Айвен выслушал все это, но не произнес ни слова. Только губы кривил в усмешке.

– И что ты хочешь этим сказать? – обернулся к Башке толстый Ролли.

– Мотать нам нужно отсюда, и поскорее! – выпалил Димон. – Соберем с полсотни китов и двинем к «берегу»!

– Сначала я прожарю нутро этому твоему Сихали. Навылет! Заглотал свое пойло?

Толстяк Ролли выжал акселератор, и джип рванулся вперед, расшвыривая песок.

– Как тебя уважают! – ухмыльнулся Вуквун.

– Двигай, тундра, – проворчал Тимофей. – Кстати, никакого Лесса я не убивал.

– Не мешай народу сочинять легенды, – попенял ему Арманто.

– Топай, топай, народник…

Дорога здорово сэкономила время и вывела прямо к ранчо Джадда Зеллера.

На травянистую эспланаду выходил фасад – две цилиндрических башни, фланкирующие главный вход. От них в стороны отходили стандартные параллелепипеды, образуя правое и левое крыло. Ближе к лесу располагались хозяйственные постройки.

Тугарин-Змей деловито поставил лучемет на боевой взвод и поглядел на Тимофея.

– Шпарь, – тихо сказал Браун.

Струя высокотемпературной плазмы ударила в дверь, еще разок – створка упала. Кто-то в серебристом комбинезоне показался в проеме, и Юта прострелил ему ногу.

Распахнулось окно-иллюминатор на втором этаже, показалось ребристое дуло, но и Змей не дремал – ярко-оранжевая, ослепительная струйка развалила и плазмоган, и самого ганмена. Послышались крики ярости и боли.

– Почитаем им из Библии, – важно провозгласил Хейзел. – Начнем с Книги Иова. Глава четвертая, стих восьмой: посеявшие зло да пожнут его!

Двумя выстрелами он пережег крепеж энергозаборника на крыше, и тяжелая конструкция покосилась, заскрипела, рухнула, проваливая крышу. Вверх брызнули фонтаны синих искр. Повалил дым, треск высоковольтных разрядов смешался с треском пламени.

– Отходим! – скомандовал Тимофей. – Нам, главное, до Кормы добраться надо. Пошли!

Они вернулись на дорогу, и тут за деревьями заклубилась пыль – это возвращался джип. За рулем сидел кривобокий Димон, а Толстяк Ролли стоял, держась за раму, и наводил бласт.

Илья Харин среагировал мгновенно – ударил из лучемета по двигателю. Джип поднялся на клубах бледного пламени – рванули аккумуляторы – и упал на два колеса, подпрыгнул и опрокинулся.

Змей перекинул лучемет Хейзелу и выхватил привычный бласт, первым импульсом пробивая Башке ногу. Димон змеей уполз под защиту атомокара. Толстый Ролли тоже оказался проворным и очень быстрым – стреляя с двух рук, он боком перебежал дорогу и скрылся за деревьями.

Три заряда угодили в Тугарина-Змея, одним зацепило Вуквуна.

– В лес! – заорал Браун. – В лес!

Вдвоем с Хейзелом подхватив Илью, они поспешили скрыться в зарослях. За Кольцевой рекой Сихали освободился и велел Юте:

– Поможешь Змею добраться до «Орки». Залезайте и уходите к нашим!

– А вы на чем?

– Да найдем на чем! Вон, ИТО рядом. Если что, мы и вплавь доберемся. Не стой, Юта!

– А, ладно!

Тугарин-Змей посмотрел на Тимофея печальным взглядом мудрого кита и пошкандыбал, приволакивая ногу. Юта поддерживал его немалый вес.

– Как он его только на субмарину перетащит… – подумал вслух Арманто.

– Ничего, в воде этот бегемот не такой тяжелый будет.

– Все равно, этим мы всыпали!

– А какой им Юта фейерверк устроил – сказка…

– Так я и говорю!

Где бегом, где шагом, они добрались до миделя и вышли на берег Центрального озера. Водилась ли в нем рыба, Брауну узнать не довелось – показалась погоня. Гнались за ними на конях – трое всадников скакали по берегу в обход, а крайняя лошадь, несущая Айвена Новаго, помчалась по мелкой воде, поднимая брызги выше холки.

– Олени безрогие! – заорал Арманто и открыл огонь на поражение.

Один из конников поднял коня на дыбы, и заряд, предназначавшийся человеку, достался коню. Убитое животное повалилось на бок, всадник слетел с седла и попал под копыта последнего в тройке.

