Спускаться в фойе «Иван-да-Марья» не стали – санаторий они покинули через пустовавшую столовую.

На кухне вовсю гремели кастрюли, и за их дребезгом никто не расслышал, как лязгнул засов на двери служебного входа.

С той стороны на многократно крашенной двери висела табличка «Посторонним вход воспрещен!», но пациенты санатория частенько тут прошмыгивали – так было ближе до моря.

Вот и Жилин воспользовался тайной тропкой – через садик, между раскидистыми кустами магнолий и прямо к ограде, где недоставало одного кованого прута – щель оказывалась достаточной для тех, кто в меру упитан.

Иван пролез первым и помог выбраться Марии. Та протащила за собой сумку, поправила платье и сказала очень серьезным голосом:

– Если послепослезавтра война, что ты собираешься делать?

– Воевать, – обронил Жилин.

– Я с тобой, – решительно заявила Нестеренко.

– Маша…

Мария помотала головой.

– Коть, я не кулёма какая, что станет за тебя цепляться и хныкать по любому поводу. Я, между прочим, майор авиации! Ты же не на танке воевать собрался, надеюсь?

– На истребителе, – улыбнулся Иван.

– Ну вот! Будем воевать вместе.

Жилин задумался. Все уже продумано, все решено…

И он терпеть не мог, когда кто-то нарушал его планы.

Но совершить побег вдвоем с Машей… Это может получиться – одиночка всегда вызывает больше подозрений, чем парочка.

И совесть мучить не будет…

– Ладно, – сказал Иван, – вместе так вместе.

– Спасибо, Котя! – просияла женщина.

– Идем.

– А куда?

– На базар!

– За продуктами?

– За документами. Билеты на поезд ты как брать собираешься?

– А-а…

– Бэ-э! Пошли, Котя…

На городской базар добрались по Московской.

Передав свой портфель Маше и поручив ей прикупить снеди в дорогу, Жилин отправился на поиски местных блатных.

Это тоже входило в его план. Надо было поступать как можно более неожиданно. И негласно.

Купить билеты на поезд по своим собственным паспортам они с Машей могли, но тогда их поездка продлится недолго. Чтобы затеряться, следовало разжиться иными бумагами, а на «черном рынке» найдется все, только плати…

…Как и всякий базар, сочинское торжище притягивало к себе уголовничков всех мастей, от карманников-щипачей до скупщиков краденого и прочих преступных элементов.

Иван никогда не имел дел с криминалом, но в детстве, и особенно в юности, постоянно пересекался со шпаной всякого пошиба – с матерью и сестрой они жили в 7-м проезде Марьиной Рощи. Первый свой шрам он заработал именно там.

Прохаживаясь вдоль рядов, Жилин внимательно разглядывал местную публику.

Торговки да торговцы были в основном армянского обличья, хотя и русским духом тоже пахло.

Иногда прицениваясь, лишь бы не выделяться в толпе покупателей, Иван Федорович высматривал здешнюю гопоту.

Нескольких представителей сочинского «дна» он засек с ходу.

Вопрос: к кому из них подойти? Благородные разбойники бывают только в слащавых оперетках.

Вычислив «среднее звено», Жилин приблизился к сапожнику, который довольно ловко починял обувку, – местная шушера раз за разом подходила к нему, что-то передавала, получала ЦУ и снова отправлялась в кружение, аки пчелы.

Сапожных дел мастер глянул на Ивана исподлобья.

– Слушаю, гражданин начальник! – глумливо усмехнулся он, сверкая золотой коронкой.

– Я такой же начальник, как ты сапожник, – спокойно проговорил Жилин. – На базаре нет никого из органов, смотрел уже. Короче. Я не из ваших. Единственно – мне нужен паспорт и оружие, пистолет или револьвер, не важно. Сможешь достать? Заплачу или отдам камешками.

– Женские цацки? – прищурился лжесапожник, кивая в сторону Марии.

– Они, – по-прежнему спокойно сказал Иван.

– Приходи завтра. Сторгуемся.

– Сегодня. Сейчас.

– Помочь, Мастер? – прогудело сзади. – Этот фраерок…

Жилин чуть отшагнул назад и резко ударил локтем.

– Х-ха! – выдохнул «помощник», сгибаясь. Полковник вцепился пальцами в его загривок, наклоняя еще ниже, перехватывая руку со свинчаткой и заламывая ее – «командировка» в Китай кое-чему научила Рычагова, а тело «запомнило».

– Не мешай, когда дяди разговаривают, – сделал внушение Иван, отпуская громилу. – Шестери в сторонке и не лезь.

«Помощничек» дернулся было, но Мастер подал знак, и тот угомонился.

– Чую, не простой ты фраер… – протянул сапожник. – Ладно. Помогу, но учти – останешься без штанов! Ксива нынче стоит дорого.

– Сойдемся в цене, – усмехнулся Жилин.

– Буба, – подозвал Мастер хмурого «помощника», – проводишь его к Седому, скажешь, от меня.

– Пошли, – буркнул Буба.

Он привел Ивана к лавке еще одного кустаря-одиночки.

Седой и вправду был бел как лунь. Зажав лупу глазом, он кривил рот, ковыряясь в механизме часов.

– Седой, этот – от Мастера, – представил Жилина «помощник» и независимо удалился.

– Чем могу-у? – пропел часовщик, ловко починяя изделие Павла Буре.

– Нужно два паспорта, на меня и на во‑он ту женщину.

– Все?

– Желательно, пистолет или револьвер.

Седой кивнул. Тут как раз шестеренка встала на место, и часы мелодично прозвонили.

– Превосхо-одно… – пропел часовщик и поднялся.

Порывшись в дальнем углу, он обернулся, посмотрел на Ивана, словно фотографируя, перетасовал целую стопку документов и выбрал самый подходящий.

– Будете Рамзаном Бехоевым, – сказал он, протягивая Жилину потрепанный паспорт.

На фото был запечатлен усатенький молодчик, чернявый и мрачный, словно обиженный.

– А вот дама ваша… Хм! Волос уж больно короток… А попросите-ка ее сюда.

Иван выглянул из лавки и сделал знак Марии. Женщина подошла к лавке часовщика, рассеянно оглядела будильники, хронометры и прочие приборы и лишь затем вошла внутрь.

– Доброе утро, мадам! – пропел Седой. – Извольте примерить.

Он протянул Маше светлый парик, и та неуверенно натянула его на голову. Покривилась.

– Да вы не беспокойтесь, он чистый.

Жилин с интересом посмотрел на свою подругу – в обрамлении светлых волос до плеч она стала неузнаваема. Мало того, в «майоре авиации» появился некий шарм.

– Больше не стригись, – улыбнулся Иван. – Тебе так идет.

– Да?

– Ваш паспорт, мадам, – прожурчал часовщик.

– «Светлана Славина»?

– Да, Светочка, – усмехнулся Жилин и вытащил из кармана Машины серьги. – Этого хватит?

– Ну-у… – затянул Седой.

Иван молча добавил перстень.

– Годится!

Почти новый «ТТ» с запасной обоймой обошелся в нитку жемчуга и брошь с изумрудом.

– В расчете!

«Рамзан» и «Светлана» чинно покинули лавку часовщика. Никто из «деловых» не делал им «предъяв», да и приятная тяжесть «тэтэшника», засунутого за пояс, успокаивала.

Выйдя из ворот, Жилин столкнулся с Бубой. «Помощничек» подпирал ограду, но тут же, завидев своего обидчика, оттолкнулся плечом и выплюнул жеваную папиросину.

– Не спеши, фраерок, мы с тобой не договорили!

В руке у Бубы щелкнул, эффектно раскладываясь, нож.