Мэл ответила вопросом на вопрос:

– У вас в системе сохранились данные ее кредитной карточки?

Инструкторша снова заглянула в компьютер, нахмурилась.

– Похоже, Ванесса расплачивалась только наличными.

– А ее контактный телефон и адрес у вас есть? Может быть, медицинская карта или фитнес-анкета?

– Да, она заполнила все полагающиеся анкеты, – сказала инструкторша, в очередной раз проконсультировавшись со своим ноутбуком. – В файле есть ее адрес, но, к сожалению, детектив, я не имею права сообщать вам личные данные клиентов без ордера.

– Разумеется, мэм, я могу вернуться с ордером, но мне не хотелось бы терять время на соблюдение формальностей. Дело в том, что прямо сейчас жизнь одной женщины может быть в опасности, и если мы промедлим… Давайте поступим вот как: вы просто подтвердите или опровергнете тот факт, что Ванесса Норт проживает по адресу Западный Ванкувер, Си-Лейн, номер 5244.

Инструкторша явно занервничала.

– Да, я готова это подтвердить. И… мне кажется, не будет большого вреда, если я продиктую вам ее номер. – Она назвала последовательность цифр, и Мэл ввела их в свой телефон.

– Еще один вопрос… – сказала Мэл, выводя на экран фотографию Ванессы Норт, присланную из Сингапура. – Скажите, к вам на занятия ходила эта женщина?

– Нет. У Ванессы более длинные волосы. Темно-русые, с осветленными золотистыми прядями. Форма носа и скул тоже другая. И глаза… у Ванессы большие светло-карие глаза. И вообще, она выглядела как-то моложе. – Инструкторша нахмурилась. – А кто эта женщина?

– Это Ванесса Норт.

– Тогда… кто же приходил ко мне на занятия?

– Хороший вопрос. – Мэл убрала телефон и положила на стол перед инструкторшей свою визитную карточку. – Спасибо, что уделили мне время. Если что-нибудь вспомните или ваша клиентка вдруг объявится, позвоните мне.

Шагая обратно к своей машине, Мэл набрала номер, который дала ей инструкторша. Почти сразу послышался щелчок соединения и прозвучало записанное сообщение:

«Набранный вами номер не существует».

Мэл ехала в бистро «Пи», чтобы поговорить с Таем Бинти, когда ей позвонил Бенуа.

– Привет, – сказала она. – Ну что, водолазы что-нибудь нашли?

На заднем плане она слышала урчание двигателя и короткие сигналы, которые издает грузовик, когда движется задним ходом. Или работающий кран. Бенуа сказал несколько слов в сторону, словно отвечал кому-то на вопрос, а потом снова заговорил в телефон:

– Водолазы нашли «субару». Как мы и предполагали, машина находится практически рядом с причалом. Здесь довольно глубоко, так что специалисты пока решают, как ее лучше поднять. Они уже вызвали подъемный кран и эвакуатор, чтобы доставить авто в лабораторию.

Мэл медленно, глубоко вздохнула, стараясь справиться с волнением. Ей вспомнилась миловидная уборщица с растрепанной прической «кошачьи ушки», вспомнилась ее крохотная квартирка в стиле бохо, ее открытки, ее мечты о путешествиях и одноногая ворона. За годы службы в полиции Мэл привыкла к смертям, но сейчас ей вдруг стало так грустно. У нее слегка защипало глаза, но все прошло, стоило ей несколько раз моргнуть.

– Что насчет ковра? – спросила она.

– Пока ничего. Вдоль причала проходит сильное приливно-отливное течение, оно могло отнести ковер довольно далеко. Водолазы сообщают, что на дне много промышленного мусора, видимость очень плохая, так что поиски могут затянуться. Работать в таких условиях небезопасно, так что спешить они не могут.

– Понятно. Я подъеду, как только побеседую с Таем Бинти. Что там с ордерами?

– У меня на руках. Лула уже засадила парней разгребать записи о финансовых операциях и телефонных звонках Дарлинг. Наружка, которую мы оставили возле «Розового коттеджа», сообщает, что Джон Риттенберг никуда не выходил с тех пор, как мы нанесли ему визит. Они готовы доставить его в участок, но ждут эвакуатор, чтобы отправить «ауди» в лабораторию. Мы связались с полицией Западного Ванкувера и попросили разыскать Дейзи Риттенберг, взять у нее отпечатки пальцев и образцы ДНК, а ее саму доставить к нам на дополнительный допрос.

