В двенадцатом часу ночи вся команда прибыла на Остафьевский аэродром специального назначения, где уже прогревал двигатели «ПС-84», двухмоторный транспортник, выпускаемый в Ташкенте по американской лицензии. В Штатах он именовался «Дуглас-Дакота», а в СССР скоро примет название «Ли-2».

В свете фар вся группа погрузилась на борт, и самолет, едва закрылась дверь, стал выруливать на полосу. Разогнался, пробежал и взлетел, шинкуя винтами ночную темноту.

Командовать группой поставили старшего лейтенанта госбезопасности Михаила Филоненко. Могучего Шатова, пронырливого Гришу Шмуйловского, серьезного Серегу Стехова и кряжистого Федора Пашуна он взял с собой.

Каждый из них порознь, может, и не был лучшим из лучших, зато в команде они работали на отлично, как идеально пригнанные детали машины.

«Никто, кроме них!»

Марлен удобно устроился – на своем парашюте да на парочке чужих. Лежал, как на матрасе, вот только заснуть не получалось, слишком был взбудоражен мозг, а день был долог и перенасыщен событиями.

Одно было хорошо – Вика нашелся. Хоть за этого балбеса душа будет спокойна. Похоже, скитания за линию фронта и обратно кое-чему научили-таки Тимофеева.

Марлена провожали всей лабораторией, хотя один лишь Берг знал, куда именно собрался Исаев. Наташка расплакалась.

Удивительно… Он ее даже не поцеловал ни разу, так только, разговоры одни, а вот поди ж ты – переживает.

Исаев вздохнул и прикрыл глаза. Вот что стоило сразу прихватить бук? Нет, это он глупости говорит…

Что значит – сразу? Так и бегать с ноутом по окопам, в атаки ходить, под танки бросаться? И что останется от «компутера»?

Да глупости, господи…

Мысли постепенно замедляли свой хоровод, и Марлен незаметно задремал. Счастье длилось недолго – Николаенков растолкал Исаева.

– Хватит спать, младший сержант! – ухмыльнулся он. – Скоро уже.

– Скоро, так ско-о-оро-о… – раззевался Марлен. – А точно выйдем?

– Должны, – кивнул Жорож. – Мы связались с подпольщиками Ивана Андреева и Василия Анисимова. Знакомцы мои. Они запалят костры, на них и будем целиться. Я тебя чего разбудил – слезь с моего парашюта. Самому нужен…

Вся группа сноровисто облеклась парашютами. Николаенков помогал Доржиеву – бурят все-таки упросил начальство и совершил один прыжок под Москвой. С парашютной вышки…

– Приготовиться! – выглянул пилот. Устремил взгляд на Филоненко: – Первый! Готов? Пошел!

Пропустив всех, Марлен выпрыгнул последним. Холодный влажный воздух ударил в лицо, смывая, сдирая налет дремоты. Внизу и справа тлели три костра, выложенных треугольником.

«Пятьсот раз… Пятьсот два… Пятьсот три!»

Исаев дернул за кольцо. Фу-ух-х!

Купол раскрылся над ним. Осмотрев его, Марлен расчековал запасной, повернулся, чтобы приземлиться против ветра.

Ноги согнуты, колени вместе… Они только тогда и будут вместе, если их согнуть, стройными его нижние конечности не назовешь…

Тутошний парашют был Исаеву непривычен, но держит и ладно. Сейчас…

Земля ударила снизу, Марлен перекатился и погасил купол.

В ночной тишине едва доносился далекий гул самолета.

Прибыли.

Филоненко довольно быстро собрал всю группу, даже Доржиев нашелся – охотнику очень понравилось прыгать с парашютом.

Скрыв все следы своего появления, группа ушла в лес.

– Товарищ Исаев, – улыбнулся командир группы, натягивая капюшон, – ваша очередь. Ведите!

– Есть вести! Мы, когда выбрасывались, находились к северу от дороги от Рославля на Стодолище – сам видел, как светились фары какой-то машины. Так что двигаем к шоссе!

Укрытые камуфляжем и темнотой, разведчики двинулись к промежуточной цели. Очень скоро впереди заблестело шоссе.

Внимательно осмотревшись, все пересекли дорогу и скрылись в лесочке. Никто и утомиться как следует не успел, а уже и сыростью потянуло, ноги нащупали топкий бережок Стомети.

– Товарищ старший лейтенант, прикройте меня.

