Сейчас Дейзи мысленно вернулась к утреннему разговору с мужем. Она помнила его почти дословно.

«Так о чем Генри хотел с тобой поговорить?» – спросила она, наливая Джону кофе.

Его лицо, хмурое и помятое, слегка напряглось, в глазах появилась настороженность, и Дейзи почувствовала легкий укол беспокойства.

«Джон?..»

Он шумно вздохнул, потер лоб. Это все похмелье, подумала она. Обыкновенное похмелье, а остальное она себе придумала.

«Пожалуйста, Джон, поговори со мной. Зачем Генри пригласил тебя в паб?»

«Он хотел поговорить о последнем заседании совета директоров. Там кое-что произошло, и Генри решил, что я должен быть в курсе… – Он отпил кофе и быстро добавил: – Похоже, я не единственный кандидат на должность административного директора нового курорта».

«Что?!»

«У меня объявился конкурент».

«Не понимаю! Что значит – конкурент?»

Джон отставил кружку с кофе, чтобы поправить галстук. Дейзи показалось, она всем телом ощущает напряжение Джона.

«Джон! В чем дело?!»

«Ты знала, да?»

«Знала что? О чем ты вообще?»

«О том, что «Терра Уэст» приняла на работу нового перспективного сотрудника. Его уже перевели в штаб-квартиру, а теперь выдвигают на должность административного директора курорта «Клакуш». Неужто ни твой отец, ни твоя мать не упоминали об этом?»

«Конечно нет. Я бы не стала скрывать от тебя что-то настолько важное».

«Не стала бы, да, Дейзи? А вот мне почему-то кажется, что это с самого начала было частью вашего плана. Ты и твои родители просто заманили меня обратно в Ванкувер. Лабден пообещал мне повышение, а ты очень кстати перестала принимать противозачаточные таблетки. Раз-два – и вот я здесь!»

«Да как ты…»

«Ладно, проехали. Извини. Я не хотел».

Дейзи почувствовала, как ее глаза наполняются жгучими слезами.

«А чего ты тогда хотел? Ты мне только и твердил, что хочешь ребенка, семью, хочешь начать все сначала после… после того кошмара! И теперь ты говоришь, что я забеременела специально, чтобы заставить тебя вернуться?!»

Джон поднялся, потом снова сел. Его широкие плечи слегка поникли.

«Извини… – Он с силой потер лицо обеими ладонями. – Вчера… Для меня это было настоящее потрясение. Прости меня, Дейзи, я… я все еще пытаюсь все это осмыслить. – Он поднял голову и посмотрел на нее. – Генри не говорил ничего конкретного, но мне кажется – все уже решено. Повышение получит тот, другой парень».

Дейзи уставилась на мужа. Стены кухни поплыли у нее перед глазами. Нет, не только стены – весь ее мир пошатнулся.

«Кто… О ком ты говоришь? Какой парень?»

«Ахмед Вахид. Он намного моложе меня и не такой опытный, но…»

«Тогда почему «Терра Уэст» решила назначить директором его? Чем ты им не угодил?»

«Чем я им не угодил? Я тебе скажу, Дейзи!.. Вахид – цветной, а я белый. Белый мужчина среднего возраста. Времена изменились, сейчас всем нужна показная инклюзивность. Мое время прошло. Я теперь не у дел. И все из-за этой гребаной политкорректности!»

«Но, Джон, это наверняка не так…»

«Не так? Я выиграл для этой страны две сраных золотых медали. Горные лыжи у меня в крови. Я здесь родился… – Он с силой ткнул пальцем в стол. – Здесь, на склонах гор Норт-Шор, в том же самом городе, где была основана «Терра Уэст»! Я был символом корпорации. Все, кто имел хоть какое-то отношение к горным лыжам, знали и уважали мое имя, и корпорация успешно превращала мою известность в деньги. Мое лицо помогало продавать все что угодно, от пива и зубной пасты до таймшеров и стиля жизни. Корпорация – корпорация твоего отца – делала на мне, на моей популярности сумасшедшие бабки. Меня выжали досуха, и вот теперь кто-то решил, что мне пора на свалку, потому что у меня белая кожа и я не говорю на пяти, сука, языках!»

«Не выражайся в этом доме! – вспыхнула Дейзи. – И не приплетай к этому моих родителей! У папы был сердечный приступ, ему пришлось выйти в отставку… Я уверена, что он не имеет к этому Вахиду никакого отношения. Скорее всего, решение было принято уже после того, как папа отошел от дел».

