– А где же… ребенок?

– Ты имеешь в виду мое брюхо? – Она широко улыбнулась, и пластмассовые клыки у нее во рту влажно сверкнули. – Силикон. Протез. Ты даже представить себе не можешь, какое количество муляжей можно приобрести в интернет-магазинах. Погугли как-нибудь на досуге… Не представляю только, для чего большинство людей их использует. Может, для каких-нибудь фотосессий? Или просто так. Ну, знаешь, примерить, посмотреть, каково это – быть беременной. Кстати, а ты знала, что в Интернете можно купить до жути реалистичных пластмассовых младенцев? Но лично я позаимствовала накладное брюхо у наших костюмеров в театре. Два разных размера, чтобы симулировать развитие беременности. И парик тоже оттуда. В нем я играла в спектакле «Три жизни Марии». Эта роль и подсказала мне идею… – Алые губы лже-Ванессы в очередной раз растянулись в улыбке, и Дейзи почувствовала, что не в силах отвести взгляда от ее острых клыков.

Женщина-дьяволица повернулась к Джону.

– Ну а как ты поживаешь, Берг-Бомба?

– Миа?.. – проговорил он негромко, но с угрозой.

– Миа? Какая еще Миа? – спросила Дейзи растерянно. Она вовсе не была уверена, что ей хочется знать ответ.

– Может, все-таки зайдете внутрь? – Вампирша снова улыбнулась кроваво-красными губами и пошире распахнула дверь, но Джон словно прирос к крыльцу. Дейзи взглянула на него и почувствовала, как у нее в голове нарастает какой-то странный звук. В том, как смотрели друг на друга ее муж и эта сексуальная дьяволица, было что-то взрывоопасное. Какое-то напряжение, микровибрации. Их природу Дейзи определить не могла, но ей было очевидно, что ее муж и эта голубоглазая блондинка встречаются уже не в первый раз. Они знакомы. И, возможно, между ними что-то было.

– Вообще-то, я – Кит, ваша уборщица из «Розового коттеджа». – Улыбка женщины-вампира погасла, лицо стало серьезным, почти мрачным. Только огоньки свечей мерцали на блестках, которыми были усыпаны ее рога, когда она по очереди посмотрела на Дейзи и Джона. – Но, возможно, вы оба помните меня под именем Катарина… – Она немного помолчала. – Катарина Попович. А может, и не помните. Мне было всего шестнадцать, да и выглядела я, прямо скажем, иначе. Жизнь сильно меняет людей, не так ли? С кем-то это происходит случайно, кто-то сам старается измениться, но так или иначе перемены неизбежны. – Она отступила от двери и сказала властно: – Входите! Нам есть о чем поговорить.

– Мы уходим, Дейзи. Немедленно. – Джон схватил жену за руку.

– Если вы сейчас уедете, дело может кончиться очень плохо. Для вас. – Кит слегка склонила голову набок. – Как сегодня днем, Джон. Должно быть, это был тяжелый удар! Тебя ведь не просто уволили – тебя взяли за шкирку и вышвырнули на улицу, под дождь, словно нашкодившего щенка. А вслед за тобой охранники выбросили в лужу картонную коробку с твоим барахлом. Тебе даже не разрешили самому вывести свою машину из гаража! – Она презрительно щелкнула языком.

– Джон?.. – Голос Дейзи был похож на хриплое карканье. – О чем она говорит? Тебя уволили? Но как?..

Джон резко повернулся к ней, и его лицо перекосилось от злобы. Глаза метали молнии.

– Ты совсем идиотка, Дейзи? – Он ткнул пальцем в Кит. – Это твоя подруга, это твоя безупречная Ванесса как-ее-там?.. Да ты просто гребаная дура! Она обвела тебя вокруг пальца с помощью сраного накладного живота! Ради всего святого, Дез!.. Ты встречалась с этой женщиной с июля и ни разу не заподозрила, что это та самая сука, которая пыталась уничтожить меня много лет назад. Ты впустила ее в нашу жизнь, ты выболтала ей все наши тайны… Да у тебя, похоже, совсем мозгов не осталось!

