Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

На его широкой спине висела пара ножен вперекрест, из которых точно над плечами выглядывали рукоятки мечей. Его визави, плотный мужик, весьма раздобревший, с окладистой бородой, фыркнул в ответ:

– Уж чья бы корова мычала, Вольга, – пробурчал он, – а твоя бы молчала. У самого-то в каждом фьорде по вдовушке!

Сидевшие за столом дружно грохнули, застучали кружками. Вольга, впрочем, не шибко-то и смутился, а Шимон, разобрав слово «фьорд», навострил уши.

Рассупонившись, поснимав с себя перевязи, Вольга уселся на лавку и придвинул к себе здоровенный сосуд с белой шапочкой пены.

Посмеиваясь, облапил кружку и хорошенько приложился. Крякнув, он отер пену с усов, «продолжая дозволенные речи»:

– Слух прошел, будто бы Хьельд конунг из похода возвратился…

– Проснулся! – хмыкнул худой, жилистый человечище с костлявыми, но широкими плечами. – Это когда еще было!

– Хьельд конунг? – нахмурил брови молодой еще человек, но седой, как лунь. – Это который из Холодного Края?

– Да нет, Хьельд – он, наоборот, к югу дальше, в Сокнхейде прописался.

– Смотри, Нур, – Вольга подхватил нож и стал чертить им прямо на столешнице: – Вот Хнитбьергфьорд, где Эйвинд ярл сидит. Севернее – Стьернсванфьорд, там Торгрим Ворон засел, тоже ярл. За ним Вегейрфьорд будет, Кривого Хальвдана, потом полуостров, никуда не годный, сплошные скалы, только яйца собирать – птицы там просто кишат. За полуостровом – залив, Тролльвик называется, и к северу ещё два или три фьорда. Как их там зовут, запамятовал…

– Хлидскьяльвфьорд и Вингольвфьорд, – перечислил Див. – А уже за ними начинается Холодный Край.

– И как у тебя только язык бантиком не завязывается, – проворчал Вольга, пряча нож.

Див хихикнул.

– Рагнар Прямоногий рассказывал, – лениво заговорил Нур, – как он однажды добрался до Вингольвфьорда. Лес, говорит, там корявый, на горах снег все лето лежит, а за ними и вовсе скалы гольные…

– А чего это его туда занесло? – подивился Вольга, разгрызая сушёную рыбку.

– Да это они с Эйвиндом ярлом по Западному морю рыскали, все следы Гунульфа сэконунга найти хотели.

– Гунульфа С Красным Щитом? – проявил осведомленность Див.

– А то кого ж еще. Сэконунг в то лето напал на обе деревни Эйвинда Мудроречивого, пограбил их вволю, да и скрылся. Ох, ярл и лютовал! А потом ему и подскажи кто: Гунульф, мол, далеко на севере обосновался, в шаге от Холодного Края. Вот они туда и двинули. Два драккара снарядили, помню.

– Нашли Гунульфа?

– Да куда там… Ушел сэконунг, будто и не было его. Но стоянку его обнаружили-таки. Крепкие дома выставил Гунульф. Пожгли все, само собой.

Вольга, уже не раз и не два косившийся на Семена, повернулся к нему, уперев руки в колени.

– У тебя, рекрут, аж уши шевелятся, – сказал он насмешливо.

– Дык, ёлы-палы, – ответил Щепотнев, изображая деревенского и тут же входя в иной образ: – Кто владеет информацией, владеет миром.

Нур хохотнул:

– Какой рекрут грамотный пошел!

А вот Вольгу, видать, закусило.

– А не слишком ли грамотный? – сощурился он.

Семен развернулся к нему, спиной опираясь о стол, пристроив на нем локти.

– А я вот думаю, – усмехнулся он, – не слишком ли это – два меча зараз таскать?

Тут все замерли, с интересом уставясь на новичка.

– Не понял… – затянул Вольга, вставая.

Щепотнев поднялся ему навстречу.

– А ты с меня сатисфакцию стребуй, – предложил он. – Одолжишь мне один из своих клинков, устроим дуэль. А? Кто выиграет, того и меч. Давай? А то к норегам этим безоружным отправляться… некомфортно как-то.

– Ла-адно, – протянул его вероятный противник. Его рука потянулась к портупеям.

– Эй, не гони лошадей, Вольга! – вступил кабатчик. – Нечего мне тут мочилово устраивать! А ты, – повернулся он к Семену, – запомни: ты тут никто и звать тебя никак! Хочешь экстрима прямо в Интермондиуме? Ладно! Будет тебе экстрим. Но сначала мечом обзаведись, понял?

Ресторатор глядел на Щепотнева не слишком-то ласково, да и прочие, Вольга особенно, испытывали одно горячее желание – вздуть наглого рекрута.

