— Нормально живут. Рыбу ловят. Охотой занимаются, Эвон сады и огороды какие: овощью всякой, соленьями-вареньями, фруктой-ягодой промышляют. И все это за хорошие деньги погранцам сбагривают — далеко везти не надо. Також винцо солдатикам продают, хоша Николай Дормидонтович категорически запретил, но за всеми не уследишь. Короче, все довольны, всем хорошо. Поговаривают, что у контрабандистов проводниками подрабатывают. Может, оно так, может, нет. Кто их знает? Но думаю, что свово не упустят — уж больно хитрожопый народ тут подобрался. Вы, вашродь, коль приспичит, можете по договору с отцом на сеновале повалять какую девку, тут это в порядке вещей. Господа офицера не брезгуют.

Известие о наличии в этом медвежьем углу платных услуг интимного характера, после ночных баталий меня особо не вдохновило, но на заметку взял — мало ли, как оно повернется, не Дуньку же Кулакову ублажать.

КПП пограничной заставы приметил издалека. Рядом здание караульного помещения, шлагбаум с остекленной будкой для дежурного, за проволочным ограждением вышка с торчащим стволом крупнокалиберного пулемета «Вепрь».

Подкатили, побибикали. На звук клаксона сначала вышел рядовой срочной службы из будки с мятой заспанной физиономией. Следом уже из караулки выскочил в сопровождении двух вооруженных бойцов прапорщик, по всей видимости, начкар, с не менее заспанной физией.

Блин, вот у них тут караульная служба поставлена. Похоже, пулеметчик на вышке тоже во всю дрыхнет, поскольку должной бдительности не проявил и даже башку не высунул, хоть звук автомобильного клаксона был весьма громким. Короче, все как в прежней моей реальности — солдат спит, служба идет.

— Антоныч, ты что ль? — Пробурчал недовольно прапорщик. — Рановато, что-то сёдни. Обычно опосля обеда приезжаешь. А кто там у тебя в кабине? — по всей видимости, из-за отсвета автомобильного стекла он меня не рассмотрел достаточно хорошо.

— Дык, Михалыч, нового офицера магика везу на вашу заставу, заместо, значица, капитана Коловратова. Царствие ему небесное. Оттого раньше ажно на три часа выехали с господином лейтенантом.

Надев на голову фуражку я вышел из кабины и представился подошедшему начкару:

— Лейтенант Мажеского корпуса Зубов Владимир Прохорович, — затем из нагрудного кармана извлек офицерскую книжку и сопроводительный лист за подписью заместителя генерал-губернатора Кондратьева-Туманова некоего генерала Игнатова В. С., удостоверяющий, мои полномочия.

— Прапорщик Дыня, ваше благородие господин лейтенант, — ознакомившись с моими документами, в свою очередь представился начальник караула. После недолгой паузы добавил: — Кондрат Михалыч.

— Рад знакомству, Кондрат Михайлович, — сказал я, и как старший по званию, первым протянул ладонь для рукопожатия.

Далее старшина Дёмин отчалил на разгрузку, я же, подхватив свои вещички, направился в сопровождении выделенного прапорщиком Дыней бойца в расположение командования сто тридцать седьмой погранзаставы.

Овчинников Николай Дормидонтович оказался мужчиной лет за сорок, невысокого роста, коренаст, голова брита, под носом усы щеточкой, а ля Котовский и вообще внешне здорово напоминает Григория Ивановича. При моем появлении сначала обрадовался, но, разобравшись, что лейтенант не совсем настоящий, взгрустнул.

— Вы хоть противокомариные амулеты, господин студент, зарядить способны? — Рекомендательное письмо полковника Круглова ничуть не изменило скептическое отношение ко мне майора, поскольку ему на заставе нужен сильный маг, а не «стихоплёт-музыкантишко».

— Так точно, Ваше Высокоблагородие! — уверенно отрапортовал я, что хоть и немного, все-таки приподняло настроение командира погранзаставы.

