— Да не может такого быть! — племянник попинал ногой лежащую на ступеньках кольчугу, покрытую бурыми пятнами засохшей крови. — Это мистика и фантастика!

— Не ори, — Полина Дмитриевна отвесила Кукушкину подзатыльник и покосилась на дом. — Ребёнка разбудишь.

— Да, — усмехнулся раздосадованный недоверием Андрей Михайлович, — а то он потом вырастет, и его опричники тебя на кол посадят. Хочешь на кол, Вадик?

— Вообще-то это не Иван Грозный, — Вадим не стал отвечать на глупые подначки и сразу перешёл к сути. — Если ты нас не разыгрываешь, то в доме сейчас спит будущий Иван Третий, потому что именно его бабушкой была Софья Витовтовна. Ты её с Софьей Палеолог спутал, дядя Андрей. Мог бы и сама в интернете посмотреть.

— Делать мне больше нечего, — проворчал Самарин, и ухватил племянника за руку. — Пойдём, я тебе ещё одно доказательство предъявлю.

Кукушкин пошёл, бурча на ходу что-то недовольное, а Полина Дмитриевна спихнула с чистых ступенек грязную кольчугу и двинулась следом. У ворот Самарин остановился, достал из кармана горсть монет, и вручил Вадиму:

— Вот, изучай, пока я открываю.

Племянник удивлённо посмотрел на затёртые кругляши, и поднял голову только после истошного вопля бабушки. В открытую створку ворот просунулась руткая рожа с оскаленными жёлтыми зубами.

— Лошадка! — обрадовался Кукушкин.

— Боевой конь, хотя и кобыла, — поправил его Андрей Михайлович.

— Да ладно? Что-то мелковата для боевого коня. У моих соседей собака примерно такого же размера.

— Других лошадей у меня для тебя нет! = ответил Самарин племяннику и потянул его дальше, к лежащим поодаль покойникам. — Вот, полюбуйся.

Вадим достал из кармана очки и присел около трупов на корточки:

— Так, что у нас здесь? На вид лет сорок-пятьдесят, коронки и зубные протезы отсутствуют… Дядя Андрей, у тебя есть нож?

— Хочешь ухо отрезать на память?

— Иди ты к чёрту со своими подначками! — племянник взял протянутый нож и вспорол халат на плече ближайшего покойника. — И в самом деле нет. Но должны быть.

— Что именно ищешь?

— Шрамики от оспенных прививок. Судя по возрасту, должны были их застать, но вот этому точно не делали прививку.

— На другом плече посмотри?

— Кто из нас медик?

— Ладно, тебе виднее, — согласился Андрей Михайлович. — И какие выводы из полученной информации ты сделаешь? Это достаточное доказательство, или пока нет?

Вадим уселся поудобнее и после некоторого раздумья ответил:

— Есть вариант, что это таджики из глухих аулов. Приехали дачу кому-нибудь строить, а ты их грохнул.

— И голову отрубил?

— Ну-у-у…

— Гастарбайтеры с саблями не ходят. Они больше с мётлами и лопатами.

— Да, не сходится. И по возрасту должны застать Союз, а в то время с прививками было строго. Даже на Чукотке вертолётами врачей и вакцины развозили.

— То есть, я тебя убедил?

— Хорошо, дядя Андрей, ты меня убедил. Это лежат древние бусурмане, вместо ворот у тебя портал в средневековье, дома спит будущий царь Иван Третий, он же Иван Великий.

— Как-то так, да.

— И это в корне меняет дело! Дядя Андрей, баба Поля, вы хотите стать миллиардерами?

Полина Дмитриевна, кормившая лошадку неизвестно откуда появившимся сахаром, недоверчиво прищурилась:

— Как ты себе это представляешь, Вадик? Нефть в канистрах отсюда вывозить станешь?

— Зачем нефть? — обиделся Кукушкин. — Здесь и без нефти золотое дно, стоит только копнуть.

— Например?

— Да вот это вот, — на ладони тускло блеснули серебряные монеты, среди которых сиротливо желтела золотая. — Выставим на аукцион и нас нумизматы в задницу расцелуют.

— Они тебе туда паяльник вставят, — фыркнула Полина Дмитриевна одновременно с лошадью.

— За что?

— За подделку. Какой возраст монет определит экспертиза?

— Э-э-э…

— Вот именно. Даже если ты умудришься попятить «Троицу» Андрея Рублёва…

— Кстати! — оживился Кукушкин.

