Да, дорогой Дневник, я вижу, на что ты намекаешь. Ты хочешь сказать, что даже моя повседневная, видимая жизнь – «нормальная» часть меня – тесно связана с ролями, масками, вымышленными персонажами. Реальная я – призрак. И эта реальная «я» пишет сейчас эти строки, потому что ее психоаналитичке очень хочется понять, почему ее пациентка так сильно хочет остаться бестелесным духом.

Вот что я тебе скажу, дорогой Дневник… На самом деле я очень горжусь собой. Мне удалось справиться с собой и не пробить Риттенбергов по Интернету. Я не рылась в социальных сетях в поисках их страничек. И благодаря этому у меня все еще есть возможность сказать Холли, что я не смогу убирать в их особняке.

А это значит, что я все еще контролирую ситуацию.

Я смотрю на часы. Так и есть, я опаздываю. Меня ждет Мария – молодая женщина, которой, согласно сценарию, выпадает шанс трижды переиграть одно решающее событие из своей жизни. Каждый раз она выбирает по-другому, и каждый раз течение ее жизни коренным образом меняется. В одной жизни Мария решает не прерывать нежелательную беременность, сохранить ребенка и в конце концов выходит замуж за его отца. Во второй своей жизни она прогоняет любовника, делает аборт и становится влиятельной бизнесвумен. В третьей жизни Мария просто плывет по течению – одинокая мать, ведущая богемное существование. И надо сказать, в каждом из трех вариантов находятся свои плюсы и минусы.

Прежде чем выбежать за дверь, я все же проверяю мой инстаграм-аккаунт @лисицаиворона и отыскиваю последний пост. Это ролик, на котором я стою в детской «Розового коттеджа» и прижимаю к животу УЗИ-снимок ребенка Дейзи и Джона. Я улыбаюсь, а за моей спиной кружат в хороводе слоны и единороги. Звучит колыбельная, но звук неприятный, дребезжащий, словно саундтрек к фильму ужасов (я добавила фильтр, который сделал ролик одновременно невинным и пугающим). Ну и теги: #ждеммалыша, #жизненныйвыбор, #жизнькоторуюяпредпочла.

Мой пост набрал уже 207 лайков. Людям нравится. Раздел «Комментарии» полон поздравлений, смайликов и сердечек. Я не знаю, что за люди подписались на этот случайный, фейковый аккаунт, но они искренне за меня рады.

Обычно я и сама радуюсь, когда вижу новые лайки.

Но сегодня испытываю только странную сосущую пустоту под ложечкой.

Во мне поселились тоска и страстное желание.

Нет, человек не всегда имеет возможность выбирать, какой будет его дальнейшая жизнь. Иногда этот выбор навязывают нам извне, вопреки нашей воле.

Ну а если впоследствии – скажем, годы спустя – нам все же представится шанс изменить сделанный в прошлом выбор? Как Марии?..

Ответ очевиден. Сто человек из ста этим шансом воспользуются.

За тринадцать дней до убийства

Дейзи подняла смартфон повыше, склонила голову набок, улыбнулась и сделала снимок. Изменила позу. Сделала еще пару фотографий, пытаясь найти наиболее выгодный ракурс, чтобы потом выложить снимки в @ДейзиДеньЗаДнем, где она каждый день постила новое селфи. Для очередной фотографии Дейзи постаралась подобрать такой угол съемки, чтобы на заднем плане были видны рыбачившие с волнолома в Стэнли-парке горожане: возле каждого стояло ведерко для добычи, длинные лески уходили в воду. Нажимая кнопку на смартфоне, Дейзи задумалась, какими хештегами лучше сопроводить фото: #УтроВСтэнлиПарке, #РыбакиНаВолноломе, #ВыглянулоСолнце или #БудущимМамамНужноГулять?

Дейзи нравилось писать каждое слово в теге с заглавной буквы. Это облегчало чтение с экрана для тех, кто плохо видит или не может разбить тег на отдельные слова и установить между ними связь, – например, для страдающих дислексией или каким-то другим когнитивным расстройством. Так, во всяком случае, ей однажды сказали, и с тех пор Дейзи старалась показать всем, что она человек чуткий и внимательный к окружающим. Что она практикует инклюзивный подход. Уважает другие культуры и так далее, и так далее… Главная цель Дейзи состояла в том, чтобы ее нарратив – история, которую она с таким тщанием день за днем создавала у себя в Инстаграме, – пришелся по душе максимальному количеству подписчиков.

