– То есть ты хочешь получить все? И семейную жизнь, и сексуальную свободу?

– Разве не этого хочет каждый из нас?

Она рассмеялась, запрокинув голову чуть назад. Ее шея была похожа на гладкую колонну из светлого мрамора. Или на… На что, Джон никак не мог сообразить. Казалось, он утратил способность рассуждать здраво и облекать мысли в слова. Надеясь привести себя в чувство, он сделал глоток из бокала, пролив несколько капель на рубашку.

– Ну а о твоей работе говорить можно или это тоже под запретом? – спросила она.

Казалось, ее слова повисли прямо перед его глазами, словно начертанные в воздухе светящимися буквами, но, когда он попытался понять их смысл, они тут же растаяли. Ему потребовалось приложить огромные усилия, чтобы заставить свой мозг работать.

– Почему под запретом? Наоборот… нормально! – Джон засмеялся. Собственный смех показался ему странным, но это рассмешило его еще больше. Он засмеялся сильнее и почти сразу почувствовал, что его мутит. Справившись с тошнотой, он слегка откашлялся и попытался объяснить: – Я смеюсь потому, что это новое место… Я думал, оно у меня в кармане, а теперь оказывается, что… – Он замолчал, сбившись с мысли. Несколько секунд Джон сидел молча, пытаясь вспомнить, о чем только что говорил. Его блуждающий взгляд скользнул по залу и внезапно задержался на двух мужчинах, которые сидели в нише напротив их столика. На мгновение ему показалось, что они наблюдают за ним. Следят. Он не мог разглядеть их лица, но не сомневался – они смотрят прямо на него и ухмыляются.

– О чем ты? Что было у тебя в кармане?

– Что?..

Миа вдруг оказалась рядом с ним. Ее рука легла ему на бедро, потом поднялась выше. Отчего-то Джону вдруг стало тревожно, он почувствовал себя в западне. Что-то явно шло не так, но одурманенный мозг не спешил давать правильный ответ.

Рука Мии поднялась выше, коснулась его вставшего члена.

– Джон, – прошептала она, – здесь, со мной, ты в безопасности. Это наш секрет, который никто никогда не узнает. Ты можешь мне рассказать…

– А-а… Это ерунда. – Слова опять сливались, и он снова сделал над собой усилие, стараясь говорить внятно. – Просто компания решила назначить на мое место цветного… Чтобы показать всем… Имидж фирмы. Улучшить имидж, пнимаешь? Мне нужно доказать, что я лчший… Лучший к-кандидат…

Миа внимательно смотрела на него, а у Джона вдруг что-то случилось со зрением. Ее красные губы вдруг стали больше, а зеленые глаза – еще зеленее.

– И как ты собираешься это доказать? – Она накрыла его член ладонью, и Джон едва не застонал от жгучего наслаждения.

– Я должен найти компромат… на этого… черножопого. Тогда все увидят – он не подходит на это место.

– И как ты собираешься искать компромат? – Она несколько раз сжала его пенис сквозь брюки, и у Джона поплыло перед глазами.

Он кивнул.

– Чстный дтектив. Я нанял частного дтектива. Он поможет.

– А кто твой конкурент, Берг-Бомба? – шепнула она ему на ухо, обдав кожу горячим дыханием. – Как его зовут? – Влажный кончик языка коснулся мочки его уха.

– Ах… Ахмед Вахид! Слушай, Миа… расскажи лучше о себе… о…

– Пойдем со мной, Джон. Пойдем наверх… – жарко прошептала она ему на ухо. – Я снимаю здесь квартиру, там и продолжим… Выпьем на сон грядущий. Идем!.. – Она потянула его за руку. – Идем со мной.

Джон не знал, то ли он спит, то ли настолько пьян, что все это ему грезится. Сколько виски и пива он выпил? Сколько коктейлей? Кажется, до приезда в кафе он проглотил еще несколько порций текилы, но сколько?.. Он давно потерял счет выпитому.

Как они оказались в лифте, Джон не помнил. И как дошли до него – тоже. Он помнил только, что в кабине они целовались, потом он обхватил ее ягодицы ладонями и прижал к себе, а лифт все поднимался и поднимался. Потом они оказались в квартире на верхнем этаже. Здесь они снова целовались, и ее язык был у него глубоко во рту. Вот и кровать – низкая и широкая. И стеклянные, совершенно прозрачные стены, за которыми сияют городские огни. Интересно, что это за район? Отсюда, с высоты, все выглядело другим. Незнакомым. Далеко внизу Джон заметил розовый неоновый огонек какой-то вывески. Прищурившись, он разглядел мигающие буквы: «Кабаре Люкс». Джон знал этот клуб. Он водил туда клиентов. Да, теперь ему ясно, где он. Это Йельтаун, модный, престижный район на берегу бухты Фолз-Крик.

