В сущности, пилот — лидер второго крыла — был мертв к моменту, когда его истребитель врезался, смял и сломал, почти пробил насквозь мини-крейсер, за счет скорости, массы и отсутствия силового щита на корабле. Ответный огонь убил пилота, прожег кабину насквозь, но остановить таранный удар не смог, и реактор «Воли Звезд» и без того балансировавший на грани, моментально пошел вразнос. Предохранительные системы были повреждены, и космос озарился еще одной яркой вспышкой.

Капитан «Скалы» утер пот и снял фуражку.

— Это было близко. Вечная память герою!

— Капитан, двигатели вышли из строя!

После ухода Дюши и Дмитрича, группа усилила меры предосторожности, ожидая проблем примерно на четвертый день от их ухода. День по равнине, день на горы, день на ловушку, четвертый — засада. Затем вполне ожидаемое увеличение активности летающих тарелок, и спад дней через пять. Появление Дюши с пленным к концу второй недели.

Пока будут сидеть в укрытии, подучат язык, хотя бы язык жестов. Таков был предварительный план. Конечно, он мог и должен был измениться на ходу, поэтому и отправился Дюша, и с ним для подстраховки Дмитрич, который всегда делал больше, чем говорил. Несмотря на всю подготовку, несмотря на все прошедшие годы и миссии, все равно, изначальная специализация, то, чем они были, до того, как Лев сбил, сплотил и спаял из них группу, все равно оставалось.

У Дюши, разумеется, была на этот счет теория, но он предпочитал о ней помалкивать.

Поэтому появление очередной летающей тарелки на второй день после ухода было воспринято в обычном ключе: патруль, облет и улет. Либо на кораблях не использовали всякие высокотехнологические штучки, либо укрытия работали как надо. Майор Майтиев склонялся к идее, что работает смесь первого и второго. Тарелки сканируют небрежно, не вдаваясь в детали, широчайший поиск, лишь бы зацепить хоть что-то, и если зацепили — сразу увеличение разрешения и повторный скан. Но когда группа прячется, широчайший скан просто не цепляет, что там они могут мерить? Биологическую активность? На дикой планете, конечно, вряд ли, слишком много целей. Разве что задавать параметры поиска вида «искать гуманоидов».

В любом случае, обшаривать им надо было огромнейшую площадь, и это служило некоторой гарантией. Дрон был уверен, что они надежно замели следы, когда отходили с места падения, и потом петляли и заметали, а там, где следы все же оставались, надо было выйти точно на них, зная начальную и конечную точку движения. В условиях же, когда группа могла скрыться в любом направлении, площадь, которую надо было осмотреть, росла в квадратной пропорции, согласно формуле для вычисления площади круга. Идеально было бы добавить еще третьего измерения, но, увы, слишком заметно. А будь у группы космический корабль, и умение им управлять, то никто не сидел на этой планете, прячась в самодельной пещере.

— Завис. Неужели что-то нашли? — шепотом спросила Алина.

— Дюша и Дмитрич могли оставить следы, им надо было успеть пересечь равнину за ночь, — шепотом же ответил Дрон. — Вряд ли они петляли в темноте, а продлить прямую в обе стороны способны даже инопланетяне.

— То есть они вполне могут быть захвачены.

— Вполне, — согласился Дрон. — Чувство опасности дергает Дюшу, когда опасность уже рядом, а с учетом местных скоростей и оружия, это может быть недостаточно. Сейчас узнаем.

— Как?

— По поведению тарелки, конечно же! Если они поймали наших, то знают о нашем убежище.

— Вряд ли.

— Я и не говорил о пытках, — перебил ее, помрачнев, Дрон. — Наркотики правды были известны даже Прежним, а уж инопланетянам сам Лев велел такое иметь.

— У них же тут вроде законность и порядок, процедуры и бюрократия, — парировала Алина.

— Для граждан Содружества — несомненно, — все так же мрачно ответил Дрон. — Мы не граждане, вторглись сюда незаконно, перебили местную охрану, это если, разумеется, рассматривать планету как часть Содружества. Если же здесь база наших инопланетных врагов, то им тем более нет никакой нужды соблюдать порядок и законность в отношении нас. На Земле не соблюдали, а здесь почему-то начали?