– Я хочу, чтобы образцы ДНК и отпечатки пальцев Джона Риттенберга тоже передали в частную лабораторию. Это здорово ускорит дело, – распорядилась Мэл. – Если мы докажем, что Риттенберги были на месте преступления, то сможем предъявить им обвинение и задержать.

На этом разговор закончился. Через пару минут Мэл уже припарковалась возле бистро и вышла из машины. Внутри кафе в нос ей ударил запах свежевыпеченного хлеба, и она невольно сглотнула слюну. Ожидая, пока Тай Бинти выйдет к ней из своего кабинета в глубине бистро, Мэл с жадностью рассматривала выложенную на прилавке выпечку.

– Приветствую, сержант. Рад снова видеть вас в нашем бистро. Желаете что-нибудь особенное?

Мэл улыбнулась.

– Вообще-то, я по делу, но не откажусь от сладкой «улитки» и большого двойного капучино – только поменьше молока и побольше пенки.

Тай Бинти широко улыбнулся.

– Лучше, чем пончики, так?

– О да.

Пока он готовил для нее кофе, Мэл достала телефон и вывела на экран фотографию Ванессы Норт.

– Вы знаете эту женщину? – спросила она. – Она бывала в вашем бистро?

Наклонившись вперед, Тай Бинти несколько секунд внимательно рассматривал снимок. Слегка поджав губы, он покачал головой.

– Нет… То есть, возможно, она и заходила пару раз, но я ее не помню.

– А вы смогли бы узнать Ванессу Норт, подругу Дейзи?

– Конечно! Красивая женщина. У нее такие большие светло-карие глаза…

– Кто из них двоих обычно оплачивал заказы? Ванесса или Дейзи?

– Обе… Они платили по очереди.

– Ванесса расплачивалась кредитной карточкой?

– Нет, она всегда платила наличными. По-моему, ей это даже нравилось.

За тринадцать с половиной часов до убийства

Сжимая вспотевшей ладонью ручку кожаного кейса, Джон шел мимо коллег, следивших за ним из-за стеклянных стен своих кабинетов. Дверь кабинета Дэриена Уолтона в конце коридора была приоткрыта. Стукнув в нее пару раз, Джон вошел в просторный кабинет начальника.

Дэриен Уолтон – высокий, загорелый, с коротким седым ежиком – поднялся из-за своего чудовищных размеров стола и обратил к Джону непроницаемое лицо. Перед ним лежал коричневый конверт, при виде которого Джон почувствовал, как участился у него пульс. Не в силах оторвать взгляд от конверта, он все же заметил боковым зрением, что в кабинете находится кто-то еще. Повернув голову, он увидел Генри, который словно жаба расположился в мягком кресле рядом с книжными шкафами.

– Дэриен… – начал Джон. – Вы хотели меня видеть?

Он ожидал, что ему, по крайней мере, предложат сесть, но этого не произошло. Дэриен Уолтон тоже остался стоять, но кончики его пальцев коснулись конверта на столе.

– Это доставили курьером сегодня утром, – холодно сообщил он и впился в Джона ледяным взглядом.

Джон облизнул пересохшие губы.

– Вы знаете, что здесь, Джон?

Перед его мысленным взором промелькнули обрывки воспоминаний: хищный красный рот Мии, наручники, чужие рюмки на ковре, след от укола на сгибе локтя, полузасохшая сперма на члене и лобковых волосах, жжение в области ануса. К горлу подкатила ледяная волна страха.

– Нет, – коротко ответил Джон.

Дэриен поднял конверт и высыпал его содержимое на стол. Глянцевые фото разлетелись по полированной поверхности.

Потрясение, которое испытал Джон, оказалось слишком сильным. Дыхание занялось в груди, и он непроизвольно шагнул вперед. На первой фотографии Миа целовала его в щеку напротив входа в «Охотник и пес» в первый день их встречи. А вот они с ней сидят в полукабинете после того, как ушел Генри. Вот Джон стоит, засунув руки в карманы, и глядит вслед удаляющейся женщине. Вот они держатся за руки в укромном кафе. Вот они целуются на пороге ее съемной квартиры-пентхауса. А вот он чуть ли не на четвереньках выползает из высотки и падает на заднее сиденье такси, которое повезет его в Центральную городскую больницу.