Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– И вам привет, – улыбнулся Адриан. – Времени у меня мало, но перепоручать аудиенцию я никому не стал. Ну, долгих церемоний не ждите. Я спрашиваю вас, что вы желаете получить за вашу верную службу?

Лобанов посмотрел на друзей, будто спрашивая разрешения, и твердо сказал:

– Больше всего мы хотим получить свободу!

– Я ждал этого желания, – улыбнулся Адриан, – поэтому… – император встал и принял от Светония кипу чего-то мягкого. – Поэтому вот вам мой ответ.

Адриан подошел к гладиаторам и вручил каждому из них колпак-пиллеум, символ освобождения.

– А это, – протянул он Сергею пергамен, – в качестве подарка.

– Это… – растерялся Сергей, с трудом разбирая буквы (не каждый день волю обретаешь!).

– Это вексель на один миллион двести тысяч сестерциев, – четко проговорил император. – По триста тысяч на брата. Столько я плачу в год всаднику, неизвестно за что. Вы же эти деньги заслужили. Vale!

Экс-гладиаторы поклонились Адриану и вышли вон. Они долго шли коридором, и только в большом зале, где дежурил Клодий, Эдик заорал:

– Ур-ра-а!

– Ур-ра-а-а! – подхватил Гефестай.

Искандер только смеялся, а Лобанов молчал и улыбался. Его ждали в гипогее…

9
Альта Семита

Усталый и печальный, Сергей вернулся домой. Голова гудела от пережитого, ноги гудели от исхоженного. Дома никого не было, только Нафаня громко требовал чего-нибудь съестного. Мимоходом погладив кота, Сергей заглянул в кубикулу. На развороченной постели валялись пиллеумы. Лобанов упал на кровать, перевернулся на спину и уставился в потолок. Нафаня тут же пристроился рядом, замурчал в ухо.

Авидия была так красива в белой столе… Киклоп бережно уложил ее в локулу, а вот закрыть могилу плитой уже не смог. Мощь жила в его мышцах, а вот сил душевных не было. Хор бледных девушек исполнил дрожащими голосами какой-то псалом… Потом была поминальная трапеза…

В дверь постучали. Сергей поднялся с неохотой. Наверное, друзья вернулись, а у него ни малейшего желания нет видеть их счастливые морды. Он все понимает и завтра будет рад им, но не сегодня.

Лобанов отпер дверь и 'застыл. На пороге стоял дядя Терентий в тоге сенатора, стоял и улыбался.

– Ну, здравствуй! – сказал он.

– Я не вернусь в двадцать первый век! – сразу предупредил хмурый Лобанов. – Мне и во втором хорошо! Тут я дома!

Теренций Варрон вздохнул понимающе:

– Хорошая была девочка Авидия…

Лобанов зажмурился и обнял дядю Терентия.

– Проходи, сиятельный, – улыбнулся Сергей. – То-то племяннички обрадуются!

– А я их встретил уже! Побежали с Эдиком за продуктами и винишком! Они мне все рассказали…

– Ладно, – вздохнул Сергей. – Ты же знаешь, не люблю, когда соболезнуют и выражают сочувствие! Ты все понимаешь, и я все понимаю… Пройдет!

Он убеждал то ли дядю, то ли себя, но вряд ли убедил.

– Я письма привез! – оживленно заговорил Теренций Варрон. – Половина Эдику!

– Не удивляюсь!

Теренций построжел.

– Я к вам не на весь вечер. Дела! Больше я в Хранителях не числюсь, хочу реальным делом заняться, через курию! Мне вас Марций Турбон порекомендовал, это ваш новый префект, ты в курсе?

– Я в курсах. Только не видел его еще.

– Увидишь! Есть одно дело… Хоть и избрал новый принцепс мирный курс, а в империи неспокойно. На границах постоянные заварушки с маврами, сарматами, германцами, бунтуют в Иудее, в Ливии, в Египте. О чем и речь. Случились беспорядки в Александрии – долго искали быка Аписа, а когда нашли, не знали, куда ж его девать. И такая с тех пустяков каша заварилась… Короче, Египет может отпасть, как уже отпали Парфия и Армения. Этого допустить нельзя ни в коем случае, иначе пойдет полный распад, как тогда в СССР! Следом за Египтом уйдут Нумидия, Сирия, Британия… Развалится к Орку вся империя!

