— А он уперся, Лев да Лев, Остров да Остров!

— Мало я вас гонял, раз Алинка сразу не смяла тех, кто на Остров приплыл!

Впереди что-то грохнуло, взлетело на воздух, и майор Мумашев рванул трицикл в сторону, заложил такой вираж, что Романа словно опять лягнул в живот Преследователь. Никакой брони или силовых щитов, только функция удержания седоков, но Роман, сквозь почернение в глазах и помутнение в голове, подумал, что эти два майора удержались бы и без специальных приспособлений. Они летали и действовали в соответствии со своими возможностями, которые оставались недосягаемы для Романа.

— Сдерживаешься, Дюша! — крикнул Спартак громко. — Что такого в нашем новом спутнике?

— Судьба!

Еще выстрелы, взрывы, три танка внизу расплылись лужицами металла. Мелькнуло лицо какого-то умника, выбравшегося на крышу, Андрей на лету пнул его, отбрасывая на сотню метров. Тут же бросил трицикл вниз, помчался по улице между домов, прямо на баррикаду. Новый веер зарядов, баррикада разлетелась, разбрасывая тех, кто за ней укрывался. Роман вроде понимал, где они летят, но никак не мог соотнести с картой Рима, чтобы понять, куда же они прорываются.

В голове шумело, руки дрожали, оружие, казалось, сейчас вывалится.

— Ты ли это?

— Вспомни форпост!

Опять этот форпост, вяло подумал Роман, что с ним такое? Туда вроде бы приезжал Лев зачем-то? Лев, который сейчас летел за его спиной, оставаясь без сознания. А еще утром они были в сердце Африки и готовились наступать на тварей.

— Так пусть тогда хотя бы стреляет! — с непередаваемо-наглой интонацией воскликнул майор Десновский.

Роман посмотрел на него вяло, собираясь протянуть эту штуку, что ему швырнули ранее. Молниеносное движение, отобранное оружие и освежающий удар по уху.

— Никогда не…

— Спартак, не хами! Стреляй! — заорал майор Мумашев. — Не знает он, не тупи! Воздух!

Они опять взмыли выше, воспарили над крышами и винтовка в руках Спартака выплюнула три заряда. Впереди и в воздухе что-то вспыхнуло, взорвалось прямо в полете и трицикл опять нырнул вниз, как будто собирался пробить землю.

— Чего сидели, надо было уходить! — прорычал Андрей сквозь зубы. — Меня ждали?

— Ага, все жданки съели, — зло отозвался Спартак. — Ты бы видел, сколько мы тут намолотили дураков!

— Да и плевать на них! Оружие ему дай!

В этот раз Спартак сдержался, просто вытянул длинную руку. Странное дело, ростом он был с Романа, но словно превосходил в длине конечностей, как будто те удлинялись или растягивались, словно резиновые.

— Сожмешь рукоять, потом наводишь и стреляешь, — сказал он, нагло улыбаясь.

Эта наглая, широкая улыбочка, слова, интонации бесили. Мгновение Роман думал, не навести ли ему это новое оружие прямо на майора Десновского? Ему дали нечто вроде старинного дробовика с широкой рукоятью и двумя стволами, а инструкция была простой и понятной. Застрелить сразу и этого наглеца и майора Мумашева, пока тот не видит и не смотрит?

Но что потом? Убивать Льва?

— Дюша, где ты нашел этого параноика? — громко спросил Спартак.

— Хор-р-рош! — гаркнул тот в ответ. — Стреляй давай, не спи!

Спартак и без того стрелял, не глядя, правда, да и скорость выстрелов снизилась. Сам майор Мумашев вот строчил, не переставая, словно заряды в его оружии не заканчивались. Вполне возможно, что так оно и было, ведь Роман не знал, на каком принципе действует это загадочное инопланетное оружие, с которым так легко обращались его новые знакомые.

Ученики Льва.

Роман вдруг понял, что так раздражает — этот майор Десновский подражал Льву! Лысина, наглое поведение, интонации, да, все это было лишь подражанием Льву! Тем более наглым, что он был учеником Льва и мог наблюдать оригинал практически каждый день.

— Дюша, бери вправо, — донеслось из коммуникатора.

— Трициклы не дотянут до Острова!

— Наши новые враги не будут рисковать!

— Молодца, командир, чего только в Риме сидел?

В ответ донеслось рычание.

