– Здесь нет приема, Стивен, – сказала Моника. – На этот раз у тебя не получится настоять на своем.

Стивен испепелил ее взглядом.

– К чертовой матери, – буркнул он. – Я пошел спать.

Он направился к лестнице.

– Лучше запри свою дверь, Стивен! – крикнул Натан вслед хирургу, пока тот с шумом поднимался по лестнице.

– Нам всем лучше запереть двери, – почти неслышно прошептала Дебора, когда ее взгляд жестко скрестился со взглядом Джекки.

И, судя по выражению бледно-голубых глаз женщины, Джекки осознала, что Дебора, или Катарина Василева по прозвищу «Китти Кэт», наконец-то поняла, где они встречались в прошлом.

31 октября, суббота

– Мы нашли рухнувший самолет, папа. Это желтый «Хэвиленд», – Бенни говорил с набитым ртом, потому что откусил кусок пиццы. Келли решила не поправлять сына; она была рада смотреть и слушать, как он разговаривает с отцом. Кафе, где подавали жареных цыплят, было уже закрыто, когда они вдвоем наконец преодолели снежный буран и въехали в Сильверкрик, находившийся примерно в часе езды от Клуэйн-Бэй через горный перевал. Густой снегопад начался на перевале после того, как они оставили Мэйсона и Оскара заведовать продолжением операции на реке Таксис. Поездка продолжалась гораздо дольше обычного из-за погодных условий. Из-за этой задержки Келли снова подвела Бена, поскольку обещала ему ужин с жареными цыплятами, когда они приедут к его отцу.

– Я тоже помог, папа. Мама мне разрешила, – Бен быстро покосился на нее. Келли улыбнулась и кивнула, чтобы он продолжал говорить.

– Когда Оскар и остальные вытащили «Хэвиленд» из реки на канатах и круглых штуках, он был перевернутый и весь раздавленный! Поплавков не осталось, а одно крыло совсем оторвалось. А женшина-пилот была совсем мертвая, – он еще раз взглянул на свою мать. – Я слышал, как они говорили, что у нее нож в шее.

Бенни наблюдал за лицом отца, ожидая его реакции. Глаза Питера были широко открыты. Он как будто смотрел на сына и, наверно, даже слышал его слова, но никак не реагировал. В отличие от пациента в коме, который находится в бессознательном состоянии и как будто погружен в глубокий сон, у Питера были циклы сна и бодрствования. Он открывал глаза, самостоятельно дышал, кашлял и чихал. Его пальцы дергались. И, несмотря на тяжелую травму мозга, Келли была убеждена, что видит искорки жизни в глазах Питера, когда Бенни говорит с ним.

Он полулежал на больничной кровати. Но сегодня утром он казался более изможденным и худым, чем обычно. Его кожа в отсутствие солнечного света стала бледной, почти полупрозрачной. А раньше он был таким бодрым и загорелым! У Келли ныло сердце.

На экране телевизора, свисавшего с потолка в углу, шел фильм «Белый Клык». Снаружи было темно, и Келли видела их отражения на оконном стекле, в мерцающем голубом свете телеэкрана. Маленькая семейная палата. Отдельная комната с телевизором. Келли не знала, как долго они еще смогут оплачивать эти маленькие привилегии. Ее сезонная работа проводником в туристической компании продолжалась с мая до конца октября. Зимой она занималась административной деятельностью, но, не имея никаких дальнейших перспектив, подумывала о поисках более привлекательной работы. Питер был лесником, и средства, выплачиваемые по страховке за его инвалидность, позволяли только сводить концы с концами. Она провела рукой по волосам и сняла резинку, стягивавшую их сзади. Из-за нее у Келли разболелась голова. Тело ломило от усталости. Любые поисково-спасательные работы проводились на волонтерской основе. Это была их общая страсть с Питером, дававшая ей возможность работать на природе вместе с единомышленниками даже в самое неудобное время. Ей приходилось принимать непростые решения, а следующие решения должны были стать еще труднее.

