— Ты хочешь что-то ещё рассказать о произошедшем с ровенцами? — вдруг догадался Хранитель, и его вдруг охватило нехорошее предчувствие.

— Да, об очень важном событии, — согласно кивнул мужчина.

— Что ещё произошло?

— Скоро в Ровении никто не будет гадать, кем для императора Майстрима Данери является иномирянка Еления Огдэн.

Рикар Морт с удивлением увидел, как потяжелел суровый взгляд Хранителя мира, как сдвинулись к переносице строгие чёрные брови.

— Рассказывай, — голос Хранителя тоже прозвучал тяжело и строго.

— После битвы с энийцами Еления Огдэн и ещё несколько фурий приехали на мобилях, а потом она и наш император в присутствии всех выживших, которых было немало с обеих сторон, произнесли клятвы друг другу и обменялись помолвочными кольцами. Я все записал на магический артефакт. Вы можете посмотреть.

В комнате наступила гнетущая тишина. Взгляд Хранителя замерзал на глазах недоуменного Морта. Мужчина ничего не понимал, ему редко рассказывали причины того или иного действия, которое он должен был совершить. Но сейчас он совершенно отчётливо понимал, что помолвка императора и приёмной дочери фурий очень расстроила Хранителя.

— Ну что ж, тогда ты должен будешь кое-что организовать, пока эти двое не успели пожениться, потому что лишать императора Ровении невесты — это одно дело, а жены и императрицы — совсем другое, — холодно и спокойно произнёс Хранитель.

— Как лишать? — побледнел Морт, даже отшатнувшись слегка назад. Он никогда не задавал лишних вопросов Хранителю, но в этот раз не сдержался.

— Обыкновенно, — прозвучал ровный бесстрастный голос. — Император Данери не должен жениться на Елении Огдэн. Причины этого решения тебе знать не нужно, но поверь, что так необходимо для сохранения благополучия во всем мире Арде.

Рикар Морт хотел задать множество вопросов, но сдержался, сцепив с силой зубы, — он знал, что не имел права на вопросы Хранителю, должен слепо повиноваться последнему. И он был уверен в том, что Хранители ничего не могут предпиинять во вред жителям магического мира.

Но почему стало так тошно?

Почему впервые в жизни захотелось отказаться от чести слепо служить Хранителям Мира и выполнять их поручения?

Морт держался, чтобы не выдать истинные эмоции, ему стало стыдно за них. Вдруг он услышал глухой и уставший голос Хранителя, поднял угрюмый взгляд на строгое мужское лицо с сурово сжатыми губами.

— Рикар, я знаю, что ты чувствуешь, представляю, о чём ты думаешь. Поверь, если бы можно было обойтись без данной меры, мы бы обошлись, но нельзя, — на кону судьба мира.

— Майстрим Данери — хороший император, а ровена Огдэн — порядочная девушка, и они действительно любят друг друга. Такие император и императрица могут сделать много хорошего для моей империи, — хмуро выдал Рикар.

— Рикар Морт, если случится так, что Еления Огдэн станет твоей императрицей, то вскоре ей нечем будет править, поскольку твоей империи не станет очень быстро, — сухо и немного раздражённо произнёс Хранитель.

Он поднялся с кресла и могучей широкоплечей фигурой навис над поникшим наёмником.

— Позже я сообщу, что, когда и как нужно предпринять, а ты подготовь самых преданных делу и отчаянных людей, а ещё самых опытных и сильных магов — к сожалению, нам придётся столкнуться с лучшими магами империи. И не теряй времени, теперь дорога каждая минута!

Оливар Варниус стоял перед огромными каменными воротами в Стене спасения. Именно через них со стороны Ровении попадали внутрь смертники и те, кто приезжал служить в Тюрьму Пустоши.

Пожизненно.

Как он.

Великой милостью императора Ровении он был помилован, и тут же в качестве особого расположения ему была предложена почётная должность целителя Тюрьмы Пустоши.

Как и обещали ранее.

Что он почувствовал в момент получения указа императора о помиловании?

Облегчение. И радость. Он устал ждать этого события, волновался и беспокоился, ведь сын мог погибнуть в любой день. Да, он знал, что тот до сих пор каким-то чудом жив, но чудо не может длиться вечно, везение Роланда рано или поздно должно закончиться.

