливости.

Юный граф заскрипел пером по бумаге, диктуя себе вслух:

— Охренеть — термин, применяемый при описании процесса медленного превращения…

— Это не записывай!

— Как же не записывать? Ты уйдёшь, а потомки останутся без мудрых мыслей.

— У них будут свои мудрые мысли.

— А если некому станет мурдо мыслить? — Айван шмыгнул носом, что для аристократа с родословной в несколько тысяч лет было неслыханным и немыслимым попранием всех правил этикета, и выдвинул последний аргумент. — А бывшего первосвященника мы до сих пор не нашли. Вот ты уйдёшь, а он захватит власть и всех зарежет. Или на костёр отправит.

— И ты это допустишь? — удивилась Илия.

— Я ему глотку вырву! — пообещал Айван и громко щёлкнул внезапно выросшими клыками. — Я его сам на костёр отправлю.

Честно говоря, Илия точно не знала чем закончилась история с основателем Ордена Последней Надежды. Летописи об этом частично умалчивали, частично откровенно врали, и никто не мог наверняка сказать, как закончил свои дни мятежный святоша. Может быть, и правда сгорел на костре, а может быть, ещё долго строил козни Императору и Империи. Не изобрести ли на прощание ледоруб?

— Вот это для мужчин –

Бронштейн и ледоруб,

И нет таких причин

Чтоб не вступать в игру…

Так, вроде бы, пел известный земной бард?

— А ты что вдруг про него вспомнила? — удивлённо спросил Айван.

— Про кого?

— Про маркиза Бронштейна по прозвищу Синяя Борода. Его же лет триста назад повесили.

— За шею?

— За убийство четвёртой, восьмой и одиннадцатой жёны.

— Э-э-э…

— Да нет, не одновременно. Он их по очереди убивал.

— Разве дворян вешают?

— Он ещё продал разведке королевства Свазиленд чертежи приграничных крепостей.

— Тогда да, за такое вешают. Но зачем Свазиленду эти чертежи, если нет общей границы?

— Я откуда знаю?

— Это плохо, — покачала головой принцесса. — Как глава Тайного Кабинета ты должен это знать, чтобы не допускать подобное впредь. Я уверена, что и в архивы ты не заглядывал.