– Гадость неимоверная! – признался Волин. – Ни вкуса, ни запаха, одни калории!

Тут Шурик Рыжий нахмурился, вспоминая, и спросил:

– А остальные?

– Экипаж? – уточнил Исаев. – Погибли все… Ах, если б я знал тогда, что за бортом живая вода! Я хотя бы двоих-троих спас, а так…

Он обреченно махнул рукой.

– Начал чинить АПЛ, все пробоины заделал. Еще немного, и всплыл бы. Так нет же – камнями завалило, три года назад… Расчистил наполовину – тут и Витя постучался. Вот уж было переживаний… Думали, вдвоем справимся быстро – и к солнцу, к воздуху! А тут опять посыпалось…

– А это правда, – не унимался Рыжий, – что вы золото перевозили?

Выцветшие глаза капитана на мгновение обрели синеву.

– Кто вам сказал такое? – резко сказал он. – «Голубка» – боевая АПЛ Восточного флота! Какое еще золото?

Белый поспешил исправить ошибку товарища и быстро спросил:

– А про живую воду скоро узнали?

– Да куда там… Что мы провалились в подводное озеро живой воды, я понял на пятый год тутошнего своего существования, да и то чисто случайно. Регенератор сломался, перестал опреснять забортную воду. Я в ужасе. Набрал ведро, дай, думаю, хоть дистиллятор соображу. Попробовал на вкус, хотел соленость определить, а она питьевая, да еще и газированная! То-то радости было… В тот же день я палец порезал. Достал бактерицидку, промыл палец в воде… Пошел за ножницами, чтобы лишний бинт отрезать, глядь – а порез затянулся. Давай я опыты ставить… Все старые шрамы свел, а уж кишки промыл так, что теперь хоть гвозди ешь! Волосы почернели, отрастил шевелюру заново, а потом и зубы выросли. Радости было… Мне-то семьдесят девятый пошел.

Внезапно глухие удары разнеслись по коридору. Кавторанг болезненно поморщился.

– Осыпь, – вздохнул он.

– А вы в курсе, – сказала Наташа, – что про кавторанга Исаева фильм снят?

– Да ну?

– Правда-правда! Там… – девушка замялась, – там много чего наснимали…

Виктор Волин сказал виновато:

– Я тебе не рассказывал, Витальич. Стереофильм тот старый, назывался «Золотогвардеец». Там про то, как «золотые» брали штурмом Владивосток и Хабаровск, про байкальскую операцию… Как вы поселки жгли, женщин пытали, работников расстреливали…

Кавторанг гордо вскинул голову.

– Никогда! – сказал он стеклянным голосом. – Никогда ни один «золотой» офицер не позволял себе подобного варварства!

– Да мы не хотели вас обидеть! – всполошилась Наташа. – Просто… Вы поймите, я тогда еще и не родилась, и не помню ничего. А про Вторую Гражданскую я только в школе узнала…

– Мы учили, – ровным голосом сказал Тимофей, – что бунтовщики из «Золотой гвардии» были сплошь продажными чиновниками, мафиози и террористами. Дескать, настало изобилие – счастье для всех, даром! – и все. Рынку хана, бизнесу кирдык. Взятки брать не с кого, поскольку у всех все и так есть. А богатеньким легко ли было стать как все? И мафикам такая жизнь не по нраву – грабить некого, рэкет не учинить… Вот и затеяли они всем скопом Вторую Гражданскую…

Исаев грустно покачал головою.

– Божечки мои, – сказал он печально, – сколько же мусора в ваших головах… Разве мы против изобилия восстали? Мы просто хотели работать, хотели быть людьми, чтобы заниматься любимым делом и достигать в нем успеха и высот. А нас на четвереньки ставили, рылами к бесплатной кормушке пихали! Богатенькие… А вам известно, что целые дивизии собирались из работяг? Не хотели они вашего беззаботного и безработного рая!

– Политинформацию оставим на потом, – неожиданно раздался чей-то хорошо поставленный голос.

Сихали Браун резко обернулся, инстинктивно загораживая Наташу, рефлекторно хватаясь за бласт. Китопасы мигом подались в стороны, ища укрытия за пультами и контроль-комбайнами. Подтолкнув девушку к двери капитанской каюты, Тимофей вышел на свет, держа правую руку свободной.

Метрах в десяти от него стоял сутуловатый, могутного сложения человек в шлеме и черном облачении дипера. Руки его сжимали лучемет. За его спиной возникли еще пятеро.

– Держите его на мушках, ребята, – сказал сутуловатый и шагнул вперед.

– Стоять! – крикнул Браун.

