С нечитаемым выражением на холодном лице молодой маг встал и подошёл к судьям.

— Ровен Данери, вы согласны с тем, что на вас невозможно ментально воздействовать?

— Согласен, — спокойно ответил Май, отвечая пристальным взглядом.

— Вы должны добавить «уважаемый судья», — поправил его председатель, но Май промолчал.

— Как вы объясните суду то, что произошло в родовом поместье принца Оливара Варниуса этим летом с участием вас и вашей боевой пятерки?

— Уверен, как бы я не объяснил, суд вывернет мои слова так, как выгодно суду, — равнодушно ответил военный маг.

— Вы оскорбляете суд?! — гневно процедил председатель, бросив взгляд на императрицу, так и оставшуюся стоять рядом со своим креслом.

— Я называю вещи своими именами, — смерил его ледяным взглядом Май и тоже бросил взгляд на Оксию, поразившись ненависти, которую встретил в ответном взгляде.

— Что вы делали в поместье принца Оливара Варниуса и почему ударили его по голове? — холодно произнёс судья.

Некоторое время Май стоял и смотрел на судей, переводя внимательный взгляд с одного невозмутимого лица на другое. Его пристальный изучающий взгляд заставлял магов отводить взгляд в сторону и бледнеть.

— Я приехал в поместье принца спасать девушку, Елению Огдэн, с которой до этого мы были знакомы, и над которой ставили опасные для жизни опыты в лаборатории принца Оливара, а принца ударил осознанно, чтобы у нас было больше времени на побег.

— Осознанно покушались на жизнь принца правящего рода? — ледяным тоном уточнил председательствующий.

— Остальное вы, видимо, умышленно упустили из моей речи, — Май позволил себе немного язвительности, отчего судья побагровел от гнева.

— Я требую самого строжайшего наказания для Майстрима Данери! — гневно процедила Оксия Варниус.

— Ровен Майстрим Данери лишается титула ровена, всех званий и регалий и приговаривается к пожизненному заключению в Тюрьме Пустоши, — холодно процедил председатель.

— Приговор вынесен без обсуждения в совещательной комнате? — с притворным удивлением произнёс Май, предварительно остановив взглядом взбешённых друзей, которые выглядели очень злыми.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ваше преступление доказано, и за него может быть только одно наказание, — ровным тоном ответил председатель и нашёл взглядом Елению.

— Еления Огдэн, она же Лена Лайберт, встаньте, — когда девушка встала, то он резко произнёс: — Вы приговариваетесь к смертной казни через удушение, поскольку ваше преступление слишком серьезно и с отягчающими обстоятельствами.

Еления вскинула потрясённый взгляд на судью и вдруг услышала шипящий разъярённый голос Бердайн Огдэн, которая закричала на весь зал:

— Не. Имеете. Права. Приговаривать. К. Смертной. Казни. Подданную. Другого. Государства.

— Ваше величество, поскольку Еления Огдэн, она же иномирянка Лена Лайберт, действительно является также подданной другого государства — Земли Фурий, к ней не может быть применена смертная казнь, — спокойно согласился председатель. — Поэтому смертная казнь Лене Лайберт ввиду тяжелейших преступлений заменяется на пожизненное заключение в Тюрьме Пустоши.

— Это тоже самое, — гневно возразила Бердайн Огдэн, испепеляя его взглядом и трансформируясь в боевую ипостась.

— Ваше величество, по нашему закону, если подданый другого государства совершил тяжкое преступление против императора или империи, он подлежит именно такому наказанию, — стараясь оставаться спокойным, проговорил судья, вжимаясь спиной в кресло. — Наш закон не противоречит межземельным нормам права.

В зале установилась гробовая тишина, а Тени рода Варниус по неуловимому знаку императрицы достали оружие.

— Ваше величество! — громко обратилась Еления к вдовствующей императрице. — Пожалуйста! Разрешите попрощаться с её величеством Верховной Фурией!

Бердайн замерла, впиваясь взглядом в Елю.

Зал замер в ожидании, Оксия — в нерешительности. Что скажет эта девчонка Фурии? С другой стороны, Бердайн Огдэн готова напасть на Теней рода и спасти девчонку. Спасти — не спасет, силы не равны, но скандал устроит знатный.