Исаев с Филоненко присели на корточки, укрывшись плащ-палаткой. Маленький фонарик высветил карту из планшета.

– Так… Мы примерно здесь, посередине между Рославлем и Стодолищем. Значит, нам туда, по этому берегу.

– Вперед!

Марлен то и дело напрягался – уж больно все гладко выходило. Понятно, что линия фронта отсюда далеко, и здесь, в тылу, немцы толпами не ходят, особенно ночью. И все равно…

А вот и приметный камень, похожий на зуб великана.

– Сюда.

Мало что напоминало о летних боях. Если и оставались трупы, то волки с лисами уже растеребили тела.

Луна светила тонким серпиком, проливая минимум света. Его как раз и хватало, чтобы не сбиться с пути.

– Сворачиваем.

Марлен скорее угадывал, чем узнавал дорогу. Вот узкая, сырая луговина, а за ней легкий подъем. Зашумели сосны.

– Мы почти на месте, товарищ старший лейтенант.

– Михаил.

– Понял.

Прогулявшись между краснокорыми красавицами, Исаев выбрался на ту самую полянку. Землянка выглядела как холмик.

Дверца, некогда повешенная на кожаных петлях, отвалилась. Внутри было сыро и пахло зверьем. В слабом лучике фонаря заблестел зернистый металл.

– Пришли! Только я не знаю, когда откроется проход.

– Будем дежурить, – сказал Филоненко с непонятной интонацией.

Марлен усмехнулся. Старлей не верит во всякие сказки, он выполняет приказ, который кажется ему несерьезным. Вероятно, Михаил не слишком одобряет саму заброску – зачем было рисковать людьми ради чего-то на уровне «в некотором царстве, в некотором государстве»?

Ничего, мы тебя разубедим, товарищ старший лейтенант…

Исаев тут же встревожился: а если портал больше не работает? Или работает, но с этой стороны отворяется редко? Раз в месяц?

Марлен сцепил зубы. Узнаем во благовремении…

Выйдя из землянки, он остановился и прислушался. Тишина…

Будто и нет войны. В темноте же не видно содранной осколками коры, ночь скрыла и сожженную деревню, и концлагерь, и замытые дождями окопы.

Исаев вздохнул. Иногда на него накатывало, словно струйка проливалась из сосуда мировой скорби. Он представлял вдруг себе, сколько впереди тревог, страхов, а самое страшное – это ответственность.

Хорошо, если Краюхин прав и измененная реальность в 41-м никак не повлияет на 2016-й. Каково ему будет, если и мать, и отец просто исчезнут? Потому лишь, что сыночек решил помочь советскому народу в его священной борьбе против фашизма!

Хорошая цель, благородная. Но любое ли средство она оправдывает?..

– Марлен! Иди сюда!

Исаев сорвался с места и нырнул в землянку. Заработало!

За проемом железяки-портала разливался утренний свет.

– За мной! – скомандовал Марлен. – Только по-быстрому!

Просунувшись, он быстро перебежал на четвереньках в будущее. Отпрыгнул, освобождая место.

Филоненко. Николаенков. Доржиев. Шатов…

– Быстрее, быстрее! А то закроется! Все? Уф-ф!

Еще секунд десять в проеме держалась темнота – и пропала. Стало светло – и тепло.

– Да тут лето! – потрясенно сказал Михаил. – Ё-моё…

Исаев расплылся в улыбке, оглядываясь. И палатка его на месте!

Вход был застегнут, а на замочке «молнии» висела записка – поисковики интересовались, куда они с Викой подевались.

Марлен, не теряя время, вскрыл свой схрон под слоем дёрна – там, в мешке из толстого пластика лежали его вещи и документы.

Все цело. Исаев поспешно достал мобильник – он у него был со встроенной супербатарейкой. Нажал кнопочку…

Телефон почти разрядился, запищал, бедный, требуя подключить к сети, экранчик вспыхнул и потух, но Марлен успел заметить дату.

– Сегодня второе июня, – сказал он. – Очень, очень хорошо. Сделаем так, мужики…

Быстро переодеваясь в свое, Марлен начал инструктаж.

– Здесь, неподалеку, работали поисковики. Ну, они как археологи, только раскапывают места старых боев – тех самых, которые идут там, в 41-м. Находят павших, хоронят по-человечески… Так вот, надо и вам изобразить таких поисковиков. На всякий случай. Если кто поинтересуется, кто вы и что делаете, так и скажете – копаете!