– А как себя ведешь ты? – резко произнес он. Протянул руку и ухватил амулет Альмари, висящий на моей шее.

– Ах, да… Ты же теперь нареченная Эррхана.

Голос рыжего стал непереносимо язвительным.

Я перехватила его пальцы, высвобождая кулон.

– Это пустой разговор, Дай. Тем более в таком тоне. Ты не вправе меня в чем-либо обвинять. Я ничего тебе не обещала и клятв не давала. Эррхан – капитан моей команды. И я буду его слушать. А этот кулон лишь доказательство, что он заботится о каждом участнике команды.

Дай вскинул голову.

– Ну-ну… Надолго ли. А то ты сама не желаешь стать не только участницей команды, но и членом семьи Альмари. Вероятно, уже поняла, какой это для тебя шанс.

Я вспыхнула до корней волос.

– Прекрати, Дай! Ты груб. Я не собираюсь тебе что-то объяснять. Я не понимаю тебя. Твои перемены характера. Что с тобой происходит? Когда мы познакомились…

Дай криво усмехнулся.

– Ты была другой.

– Ты тоже, – не сдержалась я.

– Вот и поговорили, – прошипел Дай сквозь зубы.

Скользнул по мне неприязненным взглядом. Остановился на груди, всматриваясь в Райнах. Нахмурился.

– Еще один амулет? Очередной подарок незабвенного Эррхана? А я смотрю, он не экономит на тебе.

Я торопливо запахнула ворот рубашки. Ничего не ответила. Даже когда в поднятых на меня глазах застыло ожидание. А потом Дай отшатнулся.

– Удач в турнире, Льярра.

Развернулся и быстрым шагом пошел по коридору. Я вздохнула, смотря вслед вышмагу.

Нет, я не стану в очередной раз сокрушаться по утерянной дружбе. Потому что ее между мной и рыжим просто не может быть. Мало того, у меня правда слишком много дел, чтобы еще и забивать себе голову мальчишечьими выходками королевской особы. Не до него мне. Собственная жизнь на волоске.

Развернулась и направилась дальше. Пусть Дай думает, что ему угодно.

Леди Блейвес оказалась в своей комнате. Внимательно выслушала меня. Задумчиво сложила руки на груди. Мы сидели в ее каморке и пили чай, как всегда, из ароматных трав.

– Жизнь, смерть, – медленно и негромко проговорила смотрительница. – Я не призрак, я душа. Любая тамплина – это именно душа, помещенная в тело, не принадлежащее ей. Можно ли меня считать живой? Тело – да. Но это все равно что находиться в чужой темной коробке. Я ощущаю каждую свою часть. Не единым целым, а по отдельности. Словно меня заточили в узкий кожаный костюм, из которого нельзя выбраться. Эта чужая кожа блокирует связь с потусторонним. Я не успела ощутить себя мертвой или понять, что же там, за гранью жизни. Но иногда, смотря на звездное небо, я слышу зов. Этакую песнь миров. И тогда мне очень хочется покинуть это тело и ощутить свободу. Для меня смерть – это именно свобода. Мне кажется, что там, где звучит далекая песнь мертвых, я стану спокойной и счастливой. Возможно, я перерожусь или просто стану другой. Неизвестно, какую участь мне придумали божества. Для чего меня оставили здесь? Каждый из нас находится в определенном месте в потоке определенных событий не просто так. Эта великая партия высших сил.

– И они решают, кто умрет, а кому жить? – я неторопливо пила вкусный напиток и ела бублик, отщипывая маленькими кусочками.

Блейвес улыбнулась.

– Они решают, в какой момент заменить фигуры. Не убить, а именно заменить. Смерти, в том понимании, как ты ее представляешь, для высших нет. Если бы существовала смерть как полное исчезновение душевной личности, я бы сейчас не сидела здесь. Каждое тело – носитель энергии. Каждая жизнь – урок, данный нам высшими силами, и мы его проходим. Каждое перерождение – очередной этап обучения. Мы просто изменяемся, не более. Становимся другими, путешествуем по мирам. Душа – великий путешественник. А каждое перерождение делает ее все более мудрой.