Дейзи затрясло. Она вспомнила день, когда «Ванесса» раскатала свой коврик для йоги на траве рядом с ней. Как она тогда улыбалась! Ведь это Дейзи первой потянулась к новой подруге, такой же будущей матери, как она сама. Это она пригласила Ванессу в бистро, чтобы выпить кофе после занятий. С новой подругой было легко и приятно, а Дейзи так нуждалась в родственной душе, что намертво прилепилась к Ванессе. И как ведь здорово все складывалось – даже рожать им предстояло примерно в одно и то же время… Дейзи и в голову не могло прийти, что великолепная Ванесса – это та же самая женщина, которая убирает «Розовый коттедж» и роется в ее вещах! Но как ей удавалось… И тут же Дейзи вспомнила: да, чаще всего она обедала с Ванессой в бистро именно в «уборочные» дни, но подруги встречались исключительно во второй половине дня. Точнее – после двух… Ни разу за все время Ванесса не приняла ее приглашения на ранний ланч – то у нее была назначена важная встреча, то еще какое-то мероприятие. Сейчас Дейзи это понимала, но тогда… При одной лишь мысли о том, что она выболтала лже-Ванессе во время пикника у бассейна, у Дейзи подкосились ноги.

– О чем она говорит? – повторила Дейзи свой вопрос, с трудом взяв себя в руки. – Что случилось сегодня?

– Его уволили, – с готовностью объяснила уборщица-дьяволица. – Ты что, не сказал жене, что тебя выкинули, Джон? И о том, как пил в парке вместе с бродягами, пока не закончился рабочий день и не пришло время возвращаться домой, значит, тоже умолчал?

От изумления Дейзи открыла рот. Ее тело сотрясала крупная дрожь.

– Это правда, Джон? – спросила она, уставившись на мужа.

– Похоже, и об интрижке с Мией Райтер он тебе ничего не сказал. Ну, может, хотя бы о тех двух мужиках, с которыми он трахался, ты знаешь?

– Что?!

Ванесса-Кит улыбнулась.

– А еще я готова поспорить на что угодно, Джон, что твоя Дейзи ни словом не обмолвилась о «страховке», которую уже столько лет прячет в личном сейфе.

– О какой еще страховке? – тупо переспросил Джон.

– Вот видите? Нам нужно очень многое обсудить, – сказала «Ванесса». – Но прежде чем вы переступите порог этого дома, зарубите себе на носу, зарубите как следует… – Она взмахнула трезубцем, указывая на камеры видеонаблюдения над входной дверью и в дальнем углу гостиной. – Дом буквально нашпигован видеооборудованием. Камеры передают изображение на монитор, за которым можно следить из комнаты внутри дома, а также на экран, который установлен на посту безопасности. Все, что происходит в доме и на участке, записывается и сохраняется в «Облаке». – Она выдержала короткую паузу, давая им возможность осмыслить сказанное. – Если вы попытаетесь причинить мне вред, в доме есть люди, которые способны это предотвратить. А если я вдруг «исчезну», записи с камер будут автоматически переданы в полицию вместе с копиями «страховки» Дейзи. Надеюсь, все понятно?

Дейзи подняла голову, чтобы посмотреть на внешнюю камеру, и почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она и Джон оказались в положении подопытных крыс в стеклянном лабиринте этого дома.

– Ты лжешь, – безапелляционно заявил Джон.

– Хочешь проверить? – усмехнулась Кит-дьяволица. – И кстати, если вы двое сейчас уедете, «страховка» Дейзи будет немедленно отправлена в полицию и в прессу – список крупнейших медиакомпаний я приготовила заранее. – Она немного помолчала, в упор рассматривая Джона. – А вскоре после этого ты, ДжонДжон, отправишься в тюрьму. Я не шучу. Для того, о чем говорится в этой «страховке», срока давности не существует. Я уничтожу и тебя, и всю семейку Уэнтворт…

– Давай войдем, Джон, – тихо сказала Дейзи. – У нас нет выбора.

Мэл вернулась в участок, чтобы допросить Джона Риттенберга. Ситуация неожиданно обострилась, да и пресса не дремала. Нужно было поторапливаться, чтобы опередить журналистов.

Когда Мэл вошла в отдел по борьбе с тяжкими преступлениями и сняла с плеч промокшую куртку, Лула махнула начальнице рукой, подзывая ее к своему столу. Лицо помощницы было напряженным, глаза – серьезными.

– Джон Риттенберг в допросной номер двенадцать, Дейзи Риттенберг – в номере шесть, – сообщила она. – Миссис Риттенберг жалуется на плохое самочувствие и требует врача. С ней находится ее адвокат, так что лучше начать с нее. Да и она все-таки на девятом месяце… Но пока ты здесь, взгляни-ка вот на это. – Лу развернула монитор компьютера так, чтобы он был виден Мэл, и открыла несколько газетных статей. – Как ты и просила, мы подняли материалы, касающиеся прошлого Риттенбергов и Дарлинг, и еще историю лыжного курорта, где Дарлинг выросла. В общем, мы нашли кое-что интересное…