Зачем кому-то это делать? Или это послание для нее?

Кто знает?

Она попыталась сглотнуть, но не смогла. Как будто что-то сжимало ей грудь.

Ей нужно привести сюда Гейба. Немедленно. Пока еще не стемнело.

В то же время она знала, что это повлечет вопросы.

Параллели приведут полицию прямо к ней, к нераскрытому делу, которое она, да и весь их поселок предпочли бы похоронить в папках «висяков» полицейского участка.

Но у Сильвер не было выбора.

Потом она вспомнила про следы ботинок, полицейских ботинок служебного образца. Ее ум оцепенел, смятение и горе терзали ее, беря верх над самообладанием.

Ее начала бить дрожь. Она медленно попятилась. В ушах шумела кровь. Она как загипнотизированная смотрела на потемневшие от крови полосы ткани, развевающиеся на арктическом ветру.

Гейб направился обратно в поселок, пытаясь вновь убедить себя, что его беспокойство было лишь следствием приспосабливания его тела к надвигающейся первой зимней буре. С тех пор как он прибыл сюда, и давление, и температура неуклонно падали, а дневного света становилось все меньше и меньше. Такое просто не может не сказаться на человеческом организме.

Рози подняла глаза на вошедшего Гейба. Ее улыбка и симпатичные ямочки на круглых щеках заставили его немного оттаять.

— Привет, сержант.

— Это теперь здесь такое официальное обращение ко мне, Рози? — спросил он, улыбнувшись в ответ. И да, улыбаться было чертовски приятно.

Улыбка ослабила тревогу, необъяснимым образом давившую его грудь.

Гейб сразу же направился в кладовку за спутниковым телефоном. Но, вставив в замок ключ, обнаружил, что дверь не заперта. Озадаченный, он толкнул дверь и замер.

Служебные спутниковые телефоны исчезли.

— Рози!

Натягивая свитер на плечи, она поспешила к нему по коридору.

— Что такое, сержант?

— Донован брал спутниковые телефоны?

— Я… я не знаю. Если бы он это сделал, он бы расписался за них.

Гейб схватил формуляр выдачи оружия. Тот был не заполнен.

Ему как будто дали кулаком под дых.

— Кто еще приходил сюда сегодня? Почему эта дверь не заперта? Это комната хранения улик, черт возьми. У нас здесь хранится оружие.

Рози смутилась.

— Я… я не знаю. Я… я не захожу в эту комнату, сэр. Только полицейские. Кажется, у Донована в ящике стола есть ключ.

— У кого еще есть ключ?

— Больше ни у кого, сэр. Только у вас, сэр.

В ее темно-карих глазах стояли слезы, и Гейб мысленно отругал себя за то, что выместил свою злость на гражданском служащем. Его гнев вспыхивал слишком быстро. Он положил руку ей на плечо.

— Извини, Рози, — сказал он, смягчив тон, и повел ее обратно к столу.

Он сел напротив нее.

— Держать эту дверь открытой — серьезный проступок. Там хранится оружие. Улики. Судебные дела могут быть проиграны, если протокол был нарушен. Пожалуйста, постарайся вспомнить, Рози. Кто-нибудь заходил сегодня сюда?

— Да, но… они прошли не дальше стойки регистрации.

— Кто заходил сюда сегодня, Рози?

Она облизала губы.

— Несколько человек. Генри Две Реки заглянул поздороваться. Эдди Линклейтер хотел подать жалобу на Джои Кийкавичика, а Джои в ответ хотел подать жалобу на Эдди. Они делают это постоянно. Я сказала им, что…

— Ты покидала стойку регистрации?

— Я выходила в туалет. Но очень быстро вернулась. Вряд ли кто-то мог за это время войти и выйти. Мы… — ее голос сорвался. — Раньше у меня никогда не было проблем с другими полицейскими.

— Ты не покидала здание?

Она покраснела.

— Я… я лишь выбежала через дорогу в магазин Эдит за супом во время ланча. И тотчас вернулась. Я отсутствовала меньше минуты.

Гейб медленно, очень медленно втянул воздух.

— И часто ты ходишь обедать к Эдит, Рози?

Она кивнула и потупила глаза.

— Почти каждый день. Я звоню заранее, делаю заказ.

