Энджи выдержала взгляды Триш и Уиллоу.

– Еще один вопрос, – попросила она. – Рейчел вспомнила, что какие-то мужчины преследовали вас по берегу, когда вы сплавлялись по реке.

– А, это. – Триш сухо засмеялась. – Мы решили, что и тут постаралась Жасмин. Она оскорбила компанию местных в пабе в Порт-Феррисе. Мы там собрались на ужин и встречу с проводниками накануне отправки в лодж «Хищник». Ночевать собирались в мотеле. Но в пабе был большой телевизор, показывали какой-то матч, и весь город набился поболеть за местного героя. Спиртное лилось рекой.

– То есть там было опасно, раз посетители были пьяны?

– Ну, мы-то сами не пили, – сказала Триш. – Так, отметили начало путешествия. Но некоторые, включая Жасмин, просочились в паб и начали праздновать с местными их победу.

– А каким образом Жасмин оскорбила местных жителей?

– Ну, в пабе тогда собрались почти сплошь здоровенные темноволосые лесорубы, и все как на подбор в «камлупских смокингах»…

– В чем? – не поняла Энджи.

– Так называют утепленные клетчатые куртки, которые в сельских районах носят все – от лесорубов и охотников до механиков, – объяснила Уиллоу.

Энджи сразу вспомнился Гаррисон Толлет, нынешний владелец лоджа «Хищник». Он вполне соответствовал описанию – крупный, мускулистый, каждое бедро обхватом с ее талию. И оба раза, когда Мэддокс и Энджи общались с ним в лодже, Гаррисон Толлет был в клетчатой куртке.

– И что им сказала Жасмин? – повторила Энджи.

– Что-то о близком родстве. Что они все двоюродные братья, отродясь не чистили зубы, зато наяривают в лесу на банджо, – сказала Триш.

– Вы шутите? – опешила Энджи.

– К сожалению, нет. Ну, и, наверное, кто-то из присутствовавших в тот вечер в баре решил, что будет забавно пугнуть нас на реке. По берегу за нами шли трое. Двое здоровые – один брюнет, а другой в красной шапчонке и клетчатой куртке. А третий пониже и тощий. Выйдут на край обрыва и стоят среди деревьев, ничего не делая. Иногда мы замечали их силуэты на гребне горы. Однажды днем мы услышали банджо, а ночью на нем снова кто-то играл, и уже рядом с нашим лагерем.

– Причем один из здоровяков что-то нес, – добавила Уиллоу. – Что-то длинное, винтовку или охотничье ружье.

– Вы считаете, они просто хотели вас напугать или действительно угрожали? У вас возникало ощущение, что они опасны?

– Мне было неуютно, – призналась Уиллоу. – Но Жасмин сама напросилась. Если бы Гаррисон и Джесси не вмешались и не разрядили обстановку в пабе, все могло закончиться черт знает чем. Гаррисон отвел Жасмин в сторонку, купил ей еще выпить и увел за столик в дальнем углу, пока Джесси успокаивал горячившихся местных.

Триш и Уиллоу снова переглянулись, будто решая, говорить или нет, а затем Триш призналась:

– Мы не собирались об том рассказывать, потому что это дело частное, но Гаррисон Толлет залез Жасмин в трусы тем же вечером. Ее комната была рядом с нашей, и мы… слышали, что она не одна.

– Слышали?

– Ну, как стучало о стенку изголовье кровати, слышали.

– Значит, она переспала с Гаррисоном Толлетом в первый же вечер?

Энджи немедленно вспомнилась их с Мэддоксом поездка. Они познакомились с Шейлой Толлет, женой Гаррисона, которая между прочим похвасталась, что скоро у них с Гаррисоном двадцать шестая годовщина брака. Стало быть, они были женаты всего два года, когда Гаррисон переспал со своей клиенткой?

– Вы уверены, что она была с Толлетом?

– Нет, конечно, поэтому мы и не хотели говорить. Жасмин могла найти себе кого угодно. Но если вы посмотрите отснятый в пабе материал, может, узнаете больше.

– Не совсем типичное поведение для женщины, помолвленной с любимым человеком, – тихо произнесла Энджи.

– Да уж, – подтвердила Триш. – Вы еще много чего увидите на кассетах Рейчел.

На город опускались сумерки, а с океана наплывал густой туман, когда по короткой, выложенной камнями дорожке Энджи подошла к двери Софи Синович, одной из «трех amigas», снявшихся на пляже Хорнби двадцать шесть лет назад.

