Из вышесказанного вполне логично вытекает, что в противостоянии военной машины тварей Иссык-Куля и форпоста победят твари. Как и три года назад. И шансы уцелеть, и отразить нападение тварей, связаны единственно и исключительно с тем, насколько хорошо Лев сумел предвосхитить замыслы врага. При этом, заметьте, генерал довольно неплохо занизил силу укрепления. И патрулирования местности не было, и гарнизон дополнительно натренирован, и мины с ловушками, вкупе с полуавтоматической системой пулеметов. Есть все шансы, что твари либо не будут повторять попытку уничтожить форпост, либо пришлют недостаточно сил. Еще было бы неплохо вооружиться чем-нибудь тяжелым, но это потребовало бы увеличения гарнизона, что, смотри начало объяснения, невозможно. Но козырный туз в виде танка Лев все-таки припас.

Соответственно, гарнизону вообще и группе в частности, сейчас не надо фонтанировать «гениальными» идеями и рваться на помощь соседям. Следует спокойно продолжать тренировки и ждать хода тварей. Если такового не последует, то гарнизон форпоста приступит к выполнению задачи, ради которой его и тренируют.

— Все понятно? — закончил выступление сержант.

— Да, Дюша, сильно объяснил, — закатила глаза Алина. — Я не шучу!

— Ничего сложного. Если хотим успешно ходить к тварям в тыл, то каждый из группы в любой момент должен быть готов выступить в роли штатного тактика. И понимание происходящего вокруг должно присутствовать. Одной голой силы в тылу тварей недостаточно.

— Вот и Лев об этом постоянно твердит, — вставил свои пять копеек Спартак. — Да только практики что-то не видать.

— Кто про что, — вздохнул Дюша. — Будет тебе практика, будут тебе подвиги, только не пожалей об этом.

Фразу эту сержанту Мумашеву потом долго вспоминали, ибо оказалась она почти пророческой.

Дыхание весны уже коснулось гор, и днем ощутимо припекало солнце. Все еще холодные ночи, неохотно тающий снег, грязь и слякоть не могли перебить ощущение прихода весны. Зелень, обновление жизни и по-новому вспыхнувшие чувства. В этот день Спартак не мог думать ни о чем другом. Хотелось бегать, прыгать и орать песни во все горло, попутно пританцовывая от избытка чувств.

Уроки Льва не пропали даром, и снайпер сумел удержать себя в руках. Сходил за первыми подснежниками, и потом долго отмывал ботинки от грязи. Тщательно причесался, наутюжил форму, жалея, что роскошный костюм-тройка остался в Риме. Сдерживая сердцебиение, глубоко вдохнул — выдохнул и отправился на стену, выходящую на озеро. Самое главное свидание! И плевать, что его будет прекрасно видно, пусть смотрят, кто хочет. Главное, говорить смело и решительно, а не заикаться, как порой бывало. И если она откажет — не сразу кидаться в озеро. Лучше сбегать к тварям и перебить парочку тысяч, так сказать, погибнуть с пользой для дела.

Спартак помотал головой, отгоняя лезущую в голову ерунду. Мысленно засветил сам себе прямой правой и прикрикнул: «Вперед, трус! Что за чушь ты обдумываешь, пока она ждет?» О свидании Спартак договорился еще вчера, правда, пришлось вначале написать приглашение, а потом вручать, ибо вслух сказать не получалось. Боялся, что тут же вывалит всё, а это неправильно. Должна быть торжественная, ну хотя бы минимально, обстановка. Старший лейтенант Сафронова уже стояла на стене, и Спартак облегченно выдохнул.

— Сегодня вы особенно прекрасны! — склонился он в галантном полупоклоне. — Это вам!

Лиза машинально взяла подснежники, потом пробежала взглядом по фигуре Спартака. Насчет «прекрасны», лейтенант, как всегда, преувеличил — мысленно поморщилась Лиза — та же форма, что и вчера, и неделю назад. Но вот это сочетание письменного приглашения, цветов, торжественного вида и комплиментов, наводило на подозрения.

— Спартак, — прищурилась Лиза, — ты же не хочешь сделать мне предложение руки и сердца?

— Эээ, почему это не хочу?!! Очень даже хочу!! И сделаю!! — взвился Спартак.