— То есть это рутина… нечто такое, что кто-то мог заметить, если он наблюдал за нами, и захотел зайти и по какой-то причине взять телефоны?

Она в ужасе посмотрела на него.

— Кто бы осмелился на такое?..

— Рози. — Он наклонился вперед. — Ты выходила за супом в течение последних четырех или пяти дней?

Она кивнула.

Гейб выругался себе под нос. Придется внести серьезные изменения в систему безопасности. А пока он должен выяснить, что, черт возьми, случилось со служебными телефонами, и проверить журналы учета. Вдруг пропало что-то еще. Он вспомнил охотничий домик «Старый лось» и пустую полку в кладовой. И черное перо в своем кармане.

Но когда он встал из-за стола Рози, входная дверь с грохотом распахнулась. Гейб и Рози одновременно обернулись. Сжимая в руке дробовик, на фоне солнечного света стояла Сильвер. Ее лицо было мертвенно-бледным, взгляд немного безумным. На ее рукаве была кровь.

Пульс Гейба невольно участился.

Он медленно встал. Его рука машинально потянулась к пистолету.

— Рози, — тихо сказал он, сосредоточив внимание на глазах Сильвер и на ружье двенадцатого калибра в ее руке. — Будь добра, выйди на минутку, хорошо? — Он держался спокойно, но его тон не допускал возражений.

Рози быстро вышла. Сетчатая дверь мягко захлопнулась за ней.

— Сильвер? — Он протянул руку. — Может, вы все-таки отдадите мне оружие?

Ее взгляд скользнул по нему и ненадолго остановился на его ботинках, словно она вычисляла их размер. Она нервно оглядела помещение.

— Где Донован?

— Ружье, Сильвер. Пожалуйста.

Она нехотя отдала ему ружье.

Гейб заметил, что ее руки дрожат. Направив ствол винчестера в сторону, он проверил предохранитель, разрядил ружье, выщелкнув патроны, и лишь затем опустил его.

— Донован на больничном, — сказал он. — Так почему бы вам не поговорить со мной?

Она сердито нахмурила брови.

— Остальные полицейские… их обоих еще нет в городе?

— Сильвер, в чем дело?

— Старый Ворон убит. — Ее голос был охрипшим, как будто она долго бежала или скакала верхом. — На плато. Вам нужно поехать туда. Прямо сейчас. Пока не стемнеет. — Говоря это, она вытащила из кармана сложенную бумажную салфетку и протянула ему. Ее глаза сверкнули, как голубые бриллианты.

— Что это? — спросил Гейб, глядя на тонкую бумажную салфетку.

— Вот кто его убил.

Чувствуя, как в нем нарастает напряжение, Гейб медленно развернул салфетку. На бумаге лежали несколько коротких абсолютно прямых волос, бледно-пепельного цвета. Он посмотрел на волосы, и его позвоночник пронзил холод.

— Где вы это взяли?

— Они были зажаты в руке Старого Ворона, — ответила она. — Трупное окоченение только началось. До того, как я его нашла, он был мертв часа два. У убийцы короткие светлые волосы, рост около шести футов двух дюймов и вес 180 фунтов. Очень сильный. Мускулистый.

Его глаза впились в нее.

— Вы его видели?

— Мне это не нужно. Все это мне сказали его следы.

Этого не может быть. Только не Стайгер.

Гейб попытался отогнать безумную мысль, но она пробила себе дорогу и теперь вертелась у него в голове. Он схватил ключи от квадроцикла.

— Покажите мне это место!

— Туда на квадроцикле не попасть, сержант. У меня есть свежие лошади, — сказала она. — И захватите видеокамеру, потому что следы там долго не сохранятся. — После короткой паузы Сильвер добавила: — Там вокруг… много разного зверья.

Они молча ехали бок о бок. Сильвер украдкой поглядывала на Гейба. В полицейской форме он очень даже неплохо смотрелся в седле. Чертовски хорошо на самом деле. Надежный. Настоящий. Сильный.

Она же ощущала себя странно осиротевшей. Опустошенной. Как будто выпотрошенной. Она старалась не думать о Старом Вороне, о том, что его отсутствие оставит в ее жизни разверстую рану. Он был самым близким ей человеком, почти родственником.

Она знала, что однажды он уйдет из жизни. Но не таким образом.