Труди сделала стойку над окровавленной бумажной салфеткой под навесом, и Грегсон позвал Мэйсона.

Мэйсон опустился на корточки и осмотрел салфетку в свете фонаря.

– Кто-то поранился, – сказал он, когда сфотографировал салфетку и убрал ее в свой рюкзак, где лежали другие улики.

– Возможно, кто-то расшибся или порезался, когда они пересекали лавинный желоб, – сказала Келли, освобождаясь от своего рюкзака. Она хлебнула воды из фляжки и утерла рот. – Меня это не удивляет.

– Раз их здесь нет, должно быть, они нашли способ переправиться через ущелье, – сказал Оскар.

– Нам придется проверить это при свете дня, – заметила Келли. – Возможно, когда они переправлялись через ущелье, там не было столько воды.

При свете налобных фонарей, охотничьих прожекторов и газовых ламп они разбили лагерь под нависающим скальным выступом. Здесь они нашли немного сухих веток; Оскар со своей командой развел костер рядом с кострищем «пятерки выживших». Они поужинали готовыми блюдами из армейского рациона под грохочущий шум текущей воды, скрытой от них в темноте ночи.

Когда огонь лагерного костра начал угасать, Келли встала и пошла поискать еще растопки у края навеса, где он изгибался вниз под крутым углом и где накопился наносной мусор.

Когда она опустилась на корточки и начала собирать маленькие ветки, что-то белое в луче налобного фонаря привлекло ее внимание. Она наклонилась ближе; это был комок линованной бумаги.

Келли отложила свою вязанку и вытащила бумажный комок из расщелины, куда нельзя было пролезть. Потом аккуратно развернула его.

Ее сердце забилось быстрее.

– Мэйсон!

Мэйсона пронзила тревога, когда он услышал крик Келли. Он поспешил на звук ее голоса; луч его фонаря упирался в каменные изгибы за густым туманом. Потом он увидел, как она выбирается из-под узкой расщелины у края скального навеса, круто уходившего вниз.

– Записка, – сказала она, когда достигла места, где смогла выпрямиться в полный рост. Она протянула ему мятый листок бумаги. – Она лежала в расщелине, среди мусора.

Он достал из кармана нитриловые перчатки, натянул их и взял листок.

При свете фонаря он читал торопливо написанные слова. Слова начинались там, где листок был вырван из блокнота, который они нашли в доме.

…получить помощь. Стивену Бодену очень плохо. Скорее всего, он отравился бледной поганкой. Мы не знаем, как это случилось. Думаем, кто-то вошел в дом и подложил в тарелки кусочки грибов, пока мы находились в спальне Кэти Колбурн, которую обнаружили повешенной. Стивен находится в латентной фазе. У него остается мало времени. Белки его глаз уже начинают желтеть.

Джекки Блант пропала вместе с гидропланом.

Берт Кундера и Кэти Колбурн мертвы. Убиты.

Кто-то охотится на нас.

Нас заманили в ловушку и отрезали путь к отступлению. Сейчас мы спешим. Мы спорили о том, нужно ли уходить из дома. Дебора в первый же день вывихнула лодыжку и сильно хромает. Мы не знаем, последовал ли убийца за нами. У нас есть ружье. Мы взяли воду и запас еды. Мы следим друг за другом на тот случай, если кто-то из нас все это сделал. Но Стивен умрет без медицинской помощи.

Ему осталось жить неделю или, в лучшем случае, две недели. Попытка добраться до Клуэйн-Бэй – лучше, чем сидеть здесь, ничего не делать и ждать смерти.

Мы попытались сохранить тела в холодильнике для полиции.

Пожалуйста, помогите нам. Поспешите. Мы движемся на запад вокруг озера. Надеемся добраться до больницы в Клуэйн-Бэй. Молимся о том, что спасение придет вовремя и нас найдут раньше.

Понедельник, 28 октября.

– Семь дней назад, – тихо сказал он. – Вы были правы насчет причины, заставившей их покинуть дом, Келли.

Мэйсон перечитал записку.

– Как вы думаете, почему листок вырвали из блокнота? – спросила Келли. – И почему его оставили здесь?

Мэйсон глубоко вздохнул, и пар от его дыхания заклубился в свете фонаря.

– Судя по всему, кто-то из них вырвал записку из блокнота. И либо случайно уронил ее здесь, либо попытался избавиться от нее. Логичная предпосылка состоит в том, что один из «пятерки выживших» не хочет, чтобы им помогли.