Нет, #РыбакиНаВолноломе не подойдут, решила она, – вон там рыбачит женщина, а рядом с ней еще и ребенок сидит. Может, тогда #РыбацкоеПлемя? Но и этот вариант ей не понравился: большинство рыбаков, насколько она видела, были азиатского происхождения, а слово «племя» подразумевало бы, что она считает их низшей социальной группой. В конце концов Дейзи остановилась на тегах #РыбалкаНаВолноломе, #РедкийСолнечныйДенекНаТихоокеанскомПобережье, #РадаВернутьсяВМультикультурныйВанкувер, #БудущимМамамНужныУпражнения и #КоротаюВремяПередЛанчемВБистро.

После этого Дейзи сделала еще несколько селфи, стараясь, чтобы в кадр попал ее живот. Сфотографировала она и сверкающие небоскребы, вздымавшиеся над гаванью Коал-Харбор, где садились и взлетали гидросамолеты. Джон работал на верхнем этаже одной из этих стеклянных башен, и она представила себе, как он восседает за своим столом, похожий в лучах солнца на золотого идола, и глядит на океан, на горнолыжные трассы, проложенные по склонам гор на другом берегу залива. Дейзи захотелось даже сопроводить снимки небоскребов тегами #КабинетДжона, #ПентхаусНадБухтой, #ТерраУэст, #ОтдыхНаЛыжах, #ЗамужемЗаОлимпийцем и #ДваждыЧемпион.

Но нет, она этого не сделает. Ни за что. Джону не нравилось ее увлечение Инстаграмом – он считал, что оно может довести до беды. А больше всему ему не нравилось, что Дейзи приобрела в социальных сетях определенную популярность, из-за чего некоторые крупные компании начали присылать ей образцы своих товаров для будущих мам. Например, на прошлой неделе она получила прелестнейший мобиль для детской кроватки с танцующими под музыку слонами и единорогами, а еще за неделю до этого ей прислали обалденно сексуальные легинсы для йоги, пошитые таким образом, чтобы в них помещался выросший живот.

Впрочем, сами легинсы Джону понравились, но стоило Дейзи сказать, что она намерена позировать в них для Инстаграма, настроение мужа сразу переменилось. Он заявил, что получать «подарки» в обмен на рекламу унизительно и что это ниже достоинства его жены.

«Нам не нужны подачки, Дейзи. Во-первых, мы не нищие, а во-вторых, из-за них кому-то может показаться, будто я не способен должным образом позаботиться о тебе. А мне не хочется выглядеть неудачником, который рассчитывает только на то, что ему что-то дадут бесплатно».

Дейзи опустила смартфон, но ее взгляд был по-прежнему прикован к сверкающей многоэтажной башне на берегу, где работал ее муж. В ушах у нее снова зазвучал голос Джона:

«Единственная причина, по которой у тебя так много подписчиков, – я. Ты моя жена. И ты совершенно открыто использовала этот факт в те времена, когда у тебя только-только появился Инстаграм. А ведь ты сама знаешь, что это небезопасно! Или тебе мало той шизофренички, которая выслеживала нас в Колорадо?.. Кто угодно может с помощью геолокации определить, где ты находишься в данный момент. И если ты публикуешь свое селфи из ресторана, то к тому моменту, когда тебе подадут заказ, твой сталкер уже может сидеть за соседним столиком».

Дейзи попыталась отделаться от этого воспоминания, но резкие слова Джона ожгли ее, как удар хлыста. Дейзи вспомнила, как вчера вечером муж вернулся домой, повсюду оставляя за собой алкогольный смрад.

В полной темноте Джон тихонько забрался в постель, стараясь не разбудить жену, уверенный, что она давно спит. Но Дейзи не спала. Несколько часов кряду она лежала без света, изо всех сил стараясь убедить себя в том, что женский голос в телефоне ей просто почудился, а если не почудился – что он не имеет никакого отношения к ее мужу. Увы, успокоиться ей никак не удавалось, тем более что она некстати вспомнила: Джон уже давно не пытался заниматься с ней любовью. Ее раздавшееся из-за беременности тело, как она подозревала, больше не кажется ему привлекательным.