— И то хлеб, — все еще недовольно пробормотал майор. — Вы пока, Владимир Прохорыч, оформитесь в канцелярии. Затем вам покажут ваши апартаменты и отведут в столовую. Далее действуете по инструкциям от вашего начальства, тут я вам не указ. Однако ваша первоочередная задача восстановить работоспособность всех разряженных амулетов. Видите ли, накомарники практически не спасают от кровососов, что оказывает отрицательное воздействие на психологическое состояние личного состава. Для введения в курс дела на сегодня выделяю в ваше полное распоряжение ефрейтора Тихонова. — Подойдя к двери своего кабинета, майор Овчинников распахнул её и прокричал: — Тихонов, зайди-ка!

— Вашвысокобродь, ефрейтор Тихонов по вашему приказанию прибыл! — отрапортовал худощавый мужичок среднего роста, русоволос с физиономией среднестатистического рязанца, курянина или нижегородца, судя по специальным отметкам на погонах и нарукавных нашивках, сверхсрочник, впрочем, как и большинство военнослужащих, попавшихся мне на глаза по дороге.

— Покажешь их благородию, где что, да как. — Затем, обратившись ко мне, сказал: — Канцелярия в смежной комнате, там сдадите документы писарю и за работу.

М-да, резким мужиком оказался мой командир, вместо того, чтобы чайком угостить, да за жизнь побазарить, припахал по полной. Впрочем, я с ним полностью солидарен. Оно хоть, согласно присяги, и полагается военнослужащим переносить все тяготы и невзгоды, но коль есть возможность от них избавиться, на хрена их переносить? Так что, молодец майор, прежде всего о подчиненных думает.

После того, как я уладил все дела со здешним писарчуком, ефрейтор, первым делом показал мои апартаменты. Если точно, небольшой уютный домик, ранее принадлежавший капитану Коловратову, проживавшему здесь вдвоем с супругой. Все по уму: личный кабинет, просторная гостиная, кухня, две спальни, в одной из которых была обустроена детская комната, но после отъезда повзрослевших детишек на учебу в Киев, ею не пользовались. Информация потоком лилась из разговорчивого ефрейтора. Помимо всего прочего, тут были водопровод из артезианской скважины, ванна с холодным и горячим кранами, унитаз со сливным бачком. Нагрев воды в ванной и на кухне обеспечивается специальным магическим артефактом, который мне предстоит наполнить энергией. В общем, нормальное такое жилье. Со слов ефрейтора Тихонова я узнал, что Виктория Модестовна, супруга покойного Андрея Ивановича, сразу после его гибели уехала в Киев к детям и родственникам, мертвое тело забрала с собой, чтобы похоронить на тамошнем кладбище.

Жилище мне понравилось, не какая-нибудь комнатенка в казарме, целый отдельный дом, что по любому лучше самого комфортабельного общежития. Однако надолго мы там не задержались. Скинул вещички, смыл с лица и рук дорожную пыль, прошелся по одежде и сапогам чистящими артефактами и вперед, выполнять задание прямого начальства.

Помещение хранилища магических девайсов располагалось в непосредственной близости от ангаров с автомобильной техникой и складов с оружием боеприпасами и прочим армейским имуществом. Территория огороженная двумя рядами колючей проволоки, вдоль периметра с тщательно вспаханной контрольно-следовой полосой двигаются вооруженные карабинами часовые. Вход внутрь преграждал КПП. Ефрейтор предъявил пропуск, подписанный командиром пограничной заставы и нас пропустили внутрь охраняемой зоны.

— Господин лейтенант, — обратился ко мне ефрейтор Тихонов, — с завтрашнего дня на вас будет выписан постоянный пропуск, заберете у писаря со всеми прочими документами, а пока извольте пройти в вашу лаболаторию.

В «лаболатории» все было обставлено по уму. Рабочий стол с удобным креслом. По стенам шкафы со справочной литературой и папками с документацией. Вне всяких сомнений, мой предшественник в плане служебных обязанностей был педантом и аккуратистом. Все полагающееся оборудование представлено согласно списка. Каждый прибор на своем месте и в ухоженном состоянии. Магическое оборудование полностью заряжено и готово к немедленной работе.

Помимо штатного лабораторного добра, меня ждал приличных размеров ящик с пятью сотнями разряженных амулетов, предназначенных защищать личный состав от нападений кровососущих насекомых, включая комаров, мух и всех видов клещей. Вещь актуальная, но по словам Тихонова, из-за обилия комарья быстро теряющая магический заряд.