— Ладно, это всё лирика, — Старгородский небрежно махнул рукой. — Я все забываю тебя спросить о других моделях.

— Мои родственники ещё никого не подводили. В самом начале мая будет тебе «догонялка» и ещё кое-что.

— Ещё? А что? — он заметил загадочную физиономию на лице Рокотовой. — Зина, не выводи меня из себя! Это что за интриги за моей спиной?

— Да какие там интриги, — махнула та рукой. — Просто новый вариант «Москвича» сейчас невозможно пустить в серию. Не хватает кое-каких электронных компонентов.

— Ну-ка колись, что за модель, — с серьёзным взглядом он скрестил руки на груди.

— Они называют его «внедорожник»… триста сил, с турбиной и шестнадцатидюймовыми колёсами. Электронная система зажигания. Кстати, именно из-за неё они пока и не могут пустить в серию эту машину, НО, — подняла она указательный палец правой руки, — к этой модели есть приятное дополнение.

— Какое? — нахмурился он.

— Ты ж у нас любишь путешествовать?

— Люблю и что?

— К внедорожнику идёт комбинированный дом на колёсах.

— О! — сразу смягчился он. — Давай поподробнее об этом.

— Смотри, там имеется санузел, две кровати, даже душ и газовая плита…

— Что? — его брови взлетели домиком.

— Я видела прототип, — кивнула Рокотова. — Всё так и есть.

— Северный Экибастуз, а! И ты, как партизан, молчишь?

— А чего сотрясать окрестности, пока дело в зародыше?

— Ладно, когда они планируют собрать образец?

— Собрать они могут хоть завтра, но во-первых, нужны новые детали — там элементная база совсем другая, во-вторых, собрать-то они соберут, но только в единичном экземпляре.

— Почему?

— Потому что нет комплектующих, электронных. Потому что наш персонал нужно обучать настройке электронной системы зажигания и ходовой части. Таких машин в Союзе ещё не было, да и по миру кот наплакал.

— Северный Экибастуз, а… я ж говорю — инопланетяне какие-то… — мотнул он головой.

— Как мне вчера вечером сказала дочь, Громовых вчера награждали в Колонном доме Союзов. Родиону дали Героя соцтруда, а Анжеле Ленинскую премию.

— Нихрена себе… — опешил Старгородский. — Выходит, их и на самом верху заметили?

— Алексаныч, рада бы тебе сказать всю информацию, но не могу, — покачала она головой. — Слишком высокий уровень секретности.

— Это дело на контроле КГБ? — побледнел он.

— Не-а, у САМОГО, — подмигнула Зинаида Михайловна.

— Северный Экибастуз, а… — эмоционально мотнул головой Старгородский. — А почему они наш завод выбрали, Зин?

— Автомобильный Завод имени Ленинского Комсомола. Он позиционирует себя как комсомольский, то есть молодёжный. В Рябиновске, насколько я знаю, сейчас вовсю реализуется крупнейший в стране молодёжный проект. Дальше продолжать?

— Северный Экибастуз… не, не надо. Ладно, я понял, что мы попали в струю…

— Алексаныч, мы не просто попали в струю… мы — дело принципа советского автопрома. Что такое ВАЗ? Это производная от итальянского автопрома — по сути, копия его моделей. А мы сейчас ставим на конвейер совсем другую модель авто. Как бы свою, советскую. Тут такой политический момент… — она покачала головой.

— Понял… осознал… — директор пару раз кивнул головой. — Теперь ты скажи, дочь и её парень готовы перейти к нам?

— Нет, но готовы проводить обкатку в Рябиновске. То есть оттуда будут приходить уже готовые модели и экземпляры.

— Почему не хотят? — недовольно засопел он.

— Моя дочь вышла недавно замуж. И теперь чета Филипповых-младших будет работать на КГБ по нескольким направлениям. Скажи спасибо, что вообще разрешили сотрудничество с нами.

— Ага… мгм… — задумался Старгородский. — Тогда не будем наглеть. Пусть занимаются и дальше в таком ритме, но попроси Родиона сделать пилот-вариант новой модели. Скажи, что в ближайшее время новые запчасти придут к нему. Кстати, они малый конвейер установили?

— Ещё две недели назад и готовы выпускать хэтчбэки с кабриолетами из расчёта одна машина в день, не больше.

— Отлично! А то у меня уже есть шесть заказов на кабриолеты из Моссовета. А с учётом твоего, — усмехнулся он, — думаю, что в ближайше время замучают звонками.

— Откуда дровишки?

— Из НАМИ, вестимо, — усмехнулся он. — Уже раззвонили о новой нашей модели, вот в Моссовете и зашевелились. Надо сейчас напрячь бухгалтерию, чтобы сделали калькуляцию на кабриолет и хэтчбек.

— 12300 и 9700 соответственно, — усмехнулась Рокотова.

— Это откуда такая информация? — нахмурился Старгородский.

— От верблюда… из Рябиновска, конечно же. Там уже всё подсчитали и перед самым испытанием привезли мне прейскурант.

— Ну, вообще… — эмоционально мотнул головой директор. — Слов нет, одни положительные эмоции.

— Кстати, ты с меня за мою машину деньги будешь брать? — она лукаво посмотрела на Старгородского.

— Сдурела, что ли? — обиженно уставился на неё тот. — Оформим как премию за удачный проект машины. И да, надо бы предложить такой вариант и в Рябиновск.

— Они хотят себе внедорожник.

— Ну и ладно! Пусть хоть ракету сделают и эксплуатируют. Главное — под нашей маркой, — подмигнул он.

Тем временем. Москва. Кремль

Андропов не стал загружать часть рябиновской делегации сразу после награждения. Но через Остапова передал, что ждёт их для беседы завтрашним утром. И сегодня Иванов, Шмелёва, Соколов, Филиппова и чета Громовых прибыли в Кремль на беседу к генсеку. Ждать руководство пришлось недолго. Юрий Владимирович зашёл в комнату, где расположилась рябиновская делегация, и сразу перешёл к делу.

— Доброе утро, товарищи. Мне доложили, что кое-кому из вас необходимо оперативно решить ряд вопросов, — он окинул собравшихся взглядом.

— Да, Юрий Владимирович, — согласился с ним Иванов. — Артёму Соколову нужна помощь в преодолении некоторых проблем.

— Слушаю вас, молодой человек, — генсек скрестил пальцы рук на столе.

— Понимаете, назрела необходимость начать подготовительный этап по информатизации страны… — он поведал о своём проекте. — Я знаю, что унификация систем ЭВМ проводилась и раньше, ещё академиком Келдышем. Но это был путь в никуда — ни нормальной техники, ни программного обеспечения. Мы же предлагаем целый пакет и того, и другого. Сейчас нужно объединить всех энтузиастов-кибернетиков в одно единое и неделимое целое. Без вашей помощи этого никак не получится достичь.

— Кто конкретно нужен?

— У меня есть список…. — Артём полез в карман и извлёк из него вчетверо сложенный лист. — Вот, прошу…

Андропов взял лист и бегло просмотрел его.

— Я так понимаю, вам необходимы руководители групп для того, чтобы они надавили своим авторитетом на подчинённых?

— Именно так, — кивнул Иванов. Мы готовы не только предоставить программное обеспечение, но и технику. Мы можем даже обучить их основополагающим аспектам программирования… Но нужна ваша санкция на это.

— Хорошо, — кивнул генсек. — Думаю, что за декаду мы найдём всех людей из списка. Однако я осознаю, что помимо этого вам необходимы техника и люди?

— Да, но с техникой мы решим вопрос через товарища Шокина, обучение будет проводить ваш человек… я имею в виду из КГБ…

— Кто?

— Невская Екатерина Олеговна.

— Глава ГИКЛ? Да, принимается, — снова кивнул Андропов.

— Нужно решить вопрос о режиме на саратовском радиозаводе «Орион»… потом собрать всех глав групп у нас, чтобы дать им не только знания, но и бумажную документацию. Ну и обязать ведомства предоставить нам бланки строгой отчётности, чтобы впоследствии написать программы для аккумулирования данных по каждому направлению. Вот этим и займутся люди из тех групп.

— Хорошо, так и поступим. Теперь переходим к вашим проблемам, товарищ Громов. Мне сообщили, что патентом по ножным протезам заинтересовались за рубежом, причём даже из капиталистических стран. В связи с этим я дал команду открыть и вам инвалютный счёт. Не всё ж у «Прометея» цыганить валюту, — усмехнулся Андропов. — С оборудованием нет проблем? Может, чего-то не хватает?