— Скажем так, ничего хорошего его не ждёт… — не стал я лукавить, но и вдаваться в подробности не решился. Пусть собеседник и скован пунктами о неразглашении, но не стоит рисковать. — Именно поэтому моё условие: это должен быть доброволец. Причём это обязательно. Я проверю, иначе контракт будет разорван…

Если честно, мне плевать, кого найдёт заказчик. Мне главное, чтобы не возникло проблем с законодательством Империи. Плюс сразу стоит обозначить кое-какие границы, за которые в рамках нашего сотрудничества я не готов выходить.

— Если найдёте мага В-ранга, то не нужны вот эти ингредиенты, — ещё несколько позиций отсечены. — А если А или выше, то убираем и вот это, — последним жестом я практически ополовинил изначальный список.

Жаль, конечно, с таким количеством полезных ингредиентов расставаться, но и поработать с таким материалом тоже будет неплохой альтернативой.

— Также было бы неплохо предоставить артефакт, что вас проклял…

— Увы, это невозможно, — тут же оборвал меня клиент. — Артефакт был частью контракта и уже у заказчика, — артефактор вновь вернулся к списку: — И если я всё это принесу, вы снимите проклятье и вернёте мне прежние силы?

— И вновь нет… — не щадил я чувства клиента, хотя мог и поюлить. — Проклятье заменило часть вашей ауры. Если его убрать, то вы ещё больше ослабнете. Возможно, потеряете ещё ранг, — правда, при такой открытости стоило подсластить жестокую правду. — Но по крайней мере, вы перестанете медленно умирать. А со временем сможете восстановиться… Вот только не советую медлить. Время работает не на вас. Всё и так слишком запущено.

— Я понимаю… — с задумчивостью протянул гость и поднялся. — А сейчас мне нужно идти… До свидания.

Не дожидаясь ответа, собеседник двинулся прочь, лишь Елена успела открыть перед ним дверь. А я смотрел клиенту вслед, прикидывая: возможно, стоит отказаться от контракта?

Но кто бы ни сотворил эту мерзость — он гений. Мастер, до которого мне расти и расти!

Очень надеюсь, что артефактору досталась игрушка прошлых веков. Иначе окажется, что я не просто не уникален со своим талантом, но и далеко не самый сильный.

— Друг мой! Всё пропало! Это просто катастрофа! Ка-та-стро-фа! — носился по комнате Виктор Белов, как выражаются русские, словно электровеник. Мне даже стало казаться, что ещё немного и он начнёт подпрыгивать на месте, настолько эмоционально мужчина говорил и размахивал руками для пущей убедительности. — Форменная катастрофа! Это же надо додуматься! Только представь, а он додумался! И не просто додумался, но и сделал! Уму непостижимо! И после этого он думает, что мы будем молчать? Нет! Не будем! Мы ответим! Ответим в самой жёсткой форме! Но прежде, нам нужно решить проблему с тем, что уже сделано… Как? Как! Это же просто ужасно!

Мне вновь не удалось отдохнуть… Визит моего «самого любимого» соседа-писателя вновь обрушился на меня, словно снег на голову в середине июня. Зашкаливающий уровень паники меня даже не особо удивлял… я смирился с этим проклятьем. Однако всё ещё делал тщетные попытки выловить из потока эмоций, хоть одно зерно рациональности. И с треском проваливал миссию.

А причитания тем временем заходили на новый круг… как и экспрессивные жесты. Хотя бутылка виски, запрошенная гостем для «успокоения нервов», всё ещё стояла нетронутая. Этим преимуществом я и решил воспользоваться: небрежно разлил напиток по двум бокалам, поднял свой и крутанул содержимое, любуясь им на просвет… а заодно рассматривая собеседника в янтарных тонах.

Пока вмешиваться в происходящее было слишком рано.

— Ты меня не слушаешь! — с обидой возмутился Белов, с укором при этом посмотрев на меня, но всё же рухнул напротив и, схватив свой бокал, махом осушил. И ведь сомнительно, что таким образом он ощутил хоть толику вкуса этого напитка. Совсем не понимает, как это делать надо, а ведь удовольствие не самое дешёвое. Пусть я не фанат данного времяпрепровождения, но вот цену вещам я всё равно знаю. — Это же угроза твоему клубу! Как ты не понимаешь?

— Не понимаю… Ты уже десять минут разводишь панику, а повод так и не озвучил, — противопоставил я свою спокойную манеру речи эмоциональному напору собеседника.

— Да что тут непонятного! Всё же ясно как день. У нас проблемы! — и вновь меня омыла волна слов и эмоций. Да уж, Белов похож на водопад, который льётся на тебя сверху и его не остановить. — Панамарёв! Твой конкурент по спору! Он совсем обнаглел! Не хочет играть честно! Я вчера решил немного прогуляться… узнать относительно оборудования, мебели, закупок алкоголя, ну и персонала! И тут выяснилось, что про ваш спор с Панамаревым знает уже половина города! Хуже того, этот гад пустил слух, что если кто-то устроится к тебе в ночной клуб, то после в Питере работу уже не найдёт! Это же просто ужас! Теперь никто не хочет идти к тебе в ночной клуб! Ни бармена! Ни диджея! Ни кухни! Ни девушек… Ка-та-стро-фа!

Эмоциональный тайфун пошёл на новый круг. Я же, наконец, поняв, в чём проблема, слегка приуныл… Признаться, не предполагал, что на столь раннем этапе могут возникнуть такие глобальные проблемы.

Возможно, нанять кого-то из непрофессионалов? Студенты из простолюдинов всегда рады подработать. Или кого-то из тех, кто ещё не освоился в профессии?

Но нет… если брать кого попало, то мы заведомо снижаем уровень заведения. А если обучать, то это затраты времени и денег… а их у меня тоже не так много. Проблема, однако.

Есть вариант переманить кого-то из других городов? Мысль вроде неплохая… Но опять же, требуются немалые средства.

И кто сказал, что они через неделю работы не уйдут к конкуренту? Тратить на всех заговорённые контракты — расточительство.

Заказывать роботов? Так дорого и этими железными мордами только посетителей распугивать! Мало кто захочет ходить в заведение, где находятся железные болванчики в качестве персонала.

— А что, если обратиться к фон Веберу? Он как-никак держатель спора и должен отслеживать, чтобы всё было в рамках разумного, — вспомнил я про самый простой вариант развития событий.

— Фон Вебер? И что мы ему предъявим? Слухи? Друг мой, ты же вроде что-то там с договорами мутишь и должен понимать, что подобное к делу не пришьёшь, как ни старайся! Да и что он сделает? Скажет очень грозно а-та-та? Не смеши мои кальсоны! Он не упростит тебе спор… Возможно, Панамарёв его уже перекупил! Это проверка! Как ты не понимаешь? Они хотят посмотреть, на что ты способен! Развлечения — конкурентный бизнес! Однако у меня есть мысль, как всё поправить! — вырвал меня из потока мысли очередной, но более эмоциональный, возглас Белова. Я даже вздрогнул, настолько неожиданно и странно это прозвучало. Я поднял на собеседника заинтересованный взгляд. А тот, понизив голос до едва слышного шёпота, выдал единственное слово: — Синты!

— Ты в своём уме? — так же вкрадчиво уточнил я. — Ты что, забыл падение Детройта? Сколько народу там из-за них погибло? Какой скандал тогда был!

— Детройт пал не из-за синтов, а из-за вышедшего из-под контроля военного искина, — резонно возразил собеседник. — И за всё время, это единственный случай! Закрытие производства синтов — политическая провокация! Попытка наложить санкции на Поднебесную империю! И вообще, всё это не что иное, как происки конкурентов, которые увидели в этом направлении перспективу, но сами его возглавить не смогли.

Спорить я не стал. В словах собеседника имелось зерно истины… Отец заседал в парламенте, когда решалось дело синтов. И да, оно было полностью сфабрикованным.

Синты — уникальная разработка Поднебесной, в отличие от тех же мехов. Буквально за пять лет синты стали слишком распространены — чуть ли не в каждом доме их государства, служащего заодно как тестовая площадка. Как на них выросла мощь и благосостояние Поднебесной и говорить не приходится.

А затем началось распространение по всему миру и пример Детройта показал, что человекоподобные роботы могут стать идеальными машинами смерти даже в небольшом количестве. Две сотни синтов вырезали целый город меньше, чем за сутки. Положили почти дивизию усиленных техникой военных и магов поддержки. Профессиональные бойцы раз за разом пытались спасать гражданских, среди которых прятались синты — они убивали всех, мастерски имитируя обычных людей. И остановить машины удалось лишь массивным ракетным ударом, что выжиг всё и всех.