— И сколько раз ты прыгал с парашютом, Мэтью?

— Двенадцать раз. Десять прыжков в учебке и два в реальных боевых условиях.

— Где воевал?

— В Иране.

— Что за Иран такой? — не понял Дональд.

— А, точно… — дошло до Григса. — В ваше время он звался Персией.

— Персы? Чего вы с ними не поделили?

— Нефть, мой дорогой друг, все дело в этой черной маслянистой жиже. В наше время ее даже называли черным золотом, поскольку из нее делается топливо для наших машин. Представь, какие это деньги. Кто контролирует нефть, контролирует весь мир. США в двадцатом и двадцать первом веке была сильнейшей на планете страной, нас все боялись. А кто смел вставать на нашем пути, мы беспощадно бомбили и расстреливали, прикрываясь ложью про всеобщее благо, свободу и, конечно же, демократию…

— И зная это, вы все равно сражались ради того, чтоб какие–то богачи наживались на чужих смертях? — недоумевал конфедерат.

— До нас это дошло далеко не сразу, потребовалось увидеть кучу смертей, пройти через ад, чтобы понять правду. Мозги промывать у нас умеют, поверь.

— Персов то победили?

— Как сказать… с одной стороны от их армии, флота, авиации, промышленности мало что осталось, с другой мы с трудом контролировали треть их территории и то лишь западные провинции, да восточное приграничье. Персы сопротивлялись упорнее прочих арабов, с которыми довелось повоевать.

— Многое я упустил… — заключил хронопутешественник. — И все же жаль, что победили не мы, а Союз. Может, наш мир был бы чуточку лучше.

— Как знать, как знать… Прошлое в любом случае не изменить.

— Джентьльмены, осмелюсь еще спросить, почему вы стараетесь всячески уйти от прямого ответа касаемо Земли? Насколько там все плохо?

— Да, мне тоже интересно, — добавил до этого молчавший второй конфедерат.

— Вы сами попросили… На Землю пришел Армагеддон, Судный день, называйте как хотите. — Мрачно сказал Мэтью. — Если вы хорошенько читали откровение этого как его…

— Иоанна Богослова, — встрял рядовой Алмонд. — Позволь здесь я продолжу.

— Да, пожалуйста!

— Откровение Иоанна Богослова про Судный день на удивление точно описывает обрушившиеся на наш мир беды и несчастья. Антихристом или Антихристами я бы назвал тех, кто управлял миром до Катастрофы — банки, корпорации, нефтяные и прочие магнаты. Образ Антихриста скорее не отдельная личность, а собирательный образ, олицетворяющий его характерные проявления- тотальная ложь, лицемерие, власть денег, извращение привычных культурных ценностей, гонения на тех, кто пытался противостоять этому и прочее в том же духе. Затем автор откровения очень четко описал четырех всадников: голод, войну, чуму и смерть, что мы на данный момент и наблюдаем. Наш мир опустошил страшный мор, убивший сотни миллионов и еще больше превративший в чудовищ, затем пришли Война и Голод, точнее не пришли, они всегда были рядом, а разошлись в полную силу, — пришельцы из пришлого побледнели от услышанного. — В результате больше половины всех людей на планете погибла или превратилась в одержимых жаждой убийства монстров. В попытках сдержать Чуму мы беспощадно выжигали те места, где она возникала, делая тем самым только хуже. Дальше… что касается адского воинства, мы их тоже наблюдали западе США. Самые настоящие демоны с рогами и копытами, правда, не враги они нам.

С исходом 144 000 девственников в рай Иоанн тоже не прогадал.

— И где же этот рай?

— Вы в нем находитесь. Для людей Элетания стала своего рода Эдемом, где можно найти укрытие от бед земных. Тем не менее не все так просто — рай нужно заслужить. За него идет ожесточенная борьба между нами и чужаками из мира Аркон. Рискну предположить, война за Элетанию не что иное, как Последняя битва. Дальше только победа или смерть.

— Ну, ты даешь, Алмонд, — протянул удивленный Макмиллан. — Не думал, что ты такой умник.

— Я ж Гарвард закончил с отличием.

— Ты!? Гарвард!? Гонишь!

— Не вру, честно, перед армией отучился на историка. — Для Григса новая деталь из жизни сослуживца стала не меньшей неожиданностью после встречи с предками.

— Какого дьявола тогда пошел в армию, да еще в воздушный десант?

— Надоела рутина, захотелось чего–то нового. И получил приключения на свою задницу.

Их беседу внезапно прервал нарастающий в воздухе свист.

— Ложись!!! — прокричал кто–то, прежде чем первая неуправляемая ракета упала поблизости от американских траншей, вздымая в воздух десятиметровый столб камней и земли. Следующие снаряды падали с интервалами в одну–две секунды, не давая высунуться из окопа. Жуткий вой и грохот перекрыл остальные звуки. Григс быстро среагировал, повалив на дно траншеи медсестру Кэтрин, которая растерялась от начавшегося артобстрела. Двум ее компаньонам лишних разъяснений не потребовалось, они хоть из девятнадцатого века, но не настолько отсталые, чтоб не залечь на землю с началом артиллерийского налета, продолжавшегося по ощущениям около трех минут.

По прекращению вражеского огня десантники снова высунулись из окопов, увидев приближающиеся вдалеке силуэты техники противника.

— Господа, вы знаете делать, — сказал сержант Фостер десантникам. Затем он обратился к конфедератам:

— Спрячьтесь где–нибудь и не высовывайтесь.

— Мы тоже солдаты, — недовольно возразил Дональд. — И ничем не хуже вас.

— На счет вас не сомневаюсь, но оружие у вас по современным меркам антиквариат. Из него только по воробьям стрелять можно.

— Вот смотрите на настоящее оружие. — Мэтью показал свою старенькую винтовку. — Автоматический карабин М4А2, емкость магазина составляет тридцать патронов, дальность прицельного выстрела — семьсот ярдов. Скорострельность до тысячи выстрелов в минуту. Может устанавливаться оптический и лазерный прицелы, фонарик, подствольный гранатомет, оптический прицел, что мы и видим на данном варианте…

— Григс, черт тебя дери! Хватит дурью страдать! — рыкнул сержант.

— Сэр, так точно, сэр!

— Дональд, Том, Кэтрин, спрячьтесь в бункере и не высовывайтесь, пока вам не разрешат!

Перенесенные поспешили укрыться, а Григс наравне с остальными готовился встретить врага. К позициям роты ''Дельта'' двигались крупные силы противника. Григс насчитал десяток облепленных пехотой парящих танков и три боевых вездехода. Вторые особенно выделяются на фоне приземистых ''блинов''. Вездеходы имеют высокий силуэт в шесть с половиной метров. Прямоугольную коробку несет на себе четырехосная ходовая часть с высокой посадкой. Широкие колеса явно предназначены для езды в труднопроходимой местности. Данная модель арконской техники обычно перевозит внутри себя до двадцати солдат и выполняет роль огневой поддержки. На крыше установлена турель с автоматическими пушкой и гранатометом, есть варианты с крупнокалиберным орудием либо системой залпового огня. Подбиваются вездеходы сравнительно легко — огнем ПТРК, танков, БМП. Атакующим же сейчас железякам придется иметь дело с противотанковыми минами, расчетами ''Джавелинов'' и, если дело запахнет жаренным, взводом танков М1А2 SEP2. Стартовали ПТУРы. Два факела ракеты, оставляя за собой едва заметные полосы дыма, пролетели по крутой дуге и почти одновременно поразили цели в крышу башен. Первый парящий танк рванул почище авиабомбы, сидевшие на нем пехотинцы не успели ничего не сделать. Второму ''блину'' повезло больше — попадание не причинило особого вреда и он продолжил движение как ни в чем не бывало, находившаяся на нем пехота благодаря наличию бронекостюмов не пострадала. Восьмиколесный вездеход, по бортам и на крыше которого крепились блоки с ракетами, огрызнулся залпом неуправляемых ракет. Уже на подлете арконская артиллерия преподнесла неприятный сюрприз — каждый из снарядов нес внутри себя кассетный блок. Ракеты рвались еще на подлете, на высоте двадцати метров, тучи осколков засыпали позиции десантников. Потери, конечно, американцы понесли, но благодаря фортификационным сооружениям они оказались несущественными.

— Григс, ты цел? — поинтересовался Макмиллан, не успевший толком отойти после артиллерийского залпа.