Спектакль состоял из трёх актов, актёры играли и танцевали превосходно, рассказывая танцем историю жизни и борьбы Пустышки… в которой, конечно, Еления во многом видела себя…

Когда в последнем акте Пустышка обрела своего Принца и увела его за собой в волшебный мир, где не было пафоса и тщеславия, лжи и двуличия, где существовали только любовь, искренность и доброта, где ко всем относились в соответсвии с их поступками и действиями, молодая императрица устремила взгляд на ложу императора.

Майстрим наблюдал за происходящим на сцене действием с непроницаемым выражением лица, но сердцем Еля почувствовала, как её любимый мужчина проникся тем, что видел.

Она не сомневалась, что и остальные дорогие сердцу личности узнают себя в героях спектакля и поймут, кто колдун, кто фея, кто друг, а кто враг. И очень надеялась, что новая изменённая ею сказка найдёт отклик в их больших честных сердцах.

Когда спектакль закончился, актёры раскланялись и ушли, занавес упал, в Императорском театре на мгновение воцарилась тишина, слышно было лишь дыхание рядом сидящего соседа.

А потом зал взорвался такими бурными и долгими аплодисментами, что Еления Данери, с замиранием сердца прислушивающаяся к тишине в зале, с облегчением выдохнула.

— Её величество! Да здравствует её величество! — восторженно заревел зал. — Да здравствует «Пустышка»!

Еления вышла на сцену вместе с актерами спектакля, сияющая и совершенно счастливая. Она видела, что как зрители встают со своих мест, а сцену со всех сторон засыпают прекрасными цветами.

Громче всех в ладоши хлопала её величество Великая фурия Бердайн Огдэн, в фиалковых глазах которой застыли слёзы недоверия и восторга.

— И кто сказал, что танец не может быть грандиозным? — прошептала королева. — Покажите мне этого идиота!

Еще шесть месяцев спустя.

— Боги! Я сойду с ума от волнения! Когда уже это случится!

Заламывая руки, Бердайн Огдэн металась по одной из гостиных огромного дворца императора Ровении, находящейся через одни покои от спальни императрицы.

— Бабушка Бердайн! С Елей бабушка Огдэн, Анатоль и даже сам Майстрим! — с упрёком произнесла ровена Криста Мароу. — Всё будет хорошо.

— Почему так долго?! — возмутилась королева, вдруг останавливаясь, намертво врастая ногами в пол.

— Ну где же долго?! — в свою очередь возмутилась и Мадлен. — Прошёл лишь час. Я рожаю по три часа.

— Ты делаешь многое долго, всё время примеряешь, прицениваешься, осторожничаешь, — проворчала Бердайн, отмахнувшись от внучки. — А Еля в меня — быстрая и решительная. Я родила твою мать за час.

Мадлен с Кристой переглянулись и весело рассмеялись, немного разрядив напряжённую обстановку в комнате. Верховная Фурия тоже в ответ улыбнулась.

Прошло ещё три часа, и женщин, наконец, пригласили в смежную комнату, в которой появился император Ровеним с маленьким свёртком синего цвета в руках.

Майстрим выглядел непривычно. В расстёгнутой рубашке, с бисеринками пота на лбу, со взлохмаченными волосами.

— И с кем вы нас сейчас познакомите, ваше величество? — глухо прошептала королева фурий, не в силах сдержать широкую улыбку.

— С Петером Данери, ваше величество, — с гордостью сообщил император Ровении.

Три фурии с любопытством заглянули в свёрток и встретились с неожиданно пронзительными тёмными глазами младенца, который через мгновение закрыл глазки и заснул сладким сном.

— Петер Данери, — задумчиво пробормотала Верховная фурия. — Тогда уж Петерим!

— Звучит! — уверенно проговорила Мадлен.

— Нет, моего сына будут звать Петер. Мы давно выбрали это имя для него.

Королева вдруг нахмурилась:

— Это что же такое? — грозно сверкнула она глазами на императора. — Ещё один мужчина будет ходить по Земле Фурий, как у себя дома?

— Если вы против его появления у вас, ваше величество, ноги его не будет на вашей земле, — лукаво усмехнулся Майстрим.

