Мэг подняла взгляд от стакана с водой.

– Должно быть, воспоминание спровоцировал Джефф, когда назвал меня Мэгги. Меня обычно так называли в детстве, но потом, лет в двенадцать, я попросила всех не обращаться так ко мне. Шерри никогда не слушала, вечно звала меня Мэгги-Пэг. А голое тело Шерри наверняка возникло из фотографий с места преступления, которые я смотрела.

Она сделала еще один большой глоток воды, снова закашляла. Нащупала в кармане бумажный платок, высморкалась.

– Я знаю, так бывает – иногда мы вставляем увиденные образы, сами создаем себе ложные воспоминания. – Она попыталась рассмеяться, но в итоге закашлялась. – Теперь я даже не знаю, могу ли верить собственному разуму.

У Блейка на сердце лежал тяжелый камень. Страшная мысль, которую он не хотел – не мог – даже сформулировать, упорно маячила где-то на краю сознания. Джефф всегда называл Мэг «Мэгги». Даже после того, как уехал из Шелтер-Бэй.

Ему вспомнилось, каким он увидел брата в лодочном домике в ту ночь, двадцать два года назад. Блейк похолодел. Он пытался прогнать эту мысль, пока читал Ною на ночь историю, но она поджидала в тени, словно голодный волк.

Джефф предложил отвезти Ирен обратно в «Честнат Плейс», а Мэг сидела в большом кресле возле камина. Блейк уложил сына и выключил свет. Спустился вниз, зашел в гостиную. Мэг посмотрела на него, улыбнулась. Блейк сразу почувствовал облегчение.

Ее щеки снова порозовели. Огонь бросал на нее золотистые отблески, окрашивая волосы в медный цвет. Люси лежала возле ее ног, играла мягкая музыка. На мгновение сцена заворожила его. В Блейке разгорелось желание. Он хотел ее. Целиком и полностью. Здесь, в его доме, у очага, пока смерть не разлучит их. Он медленно подошел к Мэг, невольно глядя на бриллиантовое кольцо, отражающее свет огня. Напоминание, что ей все еще нужен кто-то другой.

Он взял стул и сел рядом с ней, у низкого журнального столика. На нем лежали блокнот и ручка. Верхняя страница блокнота была покрыта записями и линиями, соединяющими имена.

Прежде чем он успел спросить о записях, она поднялась и наклонилась вперед.

– Я ждала момента, чтобы рассказать тебе, что звонил Ковакс. Перед ужином. Он снова открыл дело Шерри, пока без огласки.

Блейк удивился, почувствовал легкий укол раздражения.

– Почему ты мне сразу не сказала?

– Не хотела вмешивать Ирен, Джеффа и Ноя, – улыбнулась она. – Разрушать магию. У нас был такой теплый вечер… Словно все мы наконец вернулись домой. Пока мое внезапное воспоминание все не испортило. Прости, это дело просто сводит меня с ума.

Блейк сглотнул. У него ускорился пульс, пламя в груди разгоралось все жарче. И внезапно все показалось ему таким хрупким. Призрачная мечта была уже здесь, между ними, но если он попытается схватить ее слишком сильно или рано, она растворится у него в руках.

– Расскажи мне слово в слово, что сказал Ковакс? – тихо попросил он.

Она рассказала про арест Салли Брейден, как Ковакс спрашивал, какой, по ее мнению, у Салли мог быть мотив.

– Он сказал, что хочет со мной работать. И тоже хочет раскрыть это дело. Думаю, вполне логично, что он хочет разобраться с этим перед выборами. Но у меня ощущение какой-то недосказанности. Просто он так резко передумал. – Она посмотрела на огонь, машинально крутя на пальце помолвочное кольцо. – Не знаю, можно ли ему доверять. Может, он просто пытался выудить информацию.

– Салли? – удивился Блейк. – Кто бы мог подумать.

Мэг кивнула в сторону блокнота.

– Я попыталась прикинуть, какие тут могут быть связи. Салли училась с Шерри в одном классе. Вместе с Томми, Эммой, Райаном Милларом, Джеффом и Генри, который теперь ее зять. Генри женат на Лори-Бэт, которая училась в моем классе. – Она посмотрела на Блейка. – Лори-Бэт дружила с Эллисон.

– Не понимаю, при чем тут это.