Остановившись, дипер пожал плечами и стащил с себя шлем.

– Акула Фогель?! – рявкнул Боровиц, выглядывая из-за аварийного пульта. – Так вот кто тут главная сволочь!

Генеральный Руководитель проекта ТОЗО ухмыльнулся и пригладил встрепанные волосы.

– Полегче на поворотах, пастух, – сказал он и повел большим носом. – Пахнет тут у вас… Как в плохой общаге. Ну, здравствуйте, здравствуйте… Несравненный Сихали Браун? Я в восхищении!

– Это ты спустил на нас Большого Зеллера? – прямо спросил Тимофей.

– Я, – с удовольствием признался Генрук. – И с айсбергом я замутил, и с плюмом. А что? Разве плохо было придумано? Представление удалось, одни спецэффекты чего стоили! Это у вас отсутствует воображение, вам лишь бы пристрелить кого, а я и кастингом занимался, и декорации подбирал, и актеров расставлял. Кстати, Марина Рожкова, сыгравшая в пиесе роль миледи, находится семью километрами выше, на борту моей субмарины. Согласись, Сихали, она очень даже недурна в постельных сценах. – Он картинно вытянул руку. – Жизнь – театр! А когда имеешь власть, так и тянет стать режиссером в этой жизни. Вы даже не представляете себе, господа, до чего ж это скучно – все мочь. Ничего ж не хочется! Все у тебя есть, все желания исполнены, все мечты сбылись…

– Это потому, что мечты были куцые, – перебила Акулу Наташа, благоразумно не показываясь из-за переборки, – а желания, как у всякого животного. Стал бы ты человеком, и скука не одолела б, да где уж тебе…

Генрук посмотрел в ее сторону, усмехнулся и покачал головой.

– Экие вы, – вздохнул он, – актеришки из погорелого театра… Театральный кружок. Я им о возвышенном толкую, а они… Эх! Вот, хотел же эту «Голубку» торпедировать, так нет же, решил с монологом выступить, устроить вам прощальную гастроль. И знал же, что не оценят…

– Наташа, – сказал Тимофей, не спуская глаз с Акулы Фогеля, – в каюту. Все в каюту!

– А ты?

– Живо!

Было слышно, как девушка юркнула за дверь капитанской каюты. Генрук качнул было лучеметом, и Браун тут же выхватил бластер.

– Тихо, тихо… – сказал он прохладным голосом, оглядывая фланги. Диперов пятеро. Один не в счет, ему мешает Генрук. Двое справа, двое слева. Первым надо пристрелить Акулу, вторым вон того, длинного, уж больно резв…

– Какой быстрый! – преувеличенно восхитился Фогель. – Настоящий ганфайтер! И какое благородство! Герой-одиночка, и роль свою знает, надо же…

– А ты псих-одиночка, – усмехнулся Тимофей. – Ты как сюда проник, вообще?

– А сверху! Вырезали в корпусе аккуратную дыру и вошли… в седьмой отсек, кажется. А шестой мы превратили в импровизированную шлюз-камеру. Нет-нет, ты не волнуйся, все твои друзья целы и невредимы, мы спустились в одних скафандрах, ваши «тройка» и «пятерка» нас попросту не заметили. Или за рыб приняли… Там, наверху, – Генрук ткнул пальцем вверх, – ждет моего приказа субмарина класса «Дракон». Мощная штучка! Не успеешь до двух сосчитать, как все ваши «батики» осядут на дно радиоактивной пыльцой. Разумеется, – прижал он пятерню к сердцу, – я не опущусь до применения активных средств – зачем же загрязнять водоем? Живая вода мне нужна чистой, незамутненной… Поэтому я привел с собой морской спецназ. Парнишки они умелые, отлично сыграны в батальных сценах. Ну, как? Начнем второе действие?

– Нет, – сказал Браун, – объявим антракт. Говорят, ты хороший стрелок? Так давай, что ли, сойдемся. Сыграем сцену дуэли. Вон у тебя кобура торчит, я вижу. Брось лучемет – и я суну бласт за пояс. А на счет «три» узнаем, кто быстрее.

Акула Фогель не испугался. Он захихикал.

– Ах, Тима, – сказал он, утирая сухие глаза, – я не просто хороший стрелок. Я – лучший, – и он кивнул большим носом.

– Стан, – позвал Сихали. – Считай до трёх.

Он мотнул стволом бласта, указывая Генруку на лучемет. Тот завел глаза под потолок, вздохнул и театрально разжал пальцы. Лучемет грохнулся на пол. Тимофей медленно опустил бласт в кобуру.