А в эпицентре непорядков некий Зухос. Этот проходимец называет себя прямым потомком фараонов, его поддерживают жрецы Изиды и тамошние греки. Силой с проблемой не справиться, да и нет у нас сил – все легионы на охране границ! Придется эту трудную миссию взять на себя неким преторианцам, Сережа. Тебе и твоей группе. Берешься?

– Когда отплывать? – спокойно спросил Лобанов.

– Чем скорее, тем лучше!

– Значит, завтра, – кивнул Сергей. – Ладно, дядька, не переживай, спасем мы империю! Делов-то…

Валерий Большаков

Кентурион

Пролог

Египет, Дельта Нила, Буколия[548]
118-й год н. э.

Длинная стрела на излете вошла Неферит в правое плечо. Девушка вскрикнула от боли, тут же сжала зубы, но поздно – еще одна стрела с грязным оперением вонзилась в левую ягодицу. Невидимый стрелок метил на голос, значит, догонял…

Неферит замерла, неустойчиво качаясь на шаткой кочке. С обеих сторон узкой протоки поднимались заросли донакса – высоких камышей, шуршащих под ветром. Из воды тянулись тростники с пышными метелками, трепетавшими в такт течению.

Приподняв руку, Неферит вытащила стрелу, засевшую неглубоко. Щекоча бок, потекла струйка крови. Сдерживая дыхание, девушка изогнулась, дотягиваясь левой рукою до оперенного жала, так больно воткнувшегося пониже спины. Теперь, если она выживет, останется некрасивый шрам… Сожмурившись, закусив губу, девушка ухватилась за древко и потянула. Дыхание ее прервалось, из глаз брызнули слезы, закровоточила прокушенная губа. Вынув стрелу, Неферит не бросила ее, а осторожно воткнула в илистое дно. И отдышалась.

Одета она была в обычный для египтянок каласирис – длинную юбку из мягкой шелковой ткани, облегавшую ноги от талии до икр, с высоким поясом. Юбка соединялась в одно с «жакетом» – двумя широкими бретельками, сильно оголявшими груди. Ходить в таком наряде можно было лишь мелкой поступью, почти что семеня, а уж бежать… Пришлось срочно делать разрез. Было очень жалко портить дорогую вещь, но когда речь идет о жизни и смерти… Неферит тихо-тихо просунула лезвие ножа под бретельку и отрезала ее у пояса. Завела руку за спину, отделяя шелковую ленту и, взяв нож в зубы, кое-как перевязала раненую ягодицу.

Легкий всплеск прозвучал как команда «Замри!» Неферит ощерилась и отшагнула здоровой ногой за сноп тростника. Осторожно хлюпавшие шаги преследователя мало выделялись из журчания воды и шелеста зеленовато-бурых листьев, но смертельная опасность отточила слух девушки, равняя его со звериным чутьем.

Лучник показался неожиданно. Одетый в изгвазданную набедренную повязку мужик крался отмелым берегом, отыскивая ступней место потверже. Шел он пригнувшись, поводя луком с наложенной на тетиву стрелой. Его рыхлое тело еще хранило следы знакомства с атлетикой, но годы безделья, обжорства и пьянства добавили лицу припухлости, а животу – складок. Мужчина зорко смотрел по сторонам, с прищуром, будто целясь. Против места, где только что стояла Неферит, лучник хищно оскалился – муть от стронутого ногою ила еще не осела. Жертва близко!

Неферит медленно вдохнула, и с силою метнула нож. Стрелок дернулся, натягивая лук, но острый клинок поразил его в шею, входя по рукоять и прерывая биение жилки. Тренькнула тетива – стрела, сорвавшись, булькнула в воду. Колени лучника подогнулись, он опустился в ил, тараща глаза и клекоча кровью.

– Ты останешься без погребения![549] – прошипела девушка и задержала падение мертвого тела, опустив его в воду без шума и брызг.

Из-за камышовых зарослей донеслись приглушенные голоса, заплескали весла. Неферит поспешно сорвала с убитого колчан, навесила на себя, и подняла лук. Перенеся вес на здоровую ногу, она достала стрелу, наложила ее, оттянула тетиву.

вернуться

548

Буколия – болотистая область в дельте Нила, заселенная буколами – «волопасами».

вернуться

549

Остаться без погребения для египтянина было страшным проклятием и наказанием.

621
{"b":"860628","o":1}