— Зачем же так? Просто фиксируй интерес, и по мере возможностей этому интересу противодействуй.

— Штирлицем поработать?

— Почему бы нет? Не самый худший пример для подражания. Ордена не обещаю, но на довольствие поставлю. Командировки в прошлое по желанию. Отпуск тоже сможешь там провести, заодно и прогрессорством своим любимым займёшься. Только не в грязи с деревянной лопатой, а как цивилизованный и образованный человек.

— Заманчивое предложение, товарищ Мефистофель, — улыбнулся участковый.

— Думай, Фауст, думай, — поддержал шутку Самарин. — До утра времени хватит?

— А не боитесь доверять?

— Чего же мне бояться? Мало ли народу после просмотра Хрен-ТВ в дурку попали?

— Да, но…

— Кто же тебе поверит, капитан? А без меня ты этот проход не откроешь.

— А без доказательств…

— Про дурку я уже упоминал.

— Умеете вы уговаривать, Андрей Михайлович.

— У меня были хорошие учителя, Виталик. А сейчас давай спать ложиться, нам ещё с утра твой Уазик из болота вытаскивать.

Утром участковый благополучно уехал, а Самарин засел за поиски информации по Миассу — золото никогда не бывает лишним, и его всегда есть куда потратить. Тем более в условиях средневековой Руси, бедной на полезные ископаемые.

Но толком покопаться в интернете не получилось — пришёл караван из Нижнего Новгорода с грузом и известиями, что планы по освоению золотых россыпей Южного Урала отодвигаются на неопределённое время. Пока же регентский совет во главе с боярыней Морозовой решил вернуть под руку юного Иоанна Васильевича Москву. В подробном письме Полина Дмитриевна сообщала, что быть царём без столицы по меньшей мере неприлично и ущербно для репутации, и требовала организовать поставку крупной партии селитры и серы. Ещё просила купить десятка два более-менее приличных раций с дальностью связи в пределах пяти километров, и намекала на потребность в пушках. Её бы вполне устроили трёхдюймовки из толстостенной трубы по изготовленному ранее образцу. И писала о необходимости организовать полевой госпиталь с Вадимом Кукушкиным в качестве начальника и главного врача. Наличие лекарств подразумевалось как бы само собой.

Потом, сразу после разгрузки каравана, заявился гонец из Москвы. Вообще-то он спешил в Нижний Новгород и не собирался задерживаться, но заинтересовался строительством острожка, где и был перехвачен бдительными селянами из деревенского ополчения. Слегка помятого после падения с коня гонца со всем вежеством и бережением представили пред светлые очи князя Самарина, и сверкающий свежими фингалами постельничий Дмитрия Юрьевича Шемяки не стал запираться, с охотой отдал грамотку, и много чего рассказал на словах.

Ситуация там сложилась крайне любопытная. Попытка мирного государственного переворота, предпринятая прямо на заседании боярской думы, сразу пошла наперекосяк и вылилась в кровавую разборку между противниками и сторонниками Дмитрия Юрьевича, в результате которой погибли главы родовитейших московских семейств, а усобица выплеснулась на улицы.

Впрочем, сам Шемяка остался жив, и контролировал примерно четверть территории города, но в ход пошли ломовые пищали, и Дмитрий Юрьевич уже не рассчитывал на победу. Но очень надеялся, что приближённые Иоанна Васильевича примут во внимание близкое родство с юным кесарем, и придут на выручку. Месяца два Дмитрий Юрьевич обещал продержаться, после чего клялся отказаться от претензий на престол, и просил дозволения на невозбранный отъезд в Литву с чадами и домочадцами. Вотчины же и прочее имущество отписывал в дар Государю-Кесарю, и более никаких условий не ставил.

— Так что же он сразу в Литву не ушёл? — удивился Самарин. — До Можайска рукой подать.

— Кругом обложили, — пожал плечами гонец. — Конный одиночка ещё проберётся, а с обозом никак не можно.

Андрей Михайлович задумчиво почесал бороду. Стало быть, Шемяка намеревается слинять из Москвы с казной? Разумно… Не клянчить же потом гроши на пропитание у Казимира?

— Филин!

— Тута я, княже.

— Гонца под замок и стеречь крепко. Меня не беспокоить, я думу думать стану.