– А что будет, когда она наберется всех знаний, всех миров? – я с интересом смотрела на тамплину, размышляя о том, что она говорит.

Блейвес пожала плечами.

– Войдет в круг высших созданий и начнет, так же как они, повелевать другими душами. Но для этого нужно принять и познать науки и знания миллионов миров. И на это уйдут миллионы лет.

– Очень умно высшими создать такое количество миров, – подметила я.

– На то они и высшие, – рассмеялась тамплина. – Первые души. Первые энергии миров.

– В таком случае, – спросила я, – если жизнь и смерть – всего лишь игра высших, стоит ли сопротивляться и пытаться изменить судьбу? Может, просто плыть по течению? Ведь от нас ничего не зависит.

– Это не совсем верно. Судьбы не предопределены, – нравоучительно сказала тамплина. – Представьте, вы идете по улице и ничего вокруг себя не замечаете. А за углом сидит крошечный маленький котенок. Вы бы и прошли мимо, даже не уловив его взглядом. Но котенок вдруг направился к вам и заглянул в глаза. Жалость, сочувствие да простая ценность жизни другого заставили вас подобрать его, накормить и забрать с собою. И отныне он поселился в вашей теплой комнате и каждый день пьет свежее молоко. Его жизнь стала счастливой и беззаботной. Можно ли считать, что он одним шагом по направлению к вам изменил свою судьбу? Конечно. Сплетение ваших действий изменило ее. Он не замерз на улице. Его не загнали до смерти собаки. А ведь он всего лишь набрался смелости и вышел перед вами, навстречу собственной судьбе. Так и в жизни. Тот, кто еще вчера стоял на грани смерти, может вдруг оказаться в дамках и обрести совершенную свободу выбора и стабильность. А возможно, даже стать героем романа высших сил, – женщина откинулась на спинку кресла и поправила волосы. – Но знаете, у каждого есть своя теория относительно бессмертия и самого понятия смерти и жизни. Я сейчас высказала свою точку зрения и понимания происходящего. Надеюсь, вам это поможет. Однако считаю, что вы должны выслушать и других. Тех, кто находится непосредственно на грани и видел пресловутый коридор. Возможно, они знают больше моего.

– И с кем бы я могла поговорить?

– С тем, кто в теме, – тамплина придвинулась к столику. – Или тем, кто знает о призраках и других приближенных к граням существах. – Она постучала тонкими пальчиками по столу и выдала: – Папирус! Точно, Папирус.

– Папирус? – удивилась я. – Эта девушка, что учится на факультете по изучению магических существ?

У тамплины между глаз залегли две удивленные складки. Женщина посмотрела на меня.

– Учится? Ах да… Она училась… Но знаете, найти ее можно преимущественно в бестиарии. Это очень умная девушка и много всего знает.

Я поднялась.

– Спасибо, мадам Блейвес, и за то, что поделились своим мыслями, и за подсказку.

На этом я покинула комнату смотрительницы.

В полупустых коридорах на задумчивую меня мало кто обращал внимание. Я шла, проворачивая в голове все сказанное мадам Блейвес. И пытаясь понять, как мне это поможет при написании доклада.

– Судя по выражению лица, ты снова стала заучкой.

– Тоже рада тебя видеть, Сирея, – отозвалась я, поворачиваясь.

Рядом со мной пристроилась некромантка. Она выглядела бодрой.

– И куда мы идем с таким видом?

– В бестиарий, – я отвернулась, считая невежливым так открыто рассматривать девушку. – А откуда идешь ты? Я думала, ты все еще отдыхаешь у Кхедса. Но, вижу, ты уже вполне здорова. Неужели искатель обладает чудесными свойствами залечивать любые раны?

Сирея хмыкнула.

– А ты научилась язвить. Похвально. Смотришь, так и нормальным некромантом станешь.

– Так что с искателем? – не ответила на иронию я. – Мое любопытство рисует просто возмутительные картины.

– Спросила бы напрямую, уж не сплю ли я с деканом Шаиром, – поморщилась некромантка.

– А ты с ним спишь? – наигранно пораженно спросила я.

– Удивительная наглость! – подметила Сирея.

– Ни на слово, – усмехнулась я. – Особенно после сегодняшних высказываний Кхедса о тебе.