— Нет, не кстати. Она написана лет двадцать-двадцать пять назад, и тебе из этой иконы испанский воротник сделают.

— Это как?

— На башку наденут, — объяснил племяннику Андрей Михайлович. — Будешь портретом Мигеля Сервантеса.

— А вот это…

— Ты про портреты?

— Ну да, покупаем полотна известных итальянских мастеров и закапываем их в герметичном контейнере в приметном месте.

— Вадим, ты меня разочаровываешь, — вздохнула Полина Дмитриевна опять же одновременно с лошадью. — Никаких итальянских мастеров сейчас и в помине нет, а те что есть, фрески по штукатурке в церквях рисуют. Хотела бы я посмотреть, как ты закапываешь в землю кусок кирпичной стены.

— Есть и другие способы быстрого обогащения, — упорствовал Кукушкин. — Соболиные меха, например.

— Неплохая мысль, — согласилась Полина Дмитриевна. — Но сколько ты лично сможешь продать меховых шуб? И кому? Вариант стоять с ними на рынке попрошу не предлагать.

— Хорошо, с соболями отбой, — нехотя пошёл на попятную Вадим. — Но хоть клады с монетами и драгоценными камнями мы найти сможем?

— Дебил, — бросила бабушка Поля и отвернулась.

— Вадик, — мягко улыбнулся Самарин. — Мы с Полиной Дмитриевной пережили перестройку, лихие девяностые, деноминации и гиперинфляции, у нас украли деньги со сберкнижек… Короче, в азартные игры с государством я играть не собираюсь. Или думаешь, кубышка с камешками и рыжьём не привлечёт внимание? Даже не бандитов, хрен с ними.

— А кто тогда?

— Вот сам и спросишь, когда уснёшь с кладом в тумбочке, а проснёшься с паяльником в заднице.

— Бля, — повторил Вадим любимую присказку дяди. — И что делать?

— Вадик, — снова вмешалась Полина Дмитриевна, — хоть раз послушай старших. Зарабатывать будем тихо и неторопливо, без этого твоего… как его там…

Лошадь заржала и отвлекла бабушку Полю от разговора.

— Да, Вадим, — не беги впереди паровоза, — кивнул Андрей Михайлович. — А маниловшину свою бросай.

Полина Дмитриевна расслышала только последнее слово, и сурово нахмурилась:

— Я Бурёнку не брошу!

— В мою машину конь не влезет, — вскинулся Кукушкин, обрадованный резкой сменой темы разговора. — А до Москвы верхом ты сама не доедешь.

— Вызову коневозку, я объявление видела.

— А потом? У нас вообще-то семнадцатый этаж.

— Придумаем что-нибудь, — Полина Дмитриевна погладила хитрую морду Бурёнки. — Детям нужно общаться с животными. Твоим детям, Вадим! И не спорь со старшими!

После обеда, когда Камаз с манипулятором, известный в народе под ласковым прозвищем «воровайка», разгрузил трубы и уехал, Андрей Михайлович отозвал племянника в сторону для приватного разговора:

— Вадим, у тебя как с деньгами? А то у меня всего полтинник остался, и до пенсии две недели. За квартиру вообще через месяц переведут.

— Полтинник рублями? — ужаснулся Кукушкин. — Сейчас на карту сброшу.

— Тысячами, — успокоил его Андрей Михайлович. — Вообще-то мне хороший сварочный аппарат нужен, но не хочу трогать НЗ.

— Так я сейчас и доеду!

— Куда?

— За аппаратом, — Вадим с опаской огляделся, и признался шёпотом. — Хоть немного побуду в тишине и одиночестве. Ты не представляешь как мне это нужно!

Всю следующую неделю Андрей Михайлович провозился с железом — визжала болгарка, сыпал искрами сварочный аппарат, жужжала дрель. Изредка он отвлекался чтобы подбросить дров в баню, где сушился будущий порох. Зернодробилка с электроприводом дожидалась своего часа.

Возникший вопрос по лафету был отложен до лучших времён за неимением нужных материалов. Не делать же его из дубовой колоды или соснового бруса? Первый вариант не подходит из-за тяжести и неповоротливости, тем более подходящего бревна всё равно нет, а имеющийся в наличии сосновый брус-сотка треснет по сучкам уже при испытании. В идеале подошёл бы задний мост от УАЗа или Газели, только где же их взять? Понятно, можно купить по цене чугунного моста через реку, но это не выход.