— Вот ещё! Нельзя удивиться?

— Можно, сестра, — Ордайн Огдэн вышла из спальни Елении с ещё одним свёртком в руках и тоже синего цвета. — Боюсь, эти мужчины вытопчут всю траву в наших землях.

— Боги! Майстрим, два сына?! — Мадлен в изумлении уставилась на императора. — И вы молчали?! Скрывали такую новость?!

Теперь фурии окружили целительницу, заглядывая во второй сверток.

— Ой, они совсем разные! — прошептала Криста Мароу. — Первый тёмненький и темноглазый, а этот белокурый и светлоглазый! Как вы назвали этого красавчика, Майстрим?

— Микар Данери. Или просто Мик.

— В честь Мика Сурея? — тихо спросила Мадлен.

— Да, в честь моего верного друга.

— Ордайн что с Еленией? — Верховная фурия вопросительно посмотрела на сестру. — Её можно увидеть?

— Еля устала и уснула. Ей нужно восстановиться. Малыши всё время тянули из матери магию и жизненную энергию, много забрали. В роду Данери появились два наследника, которые, уверена, станут сильнейшими магами Ровении.

— Один — тёмным, другой — светлым, — шутливо проговорила Мадлен.

Глаза Елении были закрыты, дыхание — размеренным, но молодая женщина не спала. Она чувствовала, как жизненная энергия и магия вновь заполняют каждую клеточку тела, вновь бегут по венам, распределяясь по всему организму.

Стремительно.

Уверенно.

И уже привычно.

Сыновья забрали много.

Очень много.

И Еля не жалела, щедро делилась с ними и энергией, и магией. И чувствовала, что дети будут сильными и здоровыми. Ещё она хотела, чтобы они стали счастливыми. Пыталась прочувствовать и этот момент, но, увы, будущее ей не дано было увидеть.

Звук открывшейся двери отвлёк её от мыслей, а затем она услышала шаги.

Майстрим.

Ей давно уже не нужно видеть, чтобы его чувствовать.

Муж подошёл к постели, прилёг рядом, осторожно обнял её.

— Любимая, спасибо, — прошептал Май рядом, где-то у виска, согревая кожу дыханием. — Не волнуйся. Наши мальчики станут самыми счастливыми.

Лето. Жара. Асфальт плавится. Енисей зовет в свои прохладные воды. Писк разогретой резины на горячем пригородном шоссе. Александр Сибиряков, автор нашумевшей книги «Война, которой не было», а также еще десятка детективов, фантастических романов и сборника страшных историй из жизни Сибири, выжимает из своей «восьмерки» все ее лошадиные силы, чтобы не опоздать на конференцию в красноярском Академгородке. А все говорят о приближающемся энергетическом кризисе, а город до отказа забит машинами. Такое ощущение, что граждане хотят успеть накататься на своих авто, пока нефть не кончилась. То ли дело зимой, когда все «чайники» ставят машины до весны в гаражи. А сейчас – пробки, пробки...

Историческую конференцию собрали в Красноярске неспроста. Сибиряков написал, «в порядке бреда», книгу о том, что было бы, если бы Гитлер взял да и напал на Союз за пару недель до вступления СССР во Вторую мировую войну. По этим раскладкам выходило, что к осени 1941 года вермахт мог дойти до стен Москвы, а учитывая, что кадровая часть Красной армии была бы выбита при внезапном нападении, не кажется невероятным и бросок на южном направлении в 1942-м, вплоть до Сталинграда. Конечно, Сибиряков подхимичил возле Сталинграда, проведя за Сталина грандиозную операцию по окружению немецких войск, и после этого Красная армия неудержимо пошла на запад, но Берлин взяли только к концу 1944 года. А за то время, пока война шла на территории СССР, союзники высадили десант в северной Франции и заняли Западную Европу.

Это и не понравилось «мэтрам» от истории, и, используя как повод 60-ю годовщину вступления Советского Союза во Вторую мировую, они решили собрать международную научную конференцию в Красноярске. Цель -публично «обесчестить» Сибирякова, чтобы у других и мысли не возникло перекраивать историю в пользу фашистов.