Пока вопросы продолжали вращаться по кругу в голове Лоццы, прошло еще полчаса. Дождь прекратился. Они услышали звук вертолетного винта за облаками.

— Это они, — сказал Мак.

Лоцца снова посмотрела на часы: прошло два часа и тридцать три минуты. Она встала, и катер качнулся на воде. Вскоре они услышали приближавшийся звук лодочного мотора. Яркие прожекторные огни мелькали и пропадали из виду за мангровыми зарослями. Затрещало радио. Мак ответил, направляя прибывающее судно на швартовку к их причалу.

Лоцца прикрыла глаза от слепящего прожекторного света, когда из темноты появился катер. Она видела несколько силуэтов, облаченных в белое — экспертов криминалистического отдела, которые уже переоделись и были готовы к действию. Катер пришвартовался с другой стороны причала. Лоцца перебралась через борт и встала на причале. Волны шумно плескались у свай.

Мужчина, выглядевший как черный силуэт на фоне прожекторного ряда над кабиной полицейского катера, выступил вперед и приблизился к ней.

Что-то зашевелилось в рудиментарных полостях подсознания Лоццы по мере его приближения. Осанка, манера движения. Прежде чем она успела интерпретировать свои ощущения, свет упал на его лицо.

Ее сердце замерло. Она сглотнула и злобно выругалась про себя.

— Лоцца, — сказал он.

— Корнелл.

Из всех копов, служивших в отделе убийств сиднейской штаб-квартиры, они прислали именно этого. Ее заклятого врага. Единственного следователя, который больше всего настаивал на лишении ее полицейского жетона после «инцидента». Мужчину, который был женат, когда она завела роман с ним. Мужчину, которого она теперь ненавидела всей душой.

— Не ожидал увидеть тебя, — тихо сказал он.

Его голос был прежним. Ровным и невыразительным. Как и его лицо. Как и его взгляд, отчужденный и бесстрастный. Детектив из отдела убийств редко выказывал какие-либо эмоции, не считая бдительного выражения в глазах. Бог знает, что она вообще нашла в нем. Она думала, что нуждается в сексе. Но больше всего Лоцце было нужно, чтобы кто-то обнял ее. Это началось в уборной одного бара одним пьяным вечером, ровно через год после гибели мужа. Ее муж был пожарным, и она любила его больше всего на свете. Они хотели завести детей. Они строили планы на будущее. А потом, во мгновение ока, его не стало. Он погиб под колесами пьяного водителя.

Потом появился Корнелл.

После этого было много жестоких дел и еще больше пьяных вечеров, пока не наступил момент, когда Лоцца сломалась. Она выехала по вызову, где обезумевший муж забил свою жену до смерти, несмотря на то что она имела защитное предписание, запрещавшее ему приближаться к ней. И все это случилось, когда их маленькая дочь, которой едва исполнилось три года, пряталась под кроватью.

Она видела все, что случилось.

Маленькая девочка по имени Майя, фактически осиротевшая после инцидента.

Девочка, заставившая Лоццу жестко посмотреть на себя в зеркало и усомниться в своей жизни. И когда она привела себя в порядок, когда попросила о переводе в провинцию, когда ей предложили службу в Джервис-Бэй с помощью некоторых доброжелателей из высших чинов — несмотря на ожесточенное сопротивление Корнелла, — она подала прошение об удочерении Майи.

Битва Корнелла с Лоццой была чисто личной вендеттой. Он хотел отплатить ей — и кому угодно, — поскольку его жена, узнавшая об их тайной связи, просто ушла от него. К тому же она получила право опеки над тремя их детьми. У него ничего не осталось. Он возложил вину на Лоццу, и это превратилось для него в болезненную привычку. А потом он воспользовался насильственным «инцидентом» с ее участием как оружием, чтобы лишить ее права на материнство.

У него не получилось.

Она была здесь.

И Майя осталась с ней.

Она обрела новую жизнь.

Теперь он стоял у нее на пути, готовый снова все испортить.

Она вскинула подбородок и расправила плечи.

— Все будет хорошо? — тихо спросил он.

— Что прошло, то прошло. Сэр, — она подчеркнула последнее слово.

— Поскольку вы занимались первичным следствием и поскольку вы вернулись к исполнению обязанностей уголовного следователя, то вы восстановлены в этой должности, — сказал Корнелл. — Временно.

На самом деле, это не имело отношения к служебному положению. Лоцца не утратила свой статус следователя при исполнении общих обязанностей. Ее просто перестали называть «детективом».

— Ясно, — сказала она. Для Корнелла прошлое явно не прошло до конца. Он сохранил немного яда в качестве подручного средства.

Грег подошел к ним.

— Грег, — сказала она. — Это старший констебль, следователь Корнелл Тремейн из отдела убийств.

— Сержант Тремейн, — поправил он, протягивая руку Грегу.

Лоцца преисполнилась негодованием. После того, как ее понизили в должности и отправили в тихую провинциальную заводь, Корнелл преодолел еще одну ступень служебной лестницы и стал сержантом. Теперь он был начальником Лоццы в этом расследовании. На ее территории.

«Я пошла на понижение ради Майи. Теперь речь идет обо мне и Майе, о нашей новой реальности. Не поддавайся его ауре и не играй в эти игры. Я больше не хочу того, к чему он стремится… или нет?»

Грег покосился на Лоццу: он чувствовал напряжение, повисшее в воздухе.

— Констебль Эббот, — представился он и пожал протянутую руку.

— Где тело? — спросил Корнелл.

— Сюда, сэр, — сказал Грег и возглавил путь, хотя в последний раз именно Лоцца расчистила ему место в болоте, прежде чем он упал туда и весь обблевался.

Она сдержалась и посмотрела на двух уходивших мужчин. Грег уже начал лебезить перед новой фигурой на сцене.

Лоцца вошла в комнату для совещаний, держа в руках кучу папок и кружку с тройным кофе. Была середина утра, и ей в лучшем случае удалось поспать не более одного часа. Они с Грегом и Корнеллом почти до утра оставались на месте преступления.

Атмосфера в комнате была хмурой, но пронизанной электрическими искрами предвкушения грядущих событий.

Корнелл занял место перед доской на стене. Привезли большой монитор. На столе перед ним лежал ноутбук. Грег устроился рядом с Корнеллом, как ревностный домашний любимец. Джон Рэтклифф сидел за столом в углу; он присутствовал здесь в основном как наблюдатель. Инцидент произошел во время его дежурства и на его территории, но расследование возглавлял отдел убийств из полицейского командования штата.

— Спасибо, что присоединились к нам, старший констебль, — сказал Корнелл, когда Лоцца вошла в комнату.

Она кивнула, держа рот на замке. Обнаружив пустой стол у окна, она направилась туда, положила папки и сделала огромный глоток кофе.

В комнате также присутствовала сотрудница полиции в штатском, которую Лоцца не знала, высокий и тощий констебль «Хендж» Маркхэм и профессиональный серфер, констебль «Джиммо» Дафф с лицом Кевина Костнера и неотразимыми манерами для дам, которым нравилось его плотное телосложение. Команда Джервис-Бэй была небольшой, но сейчас она получила поддержку от уголовной полиции штата, включая группу криминалистических экспертов, дополнительных сотрудников отдела убийств из штаб-квартиры и техническое содействие подразделений по мошенничеству и киберпреступности. Корнелл мог по своему усмотрению уменьшать или наращивать свои ресурсы.

Корнелл подошел к доске и написал наверху «Ударная группа Абра» — название, которое он присвоил расследованию убийства. Он постучал по ладони черным маркером и повернулся к собравшимся:

— Доброе утро. Поприветствуйте констебля Сибил Грант, следователя из отдела тяжких преступлений.

Сибил, полицейская в гражданской одежде, сурово кивнула.

Загорелое лицо, собранная и опрятная, темно-русые волосы собраны в хвостик. Она излучала впечатление опыта и профессионализма.