– Цэ не смертельно! – поставил диагноз Приходько.

Судоплатов едва не опоздал к «радиочасу» – времени, когда полагалось выходить на связь с Москвой. Если бы не получилось радировать напрямую, можно было попробовать связаться с резидентами в Одессе, Киеве или Николаеве. Но все удалось, Марина Ких отослала шифровку в Москву, кратко описав злоключения «товарища старшего майора».

Москва ответила весьма оперативно, обещая выслать самолет в течение недели. Неделя так неделя, подумал Павел и решил немного «пошуметь». Нечего фашистам спать спокойно, пускай каждую минуту вздрагивают от страха! Пусть дохнут от пуль и мин! Их сюда никто не звал.

Из директивы А. Гитлера министру по делам восточных территорий А. Розенбергу о введении в действие Генерального плана «Ост»:

«Славяне должны работать на нас, а в случае, если они нам больше не нужны, пусть умирают. Прививки и охрана здоровья для них излишни. Славянская плодовитость нежелательна… образование опасно. Достаточно, если они будут уметь считать до ста…

Каждый образованный человек – это наш будущий враг.

Следует отбросить все сентиментальные возражения. Нужно управлять этим народом с железной решимостью…

Говоря по-военному, мы должны убивать от трех до четырех миллионов русских в год».

Спустя два дня после нападения на фольварк «Алябин» отряд Медведева отправился «шуметь» на железную дорогу.

Еще неделю назад агенты партизан доложили через «маяк», что по магистрали Львов – Киев проследует через Здолбунов немецкий эшелон с бронетехникой. Медведев тотчас же решил, что это как раз тот подходящий случай, когда можно и нужно отважиться сразу на два громких дела – и состав уничтожить, и стратегический мост подорвать, что над Горынью. Мост стерегла многочисленная охрана – и блокпосты с пулеметчиками, и даже пара бронеавтомобилей. Судоплатов поддержал давнишний план, но внес в него пару уточнений.

– Уничтожение бронетехники – это замечательно, – сказал он, – но и в нашем хозяйстве она тоже пригодится. Помните «Олимп»? Ну вот… Много танков мы не уведем – некому, но парочку или две – запросто, танкисты у нас есть. А штурмовать будем с комфортом…

Груженный досками и прочим стройматериалом поезд Минск – Сарны – Киев партизаны задержали в лесу. Выстроили на путях баррикаду из шпал, а пацаненка Колю Маленького выпустили махать красным платком. Когда состав остановился и охранники в грубой форме поинтересовались, чего ради поезд остановился, машинист указал на Колю, а тот, захлебываясь от ответственности, рассказал «господам немцам» о шпалах на рельсах.

Медведевцы в это время не дремали. Снайперы снимали видимых охранников, после чего бойцы зачистили весь поезд, благо что охраны было немного. Переодевшись в фельдграу, партизаны заняли место немцев, загрузились, прихватив пулеметы, гранаты, взрывчатку и прочие причиндалы, да и тронулись в путь.

В Здолбунове все прошло спокойно, и поезду из Минска дали «зеленый». Въехав на мост через Горынь, состав затормозил и остановился. Немцы всполошились, вот тут-то партизаны и показали свое истинное лицо. Они ударили сразу по обоим предмостным укреплениям, расстреливая вражин и забрасывая их гранатами. Мост был взят в течение пяти минут. Даже «Ганомаги» не помогли – пулеметчиков сняли снайперы, а больше там никого и не было, немцы предпочитали греться в теплой караулке.

После зачистки поезд увели подальше, чтобы зря не маячил, и занялись минированием моста. Приходилось спешить, скоро должен был появиться состав с бронетехникой, а немцы опоздания не допустят. Когда на горизонте нарисовался дым из трубы и послышался сиплый свисток, у караулки прохаживались, как ни в чем не бывало, жандармы, а поодаль скучал пулеметчик в «Ганомаге». И лишь одна деталь не вписывалась в немецкий орднунг – с востока навстречу литерному двигался состав с пиломатериалом. Паровоз, влекущий платформы с танками, грузовиками и прочими полезными вещами, резко засвистел, пошел тормозить, осаживая многотонный поезд.

– Усэ? – спросил Приходько, дрожа от азарта. – В атаку?