Роман сжал рукоять, навел, выстрелил, из двух стволов вылетели небольшие заряды. Пронзили какого-то рядового и стену рядом с ним. Трицикл выскочил на скопление техники, балагурство и обмен репликами сразу завершились, группа «Буревестник» замолотила в четыре, нет, пять, шесть, если не семь стволов. Танки и боевые машины пехоты взрывались, бронетранспортеры горели и плавились, орудия взрывались. Людей разрывало, сжигало, испепеляло и обращало в прах десятками.

Кто-то еще пытался сопротивляться, стрелять, но трициклы мчались слишком стремительно, никто не ожидал подобной атаки и в мгновение ока крупный военный отряд оказался истреблен, словно и не было. За спиной остались лишь полыхающие останки, рушащиеся дома, разбегающиеся с криком горожане, покидающие вынужденно свои убежища.

— Это могли быть наши! — крикнул Роман отчаянно.

Он уже даже не пытался говорить, что там были люди, понял, что это бесполезно. Воистину, наставали последние дни, люди резали людей, да, как это было у Прежних, прежде чем планета погрузилась во мрак ядерной войны, тьму, породившую тварей.

— Помни, здесь нет своих! — мрачно крикнул Андрей в ответ.

На мгновение Роман снова испытал это странное и жуткое ощущение раздвоенности. Ученики Льва, бившиеся за самого Льва и Федерацию, надо полагать, но ученики, переставшие быть людьми. В борьбе за человечество превзошедшие людей вокруг и утратившие осознание ценности жизни. Убивавшие людей так же легко, как и тварей, как инопланетян, кого угодно.

— А как же те, с кем мы прилетели?!

— Они летели уничтожать нас!

Роман опять подумал об обманных приказах, о том, что можно было бы вклиниться в передачи, поднять какие-то войска на помощь, отстоять Рим, но тут же понял, что все это бесполезно. Он мог спрыгнуть и отправляться биться за Рим, ему не стали бы препятствовать, но и слушать тоже не стали бы. Эти ученики Льва уже все решили для себя, но и они могли ошибаться, вот только ценой этих ошибок становились не просто одна-две жизни или отделение Романа, а миллионы и миллионы.

— Потом разберемся и без того столько времени спустили тварям под хвост! — крикнул майор Мумашев.

— Тебя бы сюда!

— Уж я бы предупредил Льва!

Лев. Раздвоенность Романа схлынула и он невольно бросил взгляд назад, на второй трицикл. На Льва и пожары, взрывы на заднем фоне, кровавый и огненный след, оставленный его учениками, прорывающимися прочь из Рима. С такой мощью и презрением к жизням людей они и правда могли победить вчетвером, против целого Рима.

Но почему-то не победили и удирали на неведомый Роману Остров.

— Ты же не любил заседания Совета! Остался бы на Острове! — хохотнул майор Десновский, снова стреляя во все стороны.

— Остался бы, — мрачно согласился майор Мумашев, швыряя трицикл вперед.

Окраина Рима стремительно приближалась.

Роман не успел выстрелить и десятка раз, как они вырвались за пределы Рима, в пригород, и только тут он наконец сообразил, в какую сторону они летят. На юго-восток от Рима, в сторону Адриатики.

— Работаем артиллерию! — выкрикнул майор Мумашев.

Он чуть сбавил скорость, а второй трицикл, с телом Льва, наоборот, прибавил и поравнялся. Полковник Майтиев за рулем лишь кивнул, показывая, что услышал выкрик насчет артиллерии и они оба синхронно прибавили скорости. Дома пригорода, лента дороги под ногами, все это словно сливалось в единую разноцветную полосу и Роман ощутил поднимающийся из желудка очередной ком. Ветер бил в лицо, врывался в рот, словно спеша охладить все изнутри, не дать Роману проблеваться на скорости… честно говоря, он не знал, на какой скорости, кроме того, что людям не стоит на такой летать, особенно в открытом транспорте.

— Верхушка заговора! — крикнул майор Десновский.

— Нет времени и сил! — ответил Мумашев.

Как это нет сил, вяло подумал Роман, когда каждый из них дивизии, а то и корпуса стоит. Но два майора явно поняли друг друга, так как оба замолчали. Секунд на десять, пока Роман боролся с тошнотой, а затем трицикл вдруг словно нырнул в яму, помчался над мостовой так, что ноги Романа стукнулись в асфальт и их подбросило. Не вылетел он прочь лишь потому, что сиденье продолжало удерживать его надежно.