Это вызвало у Семена ироничную улыбку.

– Понял, – сказал он. – Обзаведусь. Всем пока!

Щепотнев покинул кабак, слыша, как за спиной надрывается Нур: «Успокойся ты! Он же без оружия! А ну сядь! Сядь, кому сказал!»

Семен усмехнулся.

Раздухарились «ветераны боевых действий»!

Ничего, я вам еще устрою…

Глава 7

Семен Щепотнев

Наставник

Парней из своей тройки Щепотнев не стал искать. Нарочно.

Имеет же он право хоть ненадолго оторваться от коллектива? Не нянькаться ни с кем, не подстраиваться, не улаживать дурацкие конфликты.

Поступать так, как хочется ему, а не сообразуясь с долгом или соблюдая баланс интересов.

В принципе, Костян ему нравился – нормальный парень, без гнили.

С виду мягкий, но стержень в нем имеется, такого не согнешь, не сломишь запросто, помучаться придется.

Валерон был Семену еще понятней – простой русский парень, каких всегда хватало, хоть в афганскую, хоть в Великую Отечественную. С таким, как говорится, можно в разведку идти.

Вопрос в том, что не хотелось Щепотневу ни ходить толпой, ни маршировать, ни даже тусоваться. Одному лучше.

Может, и труднее, но легче, как ни странно это звучит. Сколько раз он проскальзывал мимо дозорных, выставленных духами, делал свое мокрое дело и уходил не пойманным? А попробуй ты вытворить то же самое вдвоем или втроем! Одного не заметят, а вот группа может нарваться.

Да и не в этом дело… Просто, когда сам, в одиночку, добиваешься чего-то, то ты и под раздачу попадаешь собственной персоной, и награду ни с кем не делишь. Хотя, если разобраться, причину глубоко искать не надо, она на поверхности – Семен Семенович Щепотнев терпеть не может брать на себя ответственность за кого-то и нести ее.

Кому надо, пускай сам с нею таскается, а ему чужого не надо.

Поглядев на темневшее небо, Шимон направил стопы дальше, надеясь обнаружить нечто вроде отеля или постоялого двора, и неожиданно услыхал:

– Сенька? Ты?!

Обернувшись, Семен увидал добра молодца, какими их любят изображать в русских народных – высокого, широкоплечего, со светлыми кудрями. Иван Васнецов?..

– Ванька?! – признал его Щепотнев.

– Ну! – расхохотался одноклассник и однокурсник.

Семен лишь головой покачал. Тесно междумирье!

Юрфак они кончали вместе, только Ван в адвокаты двинул, мафиков защищать, а он тех бандюков ловил.

Щепотнев усмехнулся:

– И ты тут?

– А то! Жизнь дается лишь однажды, что бы там Бонд ни говаривал. Пра-ально? Когда денег куча, хочется или во власть, или во все тяжкие. И тут вдруг звонят мне, вежливо так объясняют про Интермондиум. Спускаюсь, достаю из почтового ящика пропуск на этом ихнем пергаме, ну и сюда! Что мне, тыщи зелёных жалко? Да-а… А ты куда собрался-то?

– К викингам, Вань.

– И пра-ально! Самое то!

– Круто?

– У-у! Круче не бывает! Я ж сам оттуда. Однажды сам ярл решил меня доконать, на голову ниже сделать, а я ему: «Не губи, мол, скальд я, а не воин! Ты, говорю, славу мечом добываешь, а я – словом!» А у викингов, знаешь, поэзия в большом почете. Ну, я им как завернул драпу хвалебную[778], они и в осадок выпали!

– Помню, ты и в школе стишками баловался. В стенгазете девчонок с 8-м Марта поздравлял. Помнишь?

– Помню! – расхохотался Васнецов. – Старательно так вывел: «С 8-м Мартом!» Русичка поблагодарила и велела повторить пройденный материал. Ну ладно, чего стоим-то? Пошли, отметим это дело!

– Так я не понял, – придержал коней Щепотнев, – ты стал Регулятором? Или как?

Иван закряхтел.

– Или как, – проворчал он, отводя глаза. – Там, блин, такие беспредельщики. А я не какой-нибудь… этот… Эйрик Кровавая Секира, я – Йохан Скальд. Старонорвежский я, с горем пополам, выучил, а вот мечами махаться… Увы. Тут у меня пробел! Ладно, пошли, мне тут один ветеран квартирку свою сдал на месяцок. Тут недалеко, в Косом переулке.

вернуться

778

Драпа – основная форма хвалебных песен в скальдической поэзии, представляющая собой перечень имен или сведений.

859
{"b":"860628","o":1}