Дай развернулся и быстрым, четким шагом направился по коридору.

– Друзья, говоришь, – сказал в это время мне Эррхан.

Маг услышал, остановился. Мне показалось, что сейчас он повернется, улыбнется и скажет: «Да ладно, Льярра, это всего лишь игра».

Но он не повернулся, а пошел дальше.

Эррхан подступил ближе ко мне.

– Держись подальше от таких друзей.

Я ничего не сказала.

– А я говорил, что ее нужно проводить, – пробасил Иррай. – А то ходят здесь всякие.

Эррхан взял меня за руку и потянул по лестнице.

– Идем. Теперь мы тебя точно до комнаты доставим.

И я пошла. Хотя на душе кошки скребли. Мы неправильно проговорились с ДайАром. Мы оба сказали не то, что хотели. Вернее, я точно не хотела, чтобы все получилось так.

– Запомни, Льярра, – говорил мне на ходу Эррхан. – Мы теперь одна команда. В обиду тебя не дадим.

– Будь уверена, – поддержал его Иррай.

Ми на моем плече тяжко вздохнул.

У меня тоже был готов вырваться вздох сожаления о случившемся, но я его сдержала.

* * *

В комнате было тихо. И темно. Едва мы вошли, загорелся свет. Я посадила Ми на стол, сама села на кровать и задумалась. Мне было неприятно, обидно, в то же время одолевала злость.

«Как так можно? Разве он сам не понимает? Что именно задело Дая? То, что я не сказала о турнире? Или то, что я в команде Эррхана? Ах да, нужно не забывать, Сирея его сестренка, а также бывшая девушка боевика. Может, его это так разозлило? Необходимо спокойно поговорить с Даем, без присутствия боевиков. Но не сейчас. И мне, и ему нужно время, чтобы остыть. Я уверена, мы сможем договориться и понять друг друга».

– Ми? – спросил прыгнувший мне на колени элькат. И сочувствующе погладил мою руку лапкой.

– Да, – ответила я грустно. – Неприятная ситуация. Но мы ее решим. Успокоимся и поговорим.

Ми закивал, соглашаясь со мной.

В дверь осторожно постучали.

– Войдите.

В комнату заглянула мадам Блейвес, а следом вошла.

В руках ее был поднос. А на нем чайничек с чаем, тарелочка печенья и еще одна с кашей.

– Уверена, на ужин вы не ходили, – покачала она головой. – Я сама для вас приготовила. Конечно, до хваленой кухни поваров института мне далеко. Но от голода умереть не дам. А еще моя каша придаст вам сил. Это я обещаю.

Я не смогла сдержать благодарной улыбки.

Смотрительница прошла и поставила все на стол.

– Вы совсем бледная, Льярра, и, судя по всему, расстроены. Что-то случилось?

Кивнула.

И вдруг меня прорвало. С эмоциями и дрожащими на кончиках ресниц слезами я рассказала ей о Дае и знакомстве с ним. О том, какой он добрый и замечательный. О турнире, на который я не собиралась, но попала. И всей ситуации вокруг него.

– Разве так друзья поступают? – Я смахнула слезу.

Мадам подошла, села рядом и обняла меня.

– Ми-и-и! – пропищал мой звереныш. Мадам его погладила. Вздохнула.

– Все пройдет, Льярра. Возможно, он увидел в вас что-то большее, чем вероятного друга. А тут вы с тремя боевиками. Любой нормальный мужчина принял бы это на свой счет.

Я подняла на нее глаза.

– О чем вы? Мы не так давно знакомы, но, знаете, он казался мне таким добрым и заботливым.

– Время покажет, – сказала она. – Но помяните мое слово, он еще захочет вернуть вашу дружбу. Знаете, раньше я не замечала вас. Вы ходили тенью, ни с кем не общались. Но последние дни открыли в вас очень теплую душу. К вам тянутся…

– Неприятности, – буркнула я.

– И они тоже, – согласилась мадам. – И вот что я скажу. Если вокруг человека начинает происходить много разных, самых разных событий, это значит, судьба вас отметила и решила дать какой-то шанс. Что-то грандиозное ждет вас в будущем. Мы еще не знаем что, но я верю – девушку с такой открытой душой должно ждать нечто очень хорошее.

Она провела пальцами по моей щеке.

– Плачьте, если хочется. Пусть слезы смоют обиду и горечь с вашего сердца. И завтра вы проснетесь уже со светлыми мыслями и обязательно найдете, как решить сложившуюся ситуацию.