Именно это он и заявил императору, который хотел отправить его в Тюрьму после того, как Елении перестанет угрожать опасность. Оливар дал рецепт эликсира. Теперь нужно просто соблюдать режим его принятия в точности, как он расписал, и девушка станет полностью здорова. Для данного процесса он, Оливар, не нужен. А если вдруг что случится, то император огромной империи сможет добраться до обычного целителя, пусть и находящегося в Тюрьме Пустоши.

От каменных мощных ворот Стены спасения фонило такой сильной защитной магией, что Оливар поразился силой тех магов, которые её установили. Защита распространялась не только на ворота, но и саму Стену, которая казалось заканчивалась где-то в небе, высоко в облаках.

Ворота стали медленно беззвучно открываться, каменные части разъезжались вверх и вниз, словно открывалась беззубая пасть чудовища.

Оливар Варниус обернулся назад. Посмотрел вокруг.

Каменистая пустошь, бедная природа, одинокие кустарники и потрескавшаяся земля.

Ученый встретился с безразличными взглядами людей из службы безопасности императора Ровении, которые на служебном мобиле доставили его к Стене спасения, а теперь должны были дождаться момента его исчезновения за воротами Тюрьмы.

Оливар надеялся, что глава безопасности императора Эдвард Данери передаст его родным прощальное письмо, в котором он рассказывал о своей жизни, причинах тех или иных поступков и со всеми прощался. Больше он не сможет писать им.

Бывший принц решительно обернулся к уже полностью открывшимся воротам. Его встречал огромный мужчина в строгой коричневой форме. Много оружия, очень толстый браслет мага на правой руке. Сильный маг и опасный воин.

Оливар вспомнил о своих браслетах-кандалах, пожизненно ограничивающих магию, которые он никогда не сможет снять самостоятельно.

— Оливар Варниус? — резкий низкий голос мага заставил учёного слегка вздрогнуть. Он встретился с тёмными внимательными глазами незнакомца. — Целитель из Ровении?

— Да. Вот документы.

Незнакомец взял протянутые мужчиной документы, внимательно изучил, поднял взгляд на прибывшего из совершенно другого мира целителя. Лицо его осталось бесстрастным.

— Добро пожаловать в Тюрьму Пустоши, — наконец проговорил незнакомец. — Мы ждали вас. Я Главный Страж на Южной стороне. Никал Ровел.

— Когда-то я знал вашего отца, — удивлённо произнёс Оливар. — Барон Ровел, не так ли?

— Так, — сухо ответил Страж. — Как он поживает?

— К сожалению, не имею понятия.

— Жаль, — без эмоций ответил Страж Никал Ровел. — Проходите. Ворота открываются на одну минуту.

Оливар решительно поднял за ручки два саквояжа, в одном из которых находились вещи, а в другом — его мини-лаборатория учёного, важные записи и дневники, которые ему отдали, и перешагнул роковую линию — границу, разделяющую две совершенно разных вселенных: вселенную Тюрьмы Пустоши и весь остальной мир Арде.

Оливар машинально переставлял вдруг одеревеневшие ноги, уставившись невидящим взглядом в широкую крепкую спину Стража.

В голове учёного не было ни одной трезвой мысли. На уровне подсознания он понимал, что находится в шоковом состоянии, а организм таким образом защищается.

Оливар умышленно и осознанно отправился в самую страшную Тюрьму мира Арде, пусть не в качестве заключённого пожизненно, в качестве целителя. Но тоже заключённого пожизненно. Когда он переступил границу между двумя мирами, осознание последнего обстоятельства неожиданно покоробило его, а ещё придавило своей тяжестью и неотвратимостью. Обратной дороги нет.

Как бывший наследник трона, он знал тайну Тюрьмы. Знал про иномирное существо и зачем в Тюрьму отправляют смертников.

Ранее он удивлялся, что на Нее так и не нашли управу, так до сих пор, уже сотни лет, пляшут под её дудку. Ранее он гадал, Хранители мира не нашли выход или не захотели найти? Может ли подобное положение дел быть кому-либо выгодным?