Келли тихо выругалась.

– Выходит, теоретически один из них является зачинщиком – тем, кто заманил их в лесной дом. Человеком, который затеял какую-то психологическую игру.

– А потом стал убивать их одного за другим, – добавил Мэйсон.

Он снова прочитал записку. По его мнению, она была написана женщиной. Возможно, Моникой, чье имя стояло первым в списке.

– Тот, кто написал это, не знал, что Джекки Блант зарезали, пока она находилась в кабине гидроплана, – заметила Келли.

– Или изображал незнание, – сказал Мэйсон. – Мне нужно доложить об этом.

Келли кивнула и наклонилась за маленькой охапкой собранных веток.

– Хотите кофе? – спросила она, направляясь к костру. – Знаю, уже поздно, но…

– С удовольствием.

Дождь ненадолго прекратился, поэтому Мэйсон немного отошел от лагеря и поднялся на скалистый выступ, чтобы улучшить качество приема по спутниковой связи. Здесь он находился за пределами слышимости остальных, которые болтали друг с другом, когда Келли позвала его.

Сержант Горд Филдинг, возглавлявший расследование, ответил со второго звонка. Он находился в режиме ожидания сообщений от поисковой группы Мэйсона.

Мэйсон проинформировал Филдинга о записке и сообщил ему местоположение их лагеря. Координаты были оперативно переданы на вертолет, слабый рокот которого Мэйсон уже слышал где-то в темноте за облаками. Филдинг сказал ему, что команда на вертолете начала инфракрасный поиск на западной стороне ущелья, куда должна была направиться «пятерка выживших». Они работали по координатной сетке от того места, где находились Келли и Мэйсон.

– Следы указывают на то, что их продвижение замедлилось, – сказал Мэйсон. – Но есть признаки, что все пятеро живы и движутся на запад от этой точки GPS. Других следов не обнаружено.

Филдинг сообщил Мэйсону радиочастоту для прямой связи с вертолетом.

– Мы узнали, что Франц Готтман владел усадьбой «Лесная сень» через номерную компанию, зарегистрированную в Британской Колумбии, – сказал Филдинг. – Готтман имел двойное гражданство, американское и канадское. Он владел недвижимостью в Калифорнии и Британской Колумбии, включая дом на озере Таксис, и несколькими акрами земли на острове Галиано стоимостью более десяти миллионов долларов.

– Владел? – спросил Мэйсон. – В прошедшем времени?

– Он скончался, – ответил Филдинг. – Умер от рака пятого августа этого года. В возрасте восьмидесяти трех лет.

– А его собственность была завещана? Есть ли наследники?

– Похоже, что вся его недвижимость была исключена из завещания. Налоги с его недвижимого имущества в Британской Колумбии по-прежнему выплачиваются со счета номерной компании. Мы стараемся получить ордер на раскрытие имен основных бенефициаров этой компании и сегодня днем приступили к обыску его недвижимости на острове Галиано. Это место значится в качестве его последнего адреса. Я буду держать вас в курсе поступающей информации.

– Вы можете что-то еще рассказать о Готтмане? У него есть семья?

Мэйсон поднялся немного выше, чтобы улучшить качество сигнала. Влажный туман обволакивал его кожу и каплями оседал на козырьке фуражки.

– Миллионер. Работал в киноиндустрии и на телевидении. Профинансировал два очень успешных телевизионных реалити-шоу: «Люди в дикой глуши» и «Абориген». Также занимался финансированием разработки компьютерных игр. Готтман занялся продюсированием кинофильмов, когда получил степень магистра психологии, а потом MBA в Гарварде и Стэнфорде. – Последовала пауза, пока Филдинг проверял свои записи. – Он не был женат и официально не имел детей. В молодости он был борцом за равноправие гомосексуалистов. У него есть криминальное прошлое. Был арестован за нападение на полицейского во время участия в марше протеста двадцать пять лет назад. Против него выдвигались обвинения в домогательствах. Судя по всему, имел ряд долговременных отношений с разными мужчинами. Ушел на покой в шестьдесят пять лет, после чего много путешествовал, финансировал независимое кино и пилотные выпуски телепрограмм. Любил охоту и плавание под парусом. Летал на собственном гидроплане «Хэвиленд» Beaver Mk1.