Она внимательно следила за реакциями на лице Питера, пока их сын болтал о школе, о пропущенной вечеринке на Хэллоуин, о смешном щенке, которого взял к себе домой его друг. В душе она знала, что Питер слушает, верила в это всеми фибрами своего существа. Питер хорошо реагировал, когда терапевт тихо напевал ему; она видела это в его глазах. Ему нравились детские фильмы с погонями и приключениями.

Поэтому она и платила за телевизор, установленный в этой больничной палате.

Келли наклонилась и взяла мужа за руку. Его кожа была прохладной, ногти ровно подстрижены. Ее сердце сжалось от сладостно-горьких чувств. Эта рука помогала ей подниматься на разные горные вершины. Она была такой мозолистой, такой сильной. Она нежно погладила тыльную сторону его ладони подушечкой большого пальца и заговорила:

– Не беспокойся, Питер. На самом деле Бен не видел мертвого пилота, – она посмотрела на сына. – Он в основном помогал управлять ситуацией, когда мы находились на командном пункте, – она улыбнулась Бену. – А когда Оскар сообщил о находке, мы поехали туда на квадроциклах. Сейчас Оскар принял руководство на себя, пока они будут ждать прибытия судебного следователя и криминалистической группы, которые займутся извлечением тела. Но мы с Бенни не хотели пропустить визит к тебе, поэтому Оскар отослал нас. – Она сделала паузу. – Он передает тебе привет… они все болеют за тебя и ждут, когда ты вернешься.

Келли застыла. Показалось ли ей, что Питер сжал ее руку? Ее пульс участился, и она посмотрела ему в глаза.

– У нас новый полицейский, па, – Бен отодвинул коробку с пиццей и взял пакет сока. – Он ехал за нами на квадроцикле. Такой же здоровый, как офицер Тед, только еще выше. И волосы у него черные, а не желтые, как у Теда.

Келли ощутила странное стеснение в груди. Она не рассказала Питеру о новом сержанте, который отправил разбившийся самолет в последнее плавание через пороги реки Таксис. Не сказала ему, как ей забавно, что закаленный городской коп из отдела тяжких преступлений совсем не ориентируется в дикой глуши и боится высоты. До несчастного случая с Питером они бы в такой вечер открыли бутылку вина после того, как Бен отправился бы в постель. Они бы сидели у огня, смеялись и шутили насчет разных забавных случаев во время поисков. Будучи опытными скалолазами, получавшими удовольствие от покорения высот, они бы, конечно, не упустили случая позабавиться над испуганным копом. И над тем, из каких глубин он появился. Как и в полиции, в поисково-спасательной службе был свой запас специфического черного юмора и неприличных шуток. Везде есть борьба за власть.

А после они бы просто сидели, обнявшись. И потом, может быть, занялись бы любовью.

Но что-то удержало ее от упоминания имени Мэйсона Денье.

– Теперь это уголовное расследование, – объяснила она Питеру. Внезапно ее пронзила дрожь беспокойства. Кажется, он стал еще бледнее и его щеки ввалились еще сильнее?

Это игра света. Я позволяю своему воображению слишком много вольностей. Мне нужно оставаться бодрой и собранной, ради Питера и Бена. Им обоим нужно верить, что скоро мы снова станем нормальной семьей.

– Да, – Бен энергично кивнул головой в зеленом парике, который он опять напялил, хотя дождь и снег давно смыли краску с его лица. Это придавало ему эксцентричный и вместе с тем скорбный вид. – Какой-то гад это сделал, но полиция прихлопнет его, – он хлопнул в ладоши. – Вот так! И я помогал.

Келли ощутила прилив любви и гордости за сына, как будто он в самом деле имел к этому какое-то отношение. Она мысленно взяла на заметку, что нужно внушить ему более ответственное отношение к своей работе. Пусть он почувствует себя членом команды.

– Надеюсь, следователь вскоре установит личность погибшей, – сказала она, взяв пиццу и без особого удовольствия прожевав очередной кусок. – Или они найдут что-нибудь важное.

Кто-то вошел в палату у нее за спиной; она увидела отражение в оконном стекле.

– Миссис Саттон?

Келли оглянулась.

– Доктор Стюарт? – она быстро поднялась на ноги и отложила недоеденную пиццу. – Я… не ожидала сегодня вечером вас увидеть…