Ничего не понимающий и не знающий о способностях виконта полковник Гржимек чуть со скамейки не упал, когда услышал из уст декана великолепную фразу:

– Таким образом, господа, лошадиная задница предназначена не для удовлетворения низменных потребностей, а является инструментом удовлетворения потребностей естественных. Ежедневных, так сказать. Изучение лошадиной задницы на нашем факультете позволит вам в полной мере ощутить себя разумными людьми, и я искренне надеюсь, что на втором курсе вы выберете лошадиную задницу в качестве основной специальности.

Это продолжалось до самого перерыва, о котором возвестил колокол, и Оклендхайм-младший с сожалением свернул виртуальный экран магического компьютера, машинально нажав кнопку «ДА» под вопросом «Сохранить изменения?». Рассеянным ведь не только склероз бывает, да? Вот то-то и оно!

Следующей по расписанию значилась магическая медицина, она же лекарское мастерство, и появившийся дежурный предупредил первокурсников, что лекция будет проходить в Северной башне, специально приспособленной для занятий с новичками. Там и стены покрепче, и лазарет этажом выше, и кладбище совсем рядом.

Правда, злые языки утверждали, что на том кладбище похоронены отнюдь не нерадивые студенты, а вовсе даже наоборот – лежат там жертвы искусства декана факультета майора-магистра Хорхе Эухенио ди Эспиноза и Фелицитат. Врут, поди, злоязыкие личности. Небесные Боги свидетели, что врут!

– Одну минуточку, виконт! – размышления о количестве покойников на совести главного лекаря были прерваны на самом интересном месте.

– Это вы, сквайр? – Джонни остановился, а норвайский рикс с полковником Гржимеком невзначай оказались за спиной сэра Энтони Иткинса. – Мы же договорились, что вы придёте за амулетами после занятий.

– Да, виконт, я помню, – подтвердил сквайр. – Только я побеспокоил вас по другому вопросу. Как бы сказать…

– Скажите прямо.

– Да? – Иткинс нервно поёжился, будто почувствовав спиной спрятанный в рукаве у Карла Гржимека стилет, и признался: – Меня попросили обсудить условия сегодняшнего поединка. Я в некотором роде являюсь секундантом маркиза Нестора де ла Нечипайло.

– Хренассе! – удивился норваец. – Джонни, ты когда успел с кем-то зацепиться?

– Сегодня за завтраком.

– Плохо, – огорчился рикс. – Плохо, что про друзей забываешь, а они тоже хотят подраться. Давай устроим бугурт!

– Что это такое?

– Куча-мала с оружием и мордобоем. Тебе понравится.

– Нет, Вова, – не согласился виконт. – Дуэль есть мероприятие почти интимное, и устраивать из неё групповуху я не собираюсь. Спать нужно было меньше, тогда бы и ты успел обзавестись противником.

– Тогда в секунданты пойду, – решил норваец. – Карл, вы не проконсультируете меня в этом вопросе? А то мы сами не местные, отстали от драккара…

– Что, прямо сейчас консультировать? – удивился Гржимек. – А учёба?

Вова с пренебрежением отмахнулся:

– У нас четыре года впереди, успеем ещё выучиться. Сейчас завалимся в кабак, а потом…

– Куда?

– В кабак. Неужели вы собираетесь обсуждать жизненно важные темы без пары-тройки кувшинов приличного вина? И пива… без пива тоже нельзя. Ведите нас в самое злачное место, сквайр, и да сжалятся над вашей печенью Небесные Боги!

– Соглашайся, Карл, – поддержал рикса риттер фон Тетюш. – Тебе никогда раньше не доводилось принимать участие в утончённой забаве норвайской аристократии под названием загул? Рекомендую.

Отставной пограничник хотел было заметить, что Норвай и аристократия есть понятия несовместимые, но при упоминании о неведомом загуле лицо сэра Сьёрга приобрело столь мечтательное выражение, что Гржимек не стал возражать и согласился. С единственным условием:

– Я тоже хочу дуэлировать. Найдите мне противника, сквайр, или мы никогда не станем друзьями.

– Мы разве собирались ими стать? – округлил глаза Иткинс.

– Нет, конечно, – успокоил его Карл. – Это обыкновенная поговорка, а в дружбу между жителями Груманта и империи не поверит даже самый тупой гном.