– Может, и ни при чем. Я просто ищу связи. – Она мягко фыркнула. – Это показывает, насколько тесен мир в маленьком городке, насколько все мы связаны с детством – обиды, первая любовь и преданность, травля, зависть, пренебрежение.

Первая любовь.

Он подумал о себе и о Мэг. Потом о Джеффе и почувствовал резкий укол совести за то, что так и не рассказал о тайных отношениях брата. Наступил тот самый момент, когда стоило сообщить о них Мэг. Иначе секрет из прошлого превратится в умышленную ложь.

Еще один день… Это уничтожит его брак. Это… Это убьет его. Поверь. Я… Дай мне еще один день, поговорить с ним, дать ему подготовиться.

Блейка бросило в жар, он потер щетину на подбородке.

– Салли души не чает в сестре, – тихо сказал он. – Она все делает ради Лори-Бэт. В городе говорят, Салли так и не смогла себе простить, что Лори-Бэт лишилась из-за нее ног, и посвятила сестре жизнь. Так она пытается искупить вину.

– Ты считаешь, она разнесла мой дом ради Лори-Бэт?

– Знаю, звучит бессмысленно. Но если ты пытаешься понять, какая у кого мотивация, Лори-Бэт мотивирует Салли.

Она медленно улыбнулась.

– Рассуждаешь, как Джонах.

Блейк сразу похолодел. Встал, принес из шкафа бутылку виски и два бокала. Поставил бокалы на стол, налил в каждый понемногу, протянул ей один. Их пальцы соприкоснулись. Бриллиант сверкнул. В ее взгляде появилось что-то загадочное.

– Прости, – сказала она.

Он пожал плечами, снова сел. Обхватил ладонями бокал, согревая и медленно вращая напиток, глядя на огонь.

– Я прекрасно понимаю, что ты вернешься к нему, – тихо произнес он.

Она промолчала. Блейк посмотрел на нее, и сердце снова дрогнуло от надежды. Он быстро сменил тему:

– А еще Салли работает на скотном дворе Брейденов, там же, где работают и живут Мейсон и Киван Мак. Скорее всего, так она и раздобыла кровь.

– Кровь – это слишком, – сказала Мэг. – Использование крови заставляет усомниться в ее адекватности, если это действительно она. И стрельба по окнам – в ней было столько агрессии. Страсти. Ярости. Из-за чего-то. – Она убрала с лица волосы, и огонь осветил шрам на брови. Он вспомнил, как она получила эту рану – черный надрез на алебастровой коже, когда он нашел ее полумертвой среди волн. Мешок Джеффа. Лицо его брата сегодня за ужином, когда Мэг стало плохо. Темное, невыразимое нечто, скрывающееся в уголках его сознания, подползло ближе. Он сделал еще глоток виски.

– Еще я ездила сегодня на встречу с Томми.

– Что?

– У него отменилась встреча. Появилось время.

– Мэг, мы же договаривались. Делать это вместе. Поэтому ты здесь, в моем доме.

У нее загорелись глаза. Гнев? Раздражение? Он допил бокал, налил себе еще. Протянул ей бутылку. Она покачала головой.

– Что он сказал? – сухо спросил он.

– Блейк, не было никакой опасности. И он был бы куда менее откровенен, если бы там высиживал ты.

– Высиживал. Так вот чем я, по-твоему, занимался?

– Ой, ради бога. – Мэг встала, подошла к окну. Сложив руки на груди, она смотрела сквозь черноту, сквозь собственное отражение. Вдалеке бороздил небо луч маяка. Рыжие волосы лежали на стройной спине спутанным, кудрявым клубком, и Блейку захотелось запустить в них пальцы, зажать в кулак, притянуть ее к себе, прижаться губами, опустить ее нагое тело к себе в постель… Он сделал большой глоток виски и тихо выругался.

– Мэг, что сказал Томми?

Она молчала.

– Мэг?

Она глубоко вздохнула, повернулась. Ее лицо было печально. Во взгляде – недоумение. Она крутила на пальце кольцо.

– Сказал, что Эмма оказалась пассивно-агрессивной. Патологической лгуньей. Что она дала ложные показания, сказав, что Шерри отправилась на косу на свидание с Таем Маком. Томми считает, Шерри собиралась купить с помощью Тая наркотики, мол, у Тая были связи. А Шерри и Эмма – они обе принимали экстази.

Блейк медленно опустил бокал.

– Еще Томми сказал, что Эмма обманывала его, желая настроить против Шерри. Хотела увести его.

– Ты шутишь?