— Готов, а что?

— Через… четыре минуты здесь будет жарковато. Майор запросил ракетный удар по заставе, получил таковой, после чего радостно застрелился.

— Мда, — крякнул командир группы.

Старший сержант Андрей Майтиев давно знал сержанта Андрея Мумашева, и в данном случае было видно, что второй не шутит первому. Дюша, мертвенно-спокойный сидел и курил, не особо обращая внимания на антураж, в виде мертвого майора и нескольких тысяч тварей вокруг заставы. Дрон вцепился в волосы, лихорадочно пытаясь придумать выход. Бежать? Пешком? Не успеют выйти за пределы заставы, или твари порвут, или ракеты прилетят. Спрятаться в подземелья? Разве тут есть подземелья? Даже если есть, как туда попасть и какой мощности удар они смогут выдержать? Ракет явно не пожалеют, потому что, если командир гарнизона запросил «огня», то все, дело швах. Твари уже всех перебили и бегают вокруг, доламывая оборону.

Говорят, что у Прежних такое тоже практиковалось.

Выхода нет, понял Дрон.

Но потом неожиданно хлопнул себя по лбу и взревел раненой тварью. Как это нет выхода? Выход очень даже есть! Зачем сидеть и покорно ждать смерти? Надо, надо ринуться на тварей и опрокинуть их силой человеческого оружия! Не успеют прорваться — так погибнут в бою, а успеют — ракетный удар настолько ошеломит тварей, что группа и остальные успеют скрыться и уйти к побережью.

— Хорош сидеть, Дюша! — взревел старший сержант. — В бой!

— Точно! — подскочил сержант. — Хотя бы умрем на свежем воздухе! Одного жаль, никак не получится.

— Чего?

— Красивая дева не склонится над моей мужественной физиономией, и не оросит слезами грудь, полную орденов и медалей.

Дрон только безумно рассмеялся в ответ. Так они и вырвались из центра связи, один с сигаретой, другой безумно хохоча. Видимость на улице уже упала метров до двадцати, и пограничники начали запускать осветительные ракеты.

— Бойцы! Солдаты! Люди! — вскричал Дрон могучим и красивым голосом. — Через три минуты здесь будет огненная пустыня! Ракеты уже в пути и их удар не отменить! Не будем трястись от страха и ударим по тварям со всей нашей силой! Мертвые сраму не имут, как говорили Прежние! Выполним свой долг до конца!

– [Цензура]! — бодро раздалось со всех сторон.

— В атаку!! — взревела группа «Буревестник».

Уж они то прекрасно поняли своего командира. Шансов никаких, но борись до конца, как учил Лев. Прорыв и захватить с собой тварей. Много тварей.

— Раненых, значит, бросаем? — ехидно спросила Алина, выскакивая из медпункта.

— На том свете, если он существует, сочтемся, — отрезал Дрон.

Пятерка бросилась к южной стене, построившись клином. Спартак и Дмитрич, оставшиеся в медпункте, вряд ли одобрили бы такое, но, вот парадокс, признали бы целесообразным. Шансы выжить, у остатков группы, можно было принять как 1 из 1 000 000. В самом оптимистичном варианте. При наличии раненых, которых требовалось тащить, шансы плавно падали до нуля. Они бы и отрицательное значение приняли, будь такое возможно.

Поэтому Дрон даже не стал ничего командовать, просто зарычал.

— Мочи тварей!

— Ура!!! — поддержала группа.

— Ррыыы, — зарычали в ответ твари.

Чудес, разумеется, не произошло. Через минуту Алина и Влад уже валялись на земле, истекая кровью. Сержанты Андреи и Виталь встали над их телами, поливая тварей свинцом и огнем.

— Сдохни, тварь, сдохни!! — непрерывно рычал старший сержант.

— Подходи по одному, — вторил ему Дюша.

Виталь молча жарил тварей из огнемета, попутно рассеивая наступающую тьму. Разбегающимся в разные стороны пограничникам, троица со стороны виделась незыблемым утесом, подсвеченным языками пламени. Сколько бы ни билось море о такой утес, но скалы все равно крепче. Но, увы, море в этот раз состояло из тварей, а трое людей не были неприступной скалой. Первым пошатнулся Дрон, получивший ранение в ногу, затем схватился за руку Виталь. Стало понятно, что вот-вот и троицу раздергают в разные стороны и добьют.

— Зажжем напоследок? — усмехнулся Виталь и метнул огнемет с баллонами в тварей.

Сильнейший взрыв разбросал их и тварей в стороны.

Дюшу сильно приложило о землю, перевернуло несколько раз, ударило в стену, и затем острая боль пронзила грудную клетку. Сержант опустил глаза и увидел, что его пропорол насквозь непонятно откуда взявшийся кусок металла. «Нет, это же кусок панциря», внезапно понял Дюша. Мысли замедлялись с каждой секундой, на мозг упорно наползала пелена безразличия и темноты.

«Надо покурить», сказал сам себе Дюша и полез немеющими пальцами за сигаретами.

Голова его при этом немного запрокинулась, и сержант увидел, как в небе медленно перемигиваются звезды. Тени тварей также медленно двигались к сержанту, и в такт их движениям моргали звезды. Дюша все пытался и не мог достать сигареты, под поощряющее подмигивание небесных светил сверху.

«Последнюю затяжку бы», подумал он, прежде чем потерять сознание.

Операцию «Папирус» официально признали провалившейся.

Группу «Буревестник», пограничную заставу и два батальона сил поддержки, приданных по просьбе УСО, записали в официальные потери. Даже то, что ракетный удар уничтожил большинство тварей, просочившихся на территорию людей, не смягчило цифр потерь. Братскую могилу вырыли небольшую, после двойного ракетного залпа застава представляла собой равномерный слой земли, камней и трупов.

В тот же день, 17 августа 2310 года, форпост 99 был уничтожен неизвестными.

Проломы в стенах, кровь, трупы и огромные воронки свидетельствовали об ожесточенном бое. Но тело главного идеолога операции «Папирус», наставника группы «Буревестник» и просто Римского Льва так и не нашли. После предположений о захвате Льва тварями, и легкой паники в высших кругах, в сторону форпоста выехала авторитетная комиссия.

Было неопровержимо установлено, что твари на форпост не нападали.

Помимо отсутствующего тела Льва, пропали тела и остальных «старожилов» гарнизона.

Случай этот получил название «загадка 99-го», и стал довольно известным в узких кругах. Разгадку так никто и не нашел, но Льву, на всякий случай, памятник в Вечном Городе поставили. Форпост 99 так и не возродился, за ненадобностью. Второй группы с названием «Буревестник» тоже не появилось. Модели Спартака так и остались нерабочим хламом без самого Спартака. Впрочем, они и со Спартаком толком не работали.

В общем, не стоит удивляться тому, что о группе быстро и прочно забыли.