Она отвернулась, но Джеб взял ее за руку.

– Пошли. Давай проедем по лесовозной дороге до перевалочного пункта возле шахты. Туда, куда поехал этот джип. Возможно, он задержался там на всю ночь.

Они подъехали к перевалочному пункту экспедиционного маршрута, где проселочная дорога разделялась надвое. Правая часть поднималась по склону горы Монтруж к леднику, питавшему водопад. Левая часть вела к деревянному мосту и старой шахте, но она была забаррикадирована огромными валунами. Там им пришлось оставить автомобиль. Большой желтый знак предупреждал о том, что дорога опасна и выведена из эксплуатации. «МОСТ НЕНАДЕЖЕН. ДОСТУП ЗАКРЫТ».

Рэйчел и Джеб пошли пешком по травянистой тропе. Стайка куропаток вылетела из подлеска, мягко хлопая крыльями; звук был похож на совиное уханье. Когда они приблизились к мосту над водопадом, воздух стал влажным и прохладным, привкус дыма растворился в плеске воды.

Они подошли к краю ущелья, где старый деревянный мост на козловых опорах пересекал бездну над бушующим водопадом. Туман поднимался целыми облаками. Крошечные капли заблестели в их волосах. Девять лет назад они смогли проехать по этому мосту на другую сторону, к старой шахте. Теперь часть нижних опор провалилась, перекрестные балки зияли разломами.

Как джип мог проехать через мост ко входу в старую медную шахту? Они видели вход на другой стороне: черный провал в рыжей поверхности скалы.

Рейчел потерла ладони.

– Эми запомнила звук текущей воды.

– И запах сырости, холодной земли. Пайпер упомянула о тяжести над головой.

Она поежилась. Джеб обнял ее и привлек к себе.

– Думаешь, что Мэрили может быть где-то там – возможно, на дне шахты? – спросила она. – Потому что если это так, то улики нам обеспечены.

Джеб облизнул губы, глядя на зияющую черноту входа в шахту. Он почти ощущал незримое присутствие, взывавшее к нему из темных недр горы.

– Любой контакт оставляет след, – прошептал он. – Это как прокладка пути. Куда бы ты ни ступал, к чему бы ни прикасался – все может послужить безмолвным свидетельством против тебя.

– Мы можем перейти на ту сторону по поперечным балкам, – сказала Рэйчел. – Боковое ограждение выглядит надежным.

– Рискованно, – возразил он. – Мы не знаем, насколько могли прогнить деревянные балки. Лучше всего будет подойти к шахте пешком, с другой стороны ущелья. Нам понадобится скалолазное снаряжение.

– Снаряжение и опыт поисково-спасательной команды, – добавила Рэйчел. – Но они едва ли станут помогать нам. Как мы сделаем это?

Джеб посмотрел на темнеющее небо. Ветер дул еще сильнее, чем раньше. Вдалеке снова прогремел гром, эхом отдаваясь от горных склонов.

– Пока не знаю. Нам нужно забрать Куинн; погода не предвещает ничего хорошего.

Он видел, что Рэйчел чувствует то же самое: у них оставалось немного времени. Атмосферное давление росло, и гроза уже почти накрыла их.

Они быстро вернулись к автомобилю. Молнии сверкали в лиловато-коричневом небе на востоке. Гремел гром, и с неба закапали первые капли дождя.

Когда они спускались со склона горы, Рэйчел наклонилась вперед, включила радио и настроила его на канал местных новостей.

Там по-прежнему говорили о лесном пожаре на Вулф-Ривер. Огонь снова вышел из-под контроля и направлялся в сторону Сноу-Крик, подхлестываемый новым юго-восточным ветром. Другой маленький пожар от удара молнии под вершиной Маунт-Баррен охватывал южный склон. Ожидались новые точечные возгорания от молний по мере продвижения грозового фронта.

– У нас нет времени сначала отвезти тебя домой, – сказала Рэйчел. – Мы отправимся прямо в детский лагерь и заберем Куинн.

Джеб кивнул. Это означало, что люди увидят их вместе в автомобиле, но ему не нравился треск пожара на южном склоне Маунт-Баррен. Дела могли быстро обернуться к худшему.

Когда они достигли шоссе, Джеб увеличил скорость. Теперь он беспокоился о своем ребенке. Пора собраться вместе.

Дождь начался по-настоящему: крупные капли падают на сухую землю и катятся в пыли, словно шарики ртути. Я накрываю голову курткой, пока бегу к площадке ожидания перед детским лагерем Куинн. Джеб припарковался невдалеке, чтобы попытаться сохранить инкогнито в моем автомобиле. Ветер дует неожиданными и непредсказуемыми порывами из-за нисходящих воздушных потоков на склонах гор и поперечных ветров в долине.

Мысль о том, что Мэрили может находиться где-то в шахте, не дает мне покоя. Ее семья разрывается на части и мучительно страдает, ее мать умирает от горя, пока изломанное тело ее дочери лежит в шахте недалеко от дома. Мы точно не знаем, что она там, но все совпадает. Когда мы стояли перед остатками старого моста и смотрели на черный зев шахты, я костями чувствовала, что ее призрак обитает в этой горе.

Когда я направляюсь в лесную рощу у хижины для отдыха зимних лыжников, то понимаю, что больше не испытываю никаких сомнений в невиновности Джеба. Во мне закипает слепая ярость и ненависть к людям, которые сделали это с ним. К тем, кто лгал, хранил этот чудовищный секрет, – к тем, кто все эти годы закрывал глаза на очевидное и крал его жизнь, пока строил свою собственную. К жестоким, себялюбивым трусам, которые привели в движение цепочку взаимосвязанных событий, которые могли даже привести к гибели моей сестры и деверя. К появлению Куинн в моем доме.

Я снова задаюсь вопросом: когда все начинается и заканчивается? Можно ли точно установить тот момент, когда вы берете курс на столкновение с теми, кто обречен оказаться на вашем пути?

Я узнаю группу женщин в дождевиках, собравшихся под ветвями огромной канадской ели. Они тоже ждут своих детей. Грохочет гром, и в воздухе сильно пахнет дымом. Дети уже должны были вернуться.

Они вскидывают головы при моем приближении: Лили, Беппи, Стэйси, Вики. Вид у них откровенно враждебный. Я замедляю шаг; что-то изменилось. Но потом я крепко стискиваю зубы и агрессивно выставляю подбородок. Будь что будет.

Беппи с побелевшим лицом злобно смотрит на меня. Стэйси высокомерно прищурилась. Лицо Лили выражает отвращение, а Вики, личная помощница Леви, заметно напрягается при виде меня.

– Как ты могла так поступить, Рэйчел? – с ходу спрашивает Лили. – Как ты посмела рассорить весь город и снова заставила бедную семью Цукановых пережить этот ад? Тебе не следовало привозить сюда его ребенка. Это отродье дьявола!

Я застываю как вкопанная.

– Что ты сказала?

– Мы знаем, – отвечает Стэйси. – От Трэя. Нам известно, что Куинн – его отродье.

– Отродье? – Я едва не задыхаюсь. Мои руки автоматически сжимаются в кулаки. Теперь я знаю, что такое психический срыв, когда человек может кого-то убить, не владея собой. Испытывать чистую ненависть. Стремиться к насилию всеми фибрами своего существа.

– Мы все знаем, – мрачно говорит Беппи.

– Если бы ты не привезла сюда его ребенка, то он бы остался в стороне, – говорит Лили. – А теперь посмотри, что ты наделала.

Над нами гремит гром, и они вздрагивают, но я ничего не чувствую. Дождь льет сильнее.

– Трэй? Он рассказал тебе?

Стэйси ухмыляется.

– Не могу поверить. – Меня начинает трясти. – Вы обвиняете невинного ребенка в городских раздорах? Вы обвиняете меня?

Они холодно смотрят на меня.

– Тогда давайте разберемся, кто виноват на самом деле. Вы правда считаете, что ваши мужчины все эти годы говорили вам правду? А что, если… – Я подхожу ближе, прямо к ним, и по очереди пронзаю взглядом каждую из них. – Что если не было никакого преступления на севере? Что, если кое-кто одолжил джип у старшего брата, чтобы в тот вечер отправиться на вечеринку в гравийном карьере? – Мой взгляд останавливается на Лили. – Что, если на этом джипе была гавайская наклейка и он был припаркован в тополиной роще рядом с железнодорожным переездом у Грин-Ривер, когда Джеб остановился там, чтобы пропустить поезд? Что, если в том джипе играла старая ямайская музыка в исполнении Дамани Джакиля?