Мией Смит и Софи Синович Паллорино занялась сразу после того, как отвезла видеокассеты к Дэниелу Маянгу в его специализированный магазин «Все для фото», куда «Прибрежные расследования» обращались для реставрации фотографий, увеличения резкости изображения и по любым вопросам касательно старых пленок.

Оказалось, что в Виктории живет не одна Миа Смит, а если Миа вышла замуж и взяла фамилию мужа, Паллорино предстояло пару раз зайти в тупик, прежде чем что-то найти. Зато фамилия Синович не потребовала долгих поисков, и Энджи решила сперва заехать к ней.

В профиле Софи Синович-Розенблюм Университет Виктории был указан как один из вузов, которые она заканчивала, а с фотографий смотрела брюнетка лет пятидесяти, весьма похожая на одну из подруг Жасмин.

Едва Паллорино подняла руку постучать, как дверь открылась, немного напугав и Энджи, и миниатюрную даму, державшую на поводке огромного датского дога. Женщина в испуге отступила, схватившись за сердце. Собака начала лаять.

– Я ищу Софи Синович-Розенблюм, – погромче сказала Энджи, чтобы перекричать дога.

– Белла, тихо! Подождите, пожалуйста, – сконфуженно сказала женщина. Она снова завела Беллу в дом и вышла на крыльцо, прикрыв за собой дверь. – Простите. Я как раз вела собаку на прогулку. Мы не ожидали увидеть гостью на пороге. Я от страха забыла, куда шла.

Энджи еле скрыла досаду при виде маленькой брюнетки с острым лицом. Это точно не была Софи с фотографии.

– Извините, я, должно быть, ошиблась адресом. Я надеялась застать Софи Синович-Розенблюм, которая училась в Университете Виктории около четверти века назад.

На лице женщины отразилась нерешительность, сменившаяся подозрением. Белла в доме лаяла все громче. Женщина оглянулась через плечо, будто пожалев, что неосмотрительно удалила от себя надежную защитницу.

– Вот, – Энджи поспешно достала визитную карточку. – Меня зовут Энджи Паллорино, я частный детектив и расследую старое дело, в котором помощь Софи Синович может оказаться неоценимой.

Женщина внимательно прочитала визитку при свете лампы на крыльце и поглядела на Энджи.

– Вы пришли по правильному адресу, но Софи с семьей уехала в Непал, они увлекаются горным туризмом. Телефонной связи с ними практически нет, только ждать, пока вернутся. Я Лейси Ричардс, присматриваю за домом, вернее… – она кивнула на дверь, – …за Беллой.

– И когда Софи вернется?

– Через несколько дней.

– Не могли бы вы передать ей мою визитку и попросить сразу позвонить?

– Конечно.

Энджи поблагодарила Лейси и направилась к машине, когда сзади из туманной мглы донеслось:

– Может, я могу чем-то быть полезной? Я тоже училась в Университете Виктории.

Охваченная надеждой, Энджи поспешила обратно под козырек – начинался дождь – и достала фотографию:

– Вы не знаете, кто эта девушка?

– Это Жасмин, – не задумываясь, ответила Лейси и вскинула глаза на Энджи. – Так вы из-за нее приехали? Она пропала спустя год после того, как была сделана эта фотография. Якобы утонула в реке Наамиш, хотя слухи ходили разные.

– Например?

– Значит, дело в Жасмин?

– Да, в тех краях недавно обнаружили останки, и тесты подтвердили, что это она. Бабушка Жасмин попросила меня составить картину последних месяцев и дней внучки перед несчастным случаем. Я надеялась, Софи мне что-нибудь расскажет.

– Ого, – с уважением отозвалась Лейси и замолчала, всматриваясь в снимок. Собака в доме перестала лаять, будто прислушиваясь к разговору. Над водой разносилась тягучая сирена маяка. Вместе с туманом с моря наползал мрак, заворачивая город в плотный плащ из холодной влаги и окружая уличные фонари призрачными светящимися ореолами.

– А какие слухи ходили? – осторожно спросила Энджи.

Не отрывая взгляда от улыбающегося лица Жасмин, Лейси ответила:

– Да как обычно, когда люди пропадают без следа. Что она инсценировала собственную смерть, а сама уехала на юг, перешла мексиканскую границу и ее якобы видели в Пуэрто-Вальярте. Кто-то даже утверждал, что встретил Жасмин в Оахаке, где она якобы жила с каким-то мужчиной… – Лейси подняла голову. – А где нашли останки?