«Допустим, твой отец действительно ни при чем. – Джон мрачно взглянул на жену. – А знаешь, что это означает? Это означает, что твой отец и, возможно, еще Генри были единственными членами совета директоров, которые хотели видеть меня на посту директора нового курорта. С чего бы еще все остальные набросились на меня, как только Лабден ушел?» – Он покачал головой.

«А тебе не приходило в голову, что этот Вахид действительно более подходящий кандидат?»

«Ты это серьезно, Дез?»

«Джонни…»

«Я уже сорок лет «Джонни»!»

«Я просто хотела сказать… Сам подумай, пять языков, это очень… впечатляет. А «Терра Уэст» сейчас как раз стремится вырваться в лидеры на мировом рынке, может, поэтому…»

«Вырваться в лидеры?.. Ну да, конечно! Теперь все понятно! За мусульманина им, конечно, дадут дополнительные очки».

От гнева у Дейзи перехватило горло.

«А он мусульманин?»

«Наверное. Скорее всего».

«Вот видишь! Ты судишь о человеке, Джон, а сам почти ничего о нем не знаешь!»

«А ты – ты знаешь?! Господи, Дез, я думал, что хотя бы ты меня поддержишь… Ладно, мне пора». – Он поднялся и направился к выходу.

«Ты что, так и уйдешь?»

«А как? Я опаздываю». – Джон открыл стенной шкаф в прихожей, чтобы достать пиджак.

«А как же завтрак? Я специально встала пораньше, чтобы все для тебя приготовить. Сядь и поешь, ну пожалуйста!»

Джон бросил взгляд на стол, где стояла украшенная зеленью яичница, румяные тосты, мармелад, сок и разрезанный пополам рубиново-красный грейпфрут. Дейзи не поленилась даже нарвать в саду оранжевых и желтых цветов, к которым добавила несколько веточек с еще зелеными листьями.

«Не для меня, а для Инстаграма», – огрызнулся он, засовывая руки в карманы.

«Ты несправедлив, Джон!»

«Давай, скажи, что не сфотографировала все это и не выложила на свою гребаную страницу». – Он схватил свой кожаный кейс.

Дейзи затрясло. Ее переполнял гнев, с которым сражалось острое желание как-то успокоить мужа, утешить его, исправить ситуацию. Пусть у них снова все будет хорошо.

«Я так и знал, – коротко сказал Джон, не дождавшись ее ответа. – Пойди проверь, сколько уже лайков». – Он потянулся к ручке входной двери.

«Хочешь, я поговорю с папой? – крикнула Дейзи ему вслед. – Хочешь, я позвоню ему прямо сейчас? Может, он сумеет как-то помочь…»

Но Джон только пробормотал что-то себе под нос и с силой захлопнул дверь. Дейзи услышала, как на подъездной дорожке заработал мотор «ауди». Джон уехал, а она все смотрела на закрытую дверь, и по щекам у нее катились слезы.

Солнце, сдвинувшись по небосклону, ослепительно засверкало на верхушке стеклянной башни, и Дейзи, рывком вернувшись в настоящее, с удивлением обнаружила, что на глазах у нее выступили слезы. Она быстро смахнула их рукавом и, посмотрев на часы, почувствовала неожиданное облегчение. Пора было ехать на встречу с Ванессой в их любимое маленькое бистро в Пойнт-Грей. Повернувшись, Дейзи пошла обратно к машине, оставленной у ворот парка. В парк она приехала, чтобы немного прогуляться по берегу моря и сделать несколько упражнений для беременных – ну и, конечно, чтобы исчезнуть из дома на то время, пока там будет работать уборщица. С Ванессой Дейзи встречалась по большей части в те дни, когда уборщица приходила наводить в «Розовом коттедже» порядок.

Пересекая лужайку, Дейзи твердила себе, что на самом деле Джон не хотел ее задеть. В нем говорили обида, уязвленная гордость, стремление защититься. И, разумеется, его тревога по поводу их общего будущего, которое в одночасье стало таким неопределенным. Она знала своего мужа, может, знала его даже слишком хорошо. Дейзи были прекрасно известны самые темные, мрачные уголки его души – души бойца, воина. Эти черты характера когда-то и помогали ему побеждать сильнейших фанатичных спортсменов со всего мира, да еще в таком опасном и конкурентном виде спорта, как горные лыжи. Будь Джон другим – не было бы побед, не было бы известности. Но сейчас ситуация изменилась, он больше не выступал и, стало быть, не имел возможности выплеснуть внутреннее напряжение в запредельном физическом усилии. Она поговорит с отцом, решила Дейзи, и он обязательно что-нибудь придумает. Вот только Джону она об этом говорить не будет, чтобы не унизить его еще больше. В конце концов, может же жена иметь секреты от мужа!