Первый учебный год Елении в университете полиции подходил к концу. Похоже, что она станет круглой отличницей, — учеба в университете на удивление давалась легко. Если, конечно, она сдаст последний экзамен на «отлично», который будет завтра в девять утра. Хотя, если быть точной, — уже сегодня, через пять часов и десять минут.

Проблема состояла в том, что до университета нужно как-то добраться, а уже начинало