– Погоди, Микола, – придержал его Судоплатов, – сначала пусть снайперы отработают.

В визге и скрипе тормозов, свистках и пыхтении пара выстрелы из винтовок с самодельными глушителями были не слышны. И охранники, замечая, как гибнут их камрады, терялись, не зная, по кому же им стрелять, от кого отбиваться. А когда ударили пулеметы с блокпостов да с «Ганомагов», то думать и вовсе стало некогда. И некому. Немецкую бригаду выволокли из будки, и за дело взялся «свой» машинист. Он сдал назад, пропуская состав с лесом, и партизаны его слегка разгрузили, позаимствовав бревна и шпалы. Из них и слепили сходни, по которым свели три танка «Т-IV», восемь «Опелей», пять бронеавтомобилей «Панар» и четыре бензовоза.

Залив емкости «наливняков», все бочки и канистры, которые нашлись, бензином из цистерн, загрузив кузова «Опелей» боекомплектами и прочими интересными находками, вроде сухпаев или аптечек, партизаны снова увели состав со стройматериалом за Горынь, где и подожгли его.

А потом начался главный номер программы. Мины из авиабомб рванули знатно. С душераз-дирающим скрипом, стирая бетон в порошок, стальные балки рухнули, проламывая лед на реке. Затем машинист развел пары, разогнал состав с «броней», а сам спрыгнул на снег. Черный паровоз, выехав за край, плавно накренился и ухнул вниз, затягивая за собой вагоны и платформы. Один за другим стали рваться снаряды в танках – Хосе Гросс постарался на славу. Бронетехника должна была превратиться в утиль, так, чтобы немецкие умельцы из РТО не смогли их починить. В ритме пульса взрывались танки – из их люков выметывались тугие языки огня и дыма, срывая башни. Бронетранспортеры и вовсе подбрасывало и переворачивало, разрывая кузова – взрывчатки не жалели. В этом «помогли» немцы – толом был забит целый вагон. Эффектно, с глухим, низким буханьем лопались цистерны, выпуская целые облака горящего бензина. Вскоре вагоны, цистерны и платформы навалились такой кучей, что две единицы подвижного состава не смогли упасть вниз, а натолкнулись на макушку пылающей горы ломаного металла. Дым валил, как из вулкана, скоро затмив вагоны с горящим лесом.

– Красота-то какая! – выразился Судоплатов. – Лепота!

Он прикусил язык, но тут же рассердился на себя: откуда его товарищи могут знать, что повторяет он слова Иоанна Васильевича, который меняет профессию?

– И не говорите! – поддержал Павла Медведев. – Едем?

– Едем!

– В рейд?

– А то!

Партизанская колонна выдвигалась к северу, «до дому». Двумя часами позже медведевцы объехали стороной Ровно. Вот теперь, подумал Судоплатов, можно и пошалить. Были цели и раньше, но тогда им могли перерезать пути отхода. Теперь же, когда Ровно за спиной, у фашистов оставалась лишь одна возможность – организовать погоню. Риск, конечно, оставался, но до Сарненских лесов уже недалеко. Сотня километров по прямой. Шли бы они на лыжах, их бы точно могли догнать. А на колесах, да на гусеницах… Уйдут.

Вопрос как раз в том, что Павел не спешил с отходом. Зря они, что ли, бронетехнику угоняли? Для того лишь, чтобы смыться поскорее? Ну, уж нет…

Судоплатов сидел в кабине «Опеля», место водителя занял Медведев.

– Митя…

– А?

– Немцы теперь вас в покое не оставят.

– А мы покоя не ищем! – рассмеялся Дмитрий.

– Тогда продолжим «шум»?

– А чего ж!

– Если что, надо будет уходить в Цуманские леса. В любом случае. Просто я планировал отход твоих «Победителей» и «Охотников» Прокопюка ближе к лету, но уж коли прижмет… А Цуманские леса вам куда лучше подойдут, чем Сарненские. Считай, через них шоссе проходит, Брест – Киев, и две железнодорожные магистрали, по которым шуруют немецкие эшелоны.

– Развернемся!

– И я о том же. В принципе и Ровно оттуда недалеко, Луцк и вовсе под боком.

– Уговорили! – рассмеялся Медведев.