Лиза отвернулась обратно к озеру. Не так себе она представляла эту сцену! Совсем не так! Да вообще не представляла, если честно. Теперь предстояло сделать мучительный выбор, и Лиза отвернулась, невольно тяня время. Взгляд упал на серпантин, ведущий к форпосту. По предпоследнему отрезку перед форпостом важно вышагивал рядовой Зайцев, в сопровождении двух незнакомцев, крепко сбитых, высоких и заляпанных грязью с ног до головы. Скачущие шальным табуном мысли сразу подсказали нужные слова:

— Погоди, Спартак. Глянь, кто это?

— А? — Спартак подошел и встал рядом. — Не наши, в смысле не с форпоста.

— Нуржан, открывай ворота! — крикнул рядовой Зайцев.

Заметил Лизу и Спартака, и помахал им рукой. Старший лейтенант сразу начала махать в ответ, а влюбленный снайпер, наоборот, насторожился. Первым побуждением было дать сигнал общей тревоги, но быстро сообразил, что только дай сигнал — гарнизон сбежится, а он тут в таком виде! И все сразу всё поймут, и как тут предложение делать?! Поэтому Спартак решил повременить с сигналом. Хвала Льву, оружие семерка теперь не только везде таскала с собой, но и научилась быстро и ловко выхватывать! Это было практически единственное, что беспокоило Спартака в ту секунду: достать оружие, не запутавшись — опозориться перед Лизой не хотелось.

— Стоять! — крикнул Спартак и передернул затвор.

Незнакомцы вскинули головы, и Спартак замер на мгновение. Пустой взгляд. В бытность свою охранником важных персон, он несколько раз видел такой же пустой взгляд. Зараженные!! М-мать! И Спартак, не думая, нажал курок. Зараженный, который стоял справа, мгновенно схватил Владимира Зайцева и закрылся им. Пули Спартака пробили грудь рядового Зайцева, тело дергалось, и зараженный, вместе со свежим трупом в руках не устоял, покатился вниз. Второй рванул к открывающимся воротам, Спартак повел стволом.

— Дурак!! — Лиза ударила рукой по стволу, пули чиркнули по парапету. — Ты убил Влада!

Зараженный молча бежал, и Спартак сделал единственное, что оставалось — схватил Лизу в охапку и швырнул вниз, под прикрытие стены. Взрыв! Ворота взлетели на воздух, погребая под собой рядовых Карамурзу и Алавердыева, имевших глупость подпустить к себе агента тварей, обвешанного взрывчаткой. Ударная волна швырнула Спартака прямо на башенку, раздался хруст и снайпер потерял сознание.

— Спартак! — раздался голос издалека.

Удар по щеке. Еще удар.

— Очнись же, Ромео хренов!

Еще удар! Спартак пришел в себя и едва не заорал. Сильнейшая боль в груди и ногах, кровь пополам с бетонной крошкой во рту. Аида, бившая его по щекам, уже собиралась отвесить новый удар, но удержалась. Прямо над ухом бил пулемет, грохотал, как сотня водопадов. Чуть дальше по стене, встав на колено, один из Валеевых скупыми очередями бил из автомата куда-то в сторону ворот. «Вот же хрень», вяло подумал Спартак, «надо было бить тревогу». И тут же его пронзила мысль: Лиза!

— Вставай!! — заорала Аида. — Дима, уходим!!

— Лиза, — прохрипел Спартак, — где Лиза?

Рядовая Бакашанова мотнула головой вправо, и Спартак тоже повернулся. Старший лейтенант Сафронова, стиснув зубы, ползла в сторону центра связи. С севера и запада грохотали пулеметы, взрывались мины и доносился непрерывный рев раненых тварей. Из столовой выскочили Дрон и Дюша, озираясь по сторонам.

— Задраить люки! Твари по левому борту!! — немедленно заорал Дрон. — Медика на верхнюю палубу!!

В пролом на месте ворот ворвались шестеро Преследователей, двое бросились к сержантам, еще двое помчались прямо на Спартака. Аида, уже начавшая было приподнимать снайпера, грязно выматерилась и схватилась за автомат. Упавший Спартак едва не потерял сознание, и только усилием воли выплыл из кровавого забытья. Лиза, спасти Лизу, бил набат в голове. «Сломала ногу при падении, вот же сделал предложение», мелькнула мысль. Спартак попробовал встать, но острая боль в груди пронзила и швырнула обратно.