Она говорила так спокойно и уверенно, что придала веры и мне.

– Ну вот, у вас появился румянец. А теперь за стол и ужинать, – мягко приказала Блейвес.

Каша оказалась на вкус немного странной. Я такую никогда не ела. Словно она была из цветов, чуть сладковатая и невыразимо нежная. Буквально таяла во рту. А еще у нее был дивный аромат. Тонкий, мягкий.

С каждой ложкой я ощущала себя бодрее, а мысли прояснялись.

– Почему вы помогаете мне, мадам Блейвес?

Смотрительница продолжала сидеть на кровати, поглаживая перебравшегося к ней Ми.

– Тамплины умеют видеть ауру. Ваша заметно изменилась. Она светлая, тянущая к себе. Потому к вам и начали липнуть всякие изменения, люди, события. Рядом с вами тепло.

– То же могу сказать и о вас, – рассмеялась я.

– Мое тепло – это магия, она помогает мне чувствовать себя живой, – сказала мадам и улыбаться перестала.

Я тоже. Посмотрела на ее ставшее задумчивым лицо.

– Вам не хватает свободы?

– Скорее общения и ощущений. Девочки живут каждая своей жизнью. Одни уходят, другие приходят. А я словно подсматриваю за ними из тесной клетушки. Иногда очень хочется вырваться и пройтись по аллеям, по набережной. Я тысячу лет не вдыхала чистого воздуха, аромата цветов, не ходила по берегу реки, не притрагивалась к зелени. Не ловила руками капли дождя, стекающие с листьев деревьев. Со временем все эти ощущения забываются. И я все реже об этом думаю. Но вот с любопытством ничего сделать не могу. Я не знаю ничего, что происходит за гранью этого общежития. Я подглядываю, подсматриваю, подслушиваю. Мне бывает стыдно стоять за чужими дверьми, но и поговорить особо не с кем. Так хотя бы слышать чужие разговоры. Такова судьба каждого духа-хранителя.

Мне стало жаль мадам Блейвес.

– А хотите, я буду приходить к вам и рассказывать обо всем, что происходит в институте? Хотя бы то, что знаю я.

Смотрительница заметно оживилась.

– Вам это не составит труда?

– Мне будет приятно разговаривать с вами, – уверила я.

Блейвес расплылась в улыбке.

– Что ж, тогда буду всегда рада видеть вас в своей комнате. Приходите в любое время.

Уходила она, желая мне хорошего сна.

Как только дверь закрылась, я приняла микстуру Абса. Посмотрела расписание на завтра. Ми ткнул в выбранные им учебники и указал, что завтра будут эти предметы.

Я перенесла книги на стол.

Ми отсчитал по десятку страниц с каждой и сел за первую. А я переоделась в ночную рубаху и легла спасть. Я сегодня очень сильно устала. Мне даже не понадобилась помощь эльката. Едва голова коснулась подушки, как я просто вырубилась.

Проснулась от того, что ощутила рядом чужого. То самое чувство, когда на тебя смотрят. Вздрогнула и открыла глаза. Свет в комнате не горел, только лунные тени на стенах и потолке… Потолке… У меня от ужаса волосы дыбом встали.

Под потолком, нависая надо мной, парил… Лич. Тот самый лич. Я хотела отчаянно закричать, однако горло сковал спазм.

Ми спал рядом на подушке. Но у меня не было ни сил, ни возможности пошевелиться. Я зря открывала и закрывала рот.

«Все, мне конец!» – подумала и прикрыла глаза. Не хочу видеть, как жуткий призрак выпьет меня, словно стакан воды. Минута, две, три… Я глаза открыла. Лич все так же парил надо мной. Откинул капюшон, и я смогла увидеть его пугающее обезображенное лицо. Серое и страшное. Мне трудно было сказать, мужское оно или женское, слишком много морщин. Старческое, так будет правильнее. Волосы свисали космами. Глаза светились алым. И вот эти глаза смотрели на меня… С интересом. Лич провел в воздухе костлявой рукой, вырисовывая искристый символ. Он напоминал собой перевернутую чашу, находящуюся в букве «С». И этот знак я уже видела и отчетливо вспомнила. Именно такой был на ауре Хьюди. Лич начал опускаться ближе ко мне.

Горло заболело от натуги и желания заорать. Призрак склонился так низко, что практически касался моего лица.