Также интуитивно Оксия понимала, что иномирянка не будет накалять обстановку и не допустит невинных жертв, но подозрительность и осторожность заставляли сомневаться.

— Герцог Йоргус, — наконец, обратилась она к менталисту, который сразу же поднялся со своего места. — Вы и двое Теней проводите иномирянку к ее величеству Бердайн Огдэн, постойте рядом. Пусть они попрощаются.

В сопровождении указанных лиц Еления подошла к Верховной, которая уже спустилась вниз. Маленькая фигурка рядом с огромной Фурией казалась игрушечной и хрупкой.

— Ваше величество… — тихо проговорила Еления. — Пожалуйста, не надо… Вечером должны всех отпустить: сестру Мадлен, герцога Аверина… других. Если вы не сдержитесь и начнёте… меня спасать, их ждёт ужасная участь.

Бердайн быстрым и неуловимым движением прижала к себе Елю, осторожно погладила по волосам когтистой лапой.

По залу пронёсся встревоженный шёпот:

— Ведьма! Заколдовала Фурию! Ментально воздействует!

— Я так и думала, что они что-то в этом роде придумали, — тихо прошипела Бердайн. — Знай, я так это не оставлю. Я вытащу тебя.

— Спасибо, — Еля уткнулась лбом в броню на груди Фурии и задрожала от переполнивших чувств. — Сначала надо вытащить Мадлен и парней. Мая жаль… она обещала, но… Я буду ждать, — она подняла глаза и встретилась с чёрными глазами ямами. — Я верю вам. Я… буду ждать.

— Верь, девочка, я сделаю все, что возможно.

Еля нехотя отстранилась, а Верховная встретилась взглядом с глазами Дэнира Йоргуса, стоявшего рядом с непроницаемым холодным лицом.

— Никогда не думала, что Дэнир Йоргус так опустится и станет комнатной собачонкой ненормальной взбалмошной эгоистки, — с яростью прошептала Фурия. — Как ты скатился до этого, Дэнир?!

— Бердайн, Оксия не спустит глаз с девчонки, — выражение лица герцога ничего не говорило об испытываемых им эмоциях. — Забудь о ней, — невозмутимо добавил он.

— Я — не ты, Дэнир. Я не оставляю без помощи дорогих мне существ. А ты позволил ей отправить убийц к собственному внуку. Ты… стал… ничтожеством… без совести и чести.

Теперь лицо герцога стало похоже на восковую маску, а глаза почернели от ярости.

— Ты лжёшь, — еле слышно процедил он, с ненавистью прожигая взглядом Бердайн. — Оксия не могла… — тело герцога затряслось мелкой дрожью.

— Спроси у неё, Дэнир, — еле слышно проговорила Фурия. — Я казнила Мариссу и всех Теней Варниусов, которых она отправила убить Катрину с детьми.

— Герцог Йоргус! — резкий окрик императрицы заставил всех вздрогнуть. — Вы превышаете лимит общения преступницы с присутствующими!

— Да, ваше величество! — холодно отозвался Дэнир Йоргус, Еля же заметила, как губы герцога зло сжались в тонкую линию, а глаза наполнились бешенством, но он быстро взял себя в руки.

— Пойдём, — сказал он Еле спокойный голосом, а когда уже подошли к её месту, еле слышно процедил: — Каждый третий день недели старайся находиться у западной стены Пустоши. Она граничит с Землей Фурий.

Еля вскинула изумлённый взгляд на герцога, подумав, что ослышалась, но увидела его удаляющуюся спину.

Что это было? Зачем он сказал это?

Стражи Дворца правосудия подошли к Маю Данери, который стоял в амагических наручниках, и встали от него с двух сторон.

Май стоял сдержанный, собранный и внешне совершенно невозмутимый, поражающий зрителей бесчинства своим самообладанием. Об испытываемом им напряжении из-за ожидания того, когда его выведут из зала, никто не догадывался.

Когда его и парней арестовали несколько дней назад, он даже не предполагал, что все может так повернуться. Позже его никто не допрашивал, никто не приходил и больше ни в чем не обвинял. Май волновался за друзей, с которыми впервые встретился после ареста только на судебном заседании. Все это время они содержались в разных камерах, не имея возможности общаться и обсудить произошедшее.