– Не смущай человека, полковник! – Вова подхватил обоих под руки и повёл в сторону ближайшей ресторации. – Мы не прощаемся, господа!

Иван проводил норвайца и его будущих жертв взглядом и спросил у риттера фон Тетюша:

– А ты чего с ними не пошёл?

Тот усмехнулся и объяснил:

– Ты не поверишь, но мне действительно интересна медицина. Я и в милицию пошёл только после того, как за поступление в медицинский институт полтораста тысяч запросили.

– На бюджет?

– Если бы… Бюджетные места дороже.

– Вот уроды! – выругался Оклендхайм-младший, заставив шарахнуться в стороны попавшихся навстречу старшекурсников. – Тогда пойдём изучать медицину на халяву.

Но пойти на занятия они не успели. Буквально через минуту прибежал испуганный сквайр Иткинс и выпалил:

– Виконт, у нас большие проблемы!

– В каком смысле проблемы? – удивился Джонни. – Рикс Вован заставляет вас оплачивать его выпивку?

– Нет.

– Тогда откуда вся эта паника?

– Но он бьёт маркиза де ла Нечипайло!

– Зачем?

– За стойкой! Норваец затащил Нестора за стойку и там бьёт.

– Дорогой, – вполголоса заметила леди Ирэна, – тебе необходимо вмешаться. Если Вова замочит этого козла, то с кем ты будешь дуэлировать сегодня вечером? Я понимаю, что в Императорском Университете козлов много, но этот мне не понравился больше всех.

Сквайр выпучил глаза ещё сильнее и возразил:

– Обучение животных запрещено уставом нашего Университета.

Рыжая ведьма отмахнулась:

– Ах, сэр Энтони, если бы так было на самом деле… Неужели среди ваших однокурсников мало баранов?

Тем временем со стороны ресторации донёсся треск, и сквозь обломки двери наружу вывалилось чьё-то бездыханное тело. Следом вылетело ещё одно, на этот раз вполне в сознании, так как из-под надетого на голову медного котелка раздавались крики о помощи. И они не остались неуслышанными – к месту битвы начали стремительно подтягиваться студенты старших курсов.

– К противнику прибывает подмога, – меланхолически заметил засучивающий рукава риттер фон Тетюш. – Мы идём сейчас или немного подождём? Предлагаю ударить агрессору в тыл. Устроим гадам Азенкур и Канны.

Ирка оглядела рвущегося в бой риттера и спросила:

– Серёжа, я не знаю, что было в Азенкуре, но массовые беспорядки на Каннском фестивале три года назад ты устроил?

Фон Тетюш не ответил. Ему было некогда – риттер отшвырнул в сторону загораживающего дорогу сквайра Иткинса и в быстром темпе порысил к ресторации. Оклендхайм-младший стянул через голову студенческую мантию и вручил её рыжей:

– Солнышко моё, ты не волнуйся, мы скоро вернёмся.

Виконт и риттер влетели в собравшуюся у входа толпу как две щуки в стайку уклеек. Мелкие рыбки так же забавно выпрыгивают из воды, спасаясь от зубастых хищниц. Только здесь жертвы отпрыгивали недалеко и невысоко, оседая на тёсаный камень мостовой после точных ударов опытных уличных бойцов. Уж кому-кому, но не утончённым аристократам соревноваться в искусстве кулачной драки с закалёнными с детства друзьями. Благородных господ в рыло давать не обучают.

– Й-й-е-х-х… – выдохнул виконт, поднырнув под просвистевший над головой кулак и пробив двойку в печень напомаженного франта с вышитым на мантии котёнком. Котят Иван любил, но всегда с подозрением относился к мутным типам, зарабатывающим дешёвую популярность с помощью кошачьих портретов. – Серёга, сзади!

Оно, конечно, нарушение маскировки, но в пылу всеобщей свалки вряд ли кто обратит внимание на эмоциональные возгласы. Жители Груманта для дворян империи по умолчанию являются неотесанными мужланами и дремучими провинциалами, и, что они там вопят на варварских наречиях, никому не интересно.

Фон Тетюш ударил головой назад и сломал нос обхватившему его со спины старшекурснику:

– Спасибо!

– Сочтёмся! – Иван пнул в колено очередного противника и загородился им от летящей в лицо палки. Неблагородное оружие сломалось пополам при встрече с черепом живого щита, а сам нападавший отлетел в сторону от проведённого риттером классического мая-гери. – Уже сочлись!