Тимофей прицелился и обжег лошади бок. Гнедая заржала, лягнулась, и кавалерист поспешил спешиться. Он так торопился, что не слез, а слетел на землю, при этом его нога запуталась в стремени, и ржущая гнедая поскакала, волоча за собой вопящего всадника.

Один Бешеный Айвен оказался знакомым с ездой на коне. Спрыгнув на землю, он открыл огонь из-под шеи коня. Перебегая к озеру, стрелял Толстяк Ролли, тряся вислым брюхом.

Арманто, попав под перекрестный огонь, задергался, прожигаемый импульсами, и упал. Брауну пришлось сначала подстрелить коня, и лишь затем, когда животина рухнула, он направил дуло на Айвена. Но и тот был не промах – отбросив пустой бласт, нырнул в озеро.

Проклиная Джадда и его неведомого «шефа», Тимофей кинулся к Вуквуну. Тот был плох. Оставляя красную полосу на траве, «знатный китодой» отползал под защиту гранитного валуна.

– Уходи, – пробулькал он, сплевывая кровь. – Слышишь? Меня ты не дотащишь, только сам пропадешь…

– Еще чего!

Сихали метнулся к убитым всадникам и тут заметил, как жирное тело Толстяка шустро выбирается на берег. Он выстрелил, но Ролли поставил рекорд в беге на четвереньках и исчез в зарослях. Бешеный не показывался.

– А, ч-черт!

Браун живо нагнулся к убитому всаднику и снял у того с пояса аптечку-диагност. Бегом вернувшись к Арманто, он упал перед ним на колени.

– Сейчас мы все исправим, – бормотал он, расстегивая комбез на раненом и пристраивая диагност. По рубашке Вуквуна расплывались два кровавых пятна – импульсы пробили китопасу грудь и угодили под сердце. Печень тоже была задета. И живот.

– Тимка… – затрудненно сказал Арманто. – Глупо как…

– Все будет в порядке, тундра! – грубовато подзадорил друга Браун. – Сейчас мы тебя нафаршируем тем, что доктор прописал, и будешь как новенький.

– Наташку береги, однако… – измолвил Вуквун. – Любит она тебя, я же вижу… Шибко-шибко любит…

– Арманто!

Арманто не ответил. Он умер.

Браун зарычал, ударил кулаком в песок, но смерть никому не уговорить, ничем не купить ее. Она приходит, не спрашивая дозволения, и берет своё.

Два плазменных заряда протянулись из леса. Еще двое на конях, гикая и присвистывая, ехали рысью, отпустив поводья, и стреляли не целясь. Попасть на скаку даже по стоящему человеку непросто, зато Тимофею ничто не мешало. Вскинув бластеры, он зашагал навстречу всадникам, стреляя с обеих рук.

Одного зеллеровца он вышиб с седла сразу, другой попытался развернуть коня – и получил импульс в голову.

Вернувшись к телу друга, Сихали Браун постоял, пока сердце отбило десять ударов, круто развернулся и пошел на восток, к корме «Изолы». За Арманто они ему заплатят самую высокую цену. Теперь он будет стрелять без предупреждения, а эту толстую свинью… этот мешок с ворванью… найдет и наделает дырок в брюхе. С наслаждением! Вторым от его руки падет Айвен. Или первым – это уж как получится.

Долго искать Толстяка не пришлось, он объявился сам. Тимофей уже добрался до рощицы мексиканской сосны, за которой начиналась территория Кормы, как вдруг в тени между деревьев сверкнула лиловая вспышка, и ногу опалила страшная боль и резь. Он ухватился за ветку, чтобы не упасть. Бросился за каменную глыбу. А из-за пушистой сосны показался Толстяк Ролли с бластером в руке.

– Завтра в салунах уже обсудят первые новости, – говорил он, уверенно улыбаясь, – новую весть о том… – Он выстрелил, и тело Тимофея дернулось от импульса. – …О том, что Ролли Кегл убил великого Брауна.

Толстяк действительно был быстр. Вскинутый бласт дымился, а заряд ударил в Сихали через какую-то долю секунды после того, как он сам нажал на спуск. Чувство было такое, словно раскаленный прут воткнули ему в бок и основательно провернули. Пошатнувшись, Тимофей отступил, а подвернувшийся под ногу камушек спас его от третьего выстрела Ролли.

Упав, Браун нажал на курок.

Толстяк осел на камни. На лице его все еще блуждала странная улыбка, но теперь она казалась застывшей. Ролли грохнулся оземь.