Оливия поднялась на ноги. Взволнованная, она убрала с лица влажные волосы.

– Я думала, вы уехали, – обратилась она к нему. – В кемпинге никого не было, когда я заезжала.

– Привет, Оливия, – поздоровался мужчина, подходя ближе. – Я искал вас. У вас ведь немецкая овчарка, верно?

Внутри все похолодело.

– Да. А что?

– Пес пропал?

– Я… в чем дело?

– Мы с женой видели похожую собаку. Он бежал по тропинке к болоту. Гнался за чем-то. Мы слышали лай, потом визг.

Эйс.

Где же Эйс?

– Где именно вы видели Эйса? – спросила Оливия, адреналин стучал в ее крови. Она оставила пса на улице, возле домика. Эйс обнюхивал ивовые кусты вдоль берега. Обычно пес далеко не уходил. Он всегда ждал ее на крыльце, на своей подстилке возле двери.

– Мы с женой перед отъездом гуляли по болоту, где живут выдры. Решили пройтись напоследок. Мы уже все собрали. – Соренсон сунул руки еще глубже в карманы и посмотрел на небо. – Снегопад начался.

– Где Эйс?! – повторила Оливия.

– Мы его встретили около тропинки, которая идет вокруг болота. Сначала мы услышали оживленный лай. Потом увидели немецкую овчарку, она на кого-то охотилась. Затем раздался визг. Вой. Думаю, он свалился в овраг. Мы прошли немного вперед, но ничего не увидели. Нам пора ехать, но я хотел найти вас и рассказать об этом.

Проклятье. Эйса подвело зрение. Чего-то подобного она и боялась.

– Вы мне покажете, где конкретно его видели?

– Мы волнуемся, сможем ли выехать, пока дорогу совсем не занесло, и…

– Пожалуйста.

Он явно колебался.

– Тори, – быстро сказала Оливия, обнимая девочку за плечи. – Где сейчас твой отец?

– В домике. Он спал, когда я уходила.

– Ладно, ты пойдешь со мной в большой дом. Там я оставлю тебя с Майроном, а сама пойду искать Эйса. Договорились?

– Я хочу помочь. – Тори вцепилась в руку Оливии, в ее зеленых глазах плескалось отчаяние. Ее глаза. Ее дочка. У Оливии перехватило горло. Она внимательно посмотрела в глаза Тори.

– Нет, я хочу, чтобы ты осталась с Майроном. Алгор поможет мне. – Оливия бросила взгляд на высокого мужчину. Бейсболка затеняла его глаза, на козырьке скапливался снег. – Вы покажете мне, где видели Эйса? – обратилась она к нему. – Это займет несколько минут, потом вы уедете. Все будет в порядке.

Алгор снова посмотрел на небо, потом на причал, на который ложился снег.

– Пожалуйста, – попросила Оливия. – Вы мне только дорогу покажите. Я вернусь через минуту. Мне нужно лишь отвести Тори в большой дом.

– Да, конечно. Я оставил машину под деревьями. К отъезду все готово. Схожу и предупрежу жену. – Он посмотрел на Тори. – Я подожду вас у начала тропы.

Майрон подвинул к себе лист бумаги. Он хотел написать письмо Коулу, попрощаться с ним. Сказать, как он сожалеет о том, что все время пытался наказать своего сына. Сказать, что любил его и что простил. Но старик согнулся от страшной боли. На лбу выступил пот, несмотря на холодный ветер и снег, врывавшиеся в комнату через распахнутое окно.

Дрожа, Майрон уронил ручку и схватил пузырек с таблетками. Пора. Он должен сделать это теперь, пока его не отвезли в больницу, пока он не потерял способность двигаться, пока его не подключили к аппаратам. Тогда он уже не сможет сказать сыну, что простил его. Если принять несколько таблеток, то, возможно, перестанет трясти и удастся написать письмо. Майрон открыл окно, чтобы впустить Грейс. Ему хотелось ощутить ее присутствие вместе с холодным ветром. Он хотел, чтобы ее руки обняли его.

– Майрон!

Удивление, смущение охватили его. Он поднял глаза. Это была Оливия. С дочкой Бертона. Обе промокшие. Они стояли на пороге библиотеки.

– Майрон… Что происходит? – Оливия бросилась к старику. – Вы в порядке? Вам нужно лекарство?

Он кивнул, чувствуя прикосновение ее рук.

