Парень кивнул:

– Хорошо, мы еще позанимаемся, а ты отлеживайся.

После чего вышел.

Я лежала на твердых досках и думала, что это мое самое лучшее положение и я не желаю даже двигаться. Прикрыла глаза. Как там говорил Абс: нужно понять и принять собственную выносливость. А как ее здесь примешь, если из тебя ближайшие часы отбивную делали? Пульс был сильным и оглушительным, казалось, я его слышу.

Бум, бум, бум в висках.

Перед закрытыми веками плясали ярко-красные блики.

Я постаралась настроиться, чтобы успокоиться и принять суть и физиологию Льярры. Тогда все станет проще и легче.

Раз, два, три…

Вдох, выдох.

Вдох-выдох.

Дыхание стало ровнее.

В голове начало проясняться.

Что там еще говорил Абс? Льярра медитировала. Пожалуй, и мне стоит начать.

– Ом-м-м… – завела, все так же оставаясь лежать на лавочке. – Ом-м-м…

Раз, два, три… Раз, два, три… Раз…

Пульс успокаивался. А вместе с этим проходила усталость.

Я медитировать перестала, пытаясь ощутить собственное состояние.

В раздевалку вошли смеющиеся парни.

– Пришла в себя? – спросил улыбающийся Иррай. На его плече сидел элькат.

– Не переживай, – обратился то ли к нему, то ли ко мне. – Еще пара занятий, и будете в норме.

Эррхан прошел к моему шкафчику, достал из него полотенце и халат.

– Льярра, тебе стоит принять душ. Сразу станет легче.

Я согласно кивнула. Душ мне бы не помешал.

– Ми! – сказал элькат.

– А тебе, дружок, нужно в мужскую половину, – подметил Иррай, направляясь к своему шкафчику.

Эррхан подал мне полотенце с халатом.

– Как выйдешь – вон в ту дверь, по коридору и налево, – указал на дверь за шкафчиками. – Там женское отделение.

Я поднялась. И, шаркая ногами, направилась в указанном направлении.

* * *

Едва теплые струи воды коснулись кожи, как я ощутила полное облегчение. Тело Льярры и правда было хорошо подготовлено. Я не просто перестала ощущать в себе усталость, но больше не ныли мышцы после дичайшего напряжения, не болели суставы от тяжелой нагрузки. В раздевалку я вернулась в отличном состоянии. Ребята уже были здесь, одетые и ожидающие меня. Как только вошла, Эррхан скользнул по мне взглядом и хрипло буркнул:

– Переодевайся.

Махнул ребятам и вышел.

Иррай наградил меня пошлой ухмылкой, а Алиакс вообще не посмотрел. Все покинули раздевалку, прихватив с собой мокрого Ми, которого орк закутал в полотенце. Мне все больше казалось, что элькат подружился с зеленым великаном.

Из раздевалки я вышла совсем бодрая.

– И не скажешь, что еще недавно умирала на лавке, – усмехнулся орк.

Подмигнула ему.

– Я выносливая.

После чего мы все вместе направились с полигона. У здания института ребята остановились.

– До комнаты проводить? – спросил Иррай.

– Я сама. – Улыбнулась. – Тем более мне снова нужно в библиотеку. Необходимо написать доклад.

– Я все же настаиваю, – насупился зеленый.

– Отпусти ее, пусть идет, – махнул Эррхан. – Она теперь под моим личным наблюдением. Ей ничего не угрожает.

Орк нахмурился.

– Уверен?

Боевик кивнул и пошагал прочь.

– Тогда темной ночи, Льярра, – махнул мне Иррай и протянул Ми. Я взяла его в руки, а ребята поспешили за капитаном. Иногда мне казалось, что они совсем неразлучные.

– Ми? – спросил элькат, привычно забравшись на плечо.

– В библиотеку, – объяснила я и направилась в здание.