Да, информация любопытная, и над ней следовало основательно поразмыслить. Андрей Михайлович уже привычным движением почесал бороду… Итак, что мы имеем? А имеем мы войско царя Ивана Васильевича, что при поддержке небольшого отряда хана Касима собирается отвоёвывать Москву у узурпатора. Почему от татар лишь небольшой отряд? Тут понятно — только ханская гвардия имеет понятие о дисциплине, а обычных степных оборванцев тяжело будет удержать от искушения пограбить по дороге. Придётся вешать, что отрицательно скажется на союзнических отношениях. Впрочем, это к делу не относится.

Полина Дмитриевна пишет, что пойдёт вдоль Волги до Ярославля, а потом свернут на Москву. Не ближний свет, но всё лучше, чем ползти по болотам Владимирской дороги. В этом случае войско растянется так, что первые уже подойдут к Москве, а последние ещё не выберутся из Нижнего Новгорода. Даже в двадцать первом веке, если ехать на машине, пейзаж удручающий, а что уж говорить про середину пятнадцатого. Самарин помнил — в своё время Минин с князем Пожарским выбрали похожий маршрут. Наверняка на то имелись свои причины.

Но всё равно на дорогу пешим маршем уйдёт больше двух месяцев. Следовательно, Шемяку успеют разгромить, а его казна исчезнет в неизвестном направлении. Или вообще закопает, чтобы никому не досталась. А этого нельзя допустить, потому что деньги должны работать на укрепление государства. Или на укрепление самого Андрея Михайловича, что тоже неплохо.

— И что делать? — Самарин вслух задал один из двух известных вопросов, и сам себе ответил. — Действовать. Вчера было рано, завтра будет поздно, наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!

Частое повторение слова «будет» Андрея Михайловича не смутило. Нужно действовать! И всё будет!

В первую очередь позвонить. Кто ещё поможет, как не старые проверенные друзья?

Вызываемый абонент ответил после третьего гудка, будто ждал звонка. Может и в самом деле ждал, кто этих генералов знает:

— Слушаю тебя, Михалыч.

— Коля, привет. Ты как к нескромным вопросам относишься?

— Если в меру нескромные, то положительно отношусь.

— А к наглым просьбам?

— Да как тебе сказать… А что, какие-то проблемы?

— Особых проблем нет, но есть небольшая просьба. Ты подарок с прошлой встречи помнишь?

— Лодку с мотором?

— Почти угадал.

— Ты про…

— В точку, Коля. Там был хомячок такой прожорливый.

— Это который с калашным рылом в суконный ряд лез?

— Угу. Мне бы во временное пользование десяток таких хомячков, желательно с хорошим запасом кормов.

— Типа, на передержку? — поддержал игру в конспирацию собеседник. — А харя у тебя, Михалыч, от таких кормов не треснет?

— Коля, очень надо. Вспомни, я у тебя что-нибудь когда просил?

— Если не считать те две железнодорожные цистерны с бензином в девяносто девятом…

— Коля, не будь таким мелочным.

— Михалыч, а если я подъеду?

— Лично хомячков привезёшь? Общество любителей домашних животных только одобрит этот благородный поступок.

— Ага, и Ваньку с собой прихвачу.

— Давай! Слабо прямо сегодня прикатить?

— Почему же слабо? — оскорбился собеседник. — Сейчас выезжаем. Водки сколько брать?

— Лучше мыла возьмите, а то с прошлого раза кончилось. Грязно тут у нас.

— Насколько грязно, Михалыч?

— Выше макушки.

— Вот же… мать… Ладно, резиновые сапоги и сменную одежду тоже прихватим.

— Очень надеюсь.

— Жди, скоро будем.

Андрей Михайлович прекрасно понимал, что даже у генералов существует ефрейторский зазор по времени, и не ждал, что старые друзья приедут вот прямо сейчас. Пока соберутся, пока согласуют рабочие вопросы… опять же, без подарка в гости ездить неприлично. Там минута ушла, здесь час пролетел, вот и сутки прочь. Если завтра к вечеру будут, и то верх пунктуальности. А то и послезавтра с утра, потому что рукотворное болото на лесной дороге не так-то просто форсировать даже на полноприводной машине.