Она открыла пузырек, высыпала две таблетки на ладонь, вложила в рот Майрона и поднесла к его губам стакан воды. Старик проглотил лекарство.

– Еще… две… пожалуйста.

Оливия замялась, заглянула ему в глаза. Потом достала еще две таблетки и помогла ему запить их.

– Тори, закрой, пожалуйста, окно, – обратилась она к девочке.

Оливия присела на корточки у колен старика. Красавица Оливия, которую он успел полюбить. Ему хотелось дотронуться до ее лица. Но от боли он не мог пошевелиться.

– Вы нужны мне, Майрон. Мне необходима ваша помощь. Можете помочь мне?

Что-то в лице Оливии заставило его сосредоточиться. Он перевел взгляд на девочку. Та стояла у окна, дрожащая, с побелевшим лицом. Что-то было не так. Неправильно.

Старик кивнул. Он почувствовал, что болеутоляющее средство начало действовать. Может, это был только первый звонок. Может быть, он сможет продержаться.

– Послушайте меня. Мне нужно найти Эйса, пока снега не стало слишком много. Думаю, он свалился с тропы и не может выбраться. Я хочу, чтобы вы присмотрели за Тори. Просто побудьте с ней.

Оливия бросила взгляд на девочку, потом снова посмотрела на Майрона. Ее явно волновало то, что он собирался сделать с таблетками.

– У нее есть с собой книга. Я хочу, чтобы вы это прочли, Майрон. Это важно. Пожалуйста, прочтите, если можете. И просто побудьте с ней рядом. Не оставляйте ее и никого не впускайте в дом. Вы понимаете? – Она замялась. – Даже ее отца.

– Что происходит, Оливия? Что не так с Бертоном?

– Он плохо себя чувствует. Прошу вас, мне надо идти. Просто держите двери на замке. Тори должна быть в безопасности. И вы должны меня дождаться, слышите? Поговорим позже.

И она ушла, оставив его с темноволосой девочкой, смотревшей на него во все глаза. Они остались в доме одни.

– Ты в порядке? – спросил старик.

Тори не ответила.

– Я должен прочесть книгу, которая у тебя.

– Он не мой отец.

– Кто не отец? Бертон?

– Мой отец – убийца из Уотт-Лейк.

У Майрона от удивления приоткрылся рот. Он собрался с силами.

– Почему ты так говоришь?

Она протянула ему какую-то розовую штуку.

– Что это?

– Электронная книга.

Оливия гнала Спирит галопом к тропе вокруг болота. Там никого не было.

– Алгор! – позвала Оливия. Кобыла резко остановилась, когда Оливия натянула поводья.

Ни звука. Она увидела следы сапог на тропе. Их быстро заметало снегом.

– Эйс! – крикнула Оливия, двигаясь по следам. Она свистнула, потом снова позвала: – Эйс! Где ты, мальчик?

Она не спускала глаз со следов, уходя все дальше по сужающейся, извилистой тропе между поросших мхом деревьев. Почва здесь была болотистой. Через ручей перебрался бобер. Вокруг было много поваленных деревьев.

– Сюда! – вдруг услышала она голос Алгора. – Он здесь!

Оливия остановилась, прислушалась, пытаясь понять, откуда доносится голос. Ее окутывали туман и снег. Спирит негромко фыркнула, нетерпеливо переступила с ноги на ногу.

– Сюда! – снова долетел до нее голос. – Я нашел пса! Он здесь! Под насыпью. Не шевелится.

Паника, худший вид страха, охватила Оливию. Она пустила лошадь рысью, наклоняя голову, чтобы не задеть поникшие под снегом ветки. Тропа стала чуть шире, и Оливия заставила кобылу бежать быстрее, слишком быстро для такой погоды. Но Оливию приводила в отчаяние мысль о том, что она потеряет Эйса. Что-то ударило ее, словно стрела арбалета.

Прямо поперек шеи.

Веревка.

Оливия задохнулась и свалилась с лошади.

Она приземлилась на спину. Удар был настолько сильным, что Оливия не могла ни вздохнуть, ни шевельнуться. От боли из глаз посыпались искры, подступила темнота. Спирит умчалась прочь.

Лишь через несколько секунд Оливия смогла втянуть в себя воздух. Ребра, по ощущениям, были сломаны.

Пытаясь понять, что произошло, она попыталась перекинуть руку через туловище и перекатиться на бок. Ей удалось лечь на живот, потом встать на четвереньки. Перепуганная Спирит ускакала. Вокруг было тихо.