* * *

Нужные книги я нашла сразу. Вернее, мне их хранитель библиотеки принесла. Я присела за стол, достала из сумки тетради и начала выписывать то, что могло пригодиться. Попутно получала новые знания. И делала это с удовольствием. Для меня была интересна идеология этого мира, и она правда отличалось от нашего. Высшая сила не была в едином лице, в каждом из множества миров существовала своя собственная; мало того, в каждом мире было по несколько высших сил, и вместе они создавали некую группу, поддерживающую общий баланс. Существовали миры, принадлежавшие и находившиеся под покровительством тьмы. И миры, полностью подчиненные светлым силам. Но большинство миров совмещали в себе равновесие и относились к сумрачным. В таких мирах мироздание приобретало шаткую конструкцию, и иногда случался перевес одной из сторон. И тогда очередной мир погружался во тьму или уходил в полный свет. Зачастую жизнь в таких мирах являлась балансом сил. Именно поэтому никто из живущих не имел права решать судьбу другого существа, ибо это способствовало расшатыванию сторон.

Я в задумчивости сидела над учебником.

Интересно, а войны? Ведь они в этих мирах были? Как в этих случаях расценивались судьбы погибших? Как раскачивание весов существующих в мире сил – ответ напрашивался сам собой. Сейчас на мировые силы пытается воздействовать сопротивление, и вероятно, именно дисбаланс и желает предотвратить Кхедс. И тут же возник новый вопрос: интересно, к каким силам относится декан?

Я обратилась к библиотекарше и попросила дать учебник об искателях. Мне тут же доставили книгу «История искателей». Уже через пару глав я узнала, что они как раз относятся к сумраку. Искатели стоят на грани света и тьмы, сдерживая перевес сил. Интересно, как силы сумрака относятся к смерти? Как решают, кто достоин пощады, а кто должен умереть? Что значит для них баланс? Если где-то неестественной смертью погиб темный, значит, нужно убить светлого, и наоборот?

Я отложила книгу.

– Ми? – обратилась к дремавшему на столе элькату. – Вот скажи, как узнать, достоин ли твой враг смерти или благость прощения должна быть?

Фамильяр приоткрыл один глаза. Я продолжала философствовать.

– Допустим, я пощадила врага, а он вернулся и убил всех моих друзей, это ли не перевес в сторону тьмы? А если я его убила, то я встала на темную сторону? Как это вообще работает?

– Ми, – кратко ответил элькат и развел лапками.

– Вот и я не вижу ответа. На мой взгляд, все должно быть просто, по справедливости.

– Ми, – качнулся, соглашаясь, сонный фамильяр.

Я снова углубилась в чтение о мироздании.

В учебнике писалось, что один из некромантов очень глубоко увяз в понимании жизни и смерти. Он настолько хотел понять смысл бытия, что создал сильнейший артефакт, способный проявить любую личину и истину. Он мог прояснить умы и разогнать морок сознания. Тому, кто получит такой артефакт, были не страшны ни заклинания, ни проклятия, так как он видел их еще на стадии зарождения и мог указать, благо ли деяние или истинное зло.

Кажется, я догадывалась, о каком артефакте говорилось в книге. Спустившись на пару строк, нашла подтверждение своих догадок. Создателем был Ад-Гойтер, и артефакт он назвал в честь своей матери Шайгор. Вот только с некромантом тот сыграл злую шутку. Шайгор не прояснил ум великого алхимика, а затуманил его страхом. Тот боялся, что сильнейший артефакт украдут. И со временем эта мысль стала навязчивой. Некромант уверял всех, что за ним охотятся. Он был уверен в огромной ценности созданного артефакта. И это свело его с ума окончательно. Ад-Гойтер спрятал его в тайной комнате, которую запечатал так, что сам не смог ее отыскать. Судя по написанному, тело некроманта никто не нашел, мертвым его считали номинально. Он пропал вместе с замком. Тот просто исчез однажды. Многие отправлялись на его поиски, но увы… Кто-то даже видел иногда проявляющийся в туманной ночи замок, но дойти никто не смог. Кто-то слышал горестный вой некроманта, ищущего свой собственный артефакт.

В книге так же было о том, что Шайгор на самом деле никто никогда не видел. Но сам некромант в своих записях, еще при жизни, обозначал его как первичную силу и рисовал в тетрадях изображающий символ. Я перелистнула страницу, там была картинка. Я смотрела на нее и не верила своим глазам. Это был тот самый символ.

– Извините, – обратилась к библиотекарше. – Я могу взять эту книгу с собой? Не успеваю все прочитать.

Та улыбнулась и кивнула.