Пока он пытался понять, где находится, Миа развязала его галстук, расстегнула и стащила с плеч рубашку. Ее ладони легли ему на грудь, она рассмеялась, подтолкнула его назад, к кровати. Когда он повалился на упругий матрас, Миа снова рассмеялась, задрала подол платья и уселась на Джона верхом. «Только стекло, – подумал он, когда она расстегнула молнию на его брюках. – Только огромные стеклянные окна между нами и мерцающими городскими огнями – между нами и окнами соседних небоскребов, которые глядят на них яркими квадратами света». Еще одна смутная мысль промелькнула у него в голове – что-то насчет того, что из тысяч сверкающих окон за ними может наблюдать кто угодно, – но она промелькнула и исчезла. Потом уже Джон мог думать только о том, что делала Миа с его телом. Все остальное расплылось и растаяло, канув за пределы сознания.

– Стоп, давай еще раз, – сказала Мэл. – Значит, Ванесса Норт утверждает, что она не в положении и что за последние шесть месяцев они с мужем никуда не выезжали из Сингапура. Так?

– Совершенно верно, – подтвердила Лула. – Норты – граждане Республики Сингапур. Харуто Норт – один из владельцев Сингапурско-Тихоокеанского банка и каждый год проводит несколько месяцев в штаб-квартире североамериканского отделения СТБ в Ванкувере. Именно в это время он и его жена живут в «Стеклянном доме». В последний раз они провели там меньше двух месяцев, а потом на полгода вернулись в Сингапур. Снова приехать в Ванкувер они собираются только в январе будущего года. Ванесса родом из Канады. Она работает в какой-то неправительственной организации и часто бывает в командировках в Африке. Все эти данные мы проверили с помощью нашего представителя в Интерполе. Я пришлю вам фотографии Нортов и данные их паспортов. О том, что произошло в их ванкуверском доме, супруги не имеют ни малейшего представления. Зато они подтвердили, что начали пользоваться услугами клининговой фирмы «Помощь Холли» с мая текущего года, чтобы поддерживать в порядке дом с садом и проверять систему безопасности, пока их самих не будет дома. По их словам, имени уборщицы, которая обслуживает их дом, они не знают и ни с какой Кит Дарлинг никогда не встречались.

Мэл невольно вспомнила слова Бьюлы Браун. «В последний раз я видела Ванессу в прошлую пятницу. Кстати, тогда же я впервые увидела и эту брюнетку. Они сидели возле бассейна – у них там было что-то вроде позднего ланча. Да, я совершенно уверена, они обе беременны».

– Но Бьюла Браун утверждает, что видела Ванессу Норт в прошлую пятницу, когда та обедала возле бассейна с Дейзи Риттенберг, – сказала Мэл. – И она уверена, что Ванесса в положении.

– В таком случае это была не Ванесса, – категорично заявила Лула. – Я все проверила, шеф. Норты вот уже больше полугода не ступали на канадскую землю.

Поблагодарив помощницу, Мэл перезвонила Бенуа и рассказала ему новости.

– По крайней мере, это объясняет, почему «Стеклянный дом» показался мне каким-то нежилым, – сказал напарник.

– Но это не объясняет всего остального, – парировала Мэл.

– Значит, ты думаешь, миссис Браун ошиблась? – задумчиво проговорил Бенуа. – Ну, опиаты правда могут искажать восприятие, да и ее сын говорит, что ей мерещится всякое. Плюс ее предыдущие звонки в Службу спасения оказывались ложными.

– Я думаю, Бьюла Браун видела кого-то, кого она приняла за Ванессу, – сказала Мэл. – Когда я с ней беседовала, она упомянула, что очки для чтения часто ее подводят, а новый бинокль появился у нее только две недели назад. Если Норты приобрели «Стеклянный дом» восемь месяцев назад и, прожив в нем меньше двух месяцев, улетели в Сингапур, у Бьюлы не было возможности рассмотреть настоящую Ванессу как следует. Так что, вполне вероятно, она решила, будто беременная женщина на соседнем участке и есть хозяйка «Стеклянного дома».