— Ты прав, но тогда лучше живыми им в руки не попадаться, — засопела Алина.

— Об этом и речь, об этом. Так, кажется, садятся и… ага, не спеша выходят. Все сходится!

— Будут искать следы?

— И обшаривать холмы, несомненно, — кивнул Дрон. — В общем, придется вступить в бой. Желательно напасть первыми и захватить пленных.

— Прилетят еще.

— Да, придется уходить. Но атаковать все равно нужно — выиграть время, разжиться оружием, может даже удастся полетать. В этот раз катер на земле, нет нужды его дырявить. Хотя нет, тогда пилот просто поднимет тарелку и улетит. Хмм, попробовать подобраться и захватить кораблик изнутри?

Он и Алина смотрели на приземлившийся корабль, где-то в пещере был Виталь, и Влад наверняка уже держал на прицеле инопланетян из своего снайперского гнезда. Но все ждали решения командира группы, его знака и сигнала. Дрон не то чтобы колебался, но вот так вот атаковать ему очень не хотелось. Любой шанс на то, что обойдется, пройдет мимо, что инопланетяне высадились отлить или цветочки собирать, за все это Дрон был готов и ухватился бы. Атака означала раскрытие убежища, необходимость бежать дальше, и самое главное — неполным составом. Оставь знаки и следы для Дюши и Дмитрича, так и инопланетяне их увидят и смогут расшифровать. Плюс им двоим, даже в случае полного успеха, все равно придется тащить пленного еще кучу километров, по неизвестной местности, ловя обрывки следов группы.

Поэтому атака, несмотря на заявления Дрона, все же оставалась крайней мерой.

Кларни махнул рукой, и люк глидера закрылся. Мохни поежился, неуверенно оглянулся. Вначале Мертвые горы, теперь эти холмы. Никакой видимости, казалось, что в спину уже целятся и вот-вот выстрелят.

— Сэр, разве не было бы надежнее, если бы охранники тоже высадились?

— Нет, — бросил Кларни, вглядываясь в землю.

Быстрым шагом он шел вдоль линии холмов, и глидер все удалялся, от чего Мохни нервничал еще больше и не выпускал оружия из рук. Ему казалось, что за каждым кустом и кочкой притаился кровожадный убийца, уже взявший его на прицел. Одно нажатие и он, Мохни, даже не успеет понять, что его убило. Не увидит отца и обоих матерей, и пятерых братьев. Наставник Кларни, конечно, скажет над его могилой несколько хороших слов, но сам Мохни их не услышит.

— Да не трясись ты так, — бросил Кларни на ходу. — Если кто решит нас убить, я тебе сразу скажу.

— Вы… их видите, сэр?

— Я обычно хорошо чувствую желание убивать, направленное в мою спину, — ответил Кларни. — Твой страх, конечно, забивает все вокруг, но пока что никаких следов тех, кого мы ищем, нет.

— Может, их здесь и не было никогда?

— Были, были, линия следов выходит из этих холмов. Вначале еще скрывались, здесь вот ничего не вижу, хотя должны быть, — пробормотал Кларни под нос, вглядываясь в землю. — Это означает, что они где-то здесь, не за нашими спинами, конечно, но близко, близко. Где-то в этих холмах. Хороший выбор, есть, где укрыться, есть вода, видимость, и дальше равнины Брее, наверное, поэтому они и пошли к горам.

— Укрытие?

— Да, быстрые ночные переходы с заметанием следов, хмм, у них ночное зрение? Приборы не дают точной картинки, у них точно нет с собой никакого транспорта. Или есть? Пара платформ на антиграве, перевозка грузов и пролет без оставления следов? Нет, техносканеры бы их засекли.

— Возможно, улучшенное зрение?

— Да, может быть, — одобрительно ответил Кларни. — Все с собой, можно действовать при свете звезд, без риска засечки техносканером. Кстати, надо бы проверить холмы подробнее. Может, с малого расстояния возьмет, оружие у них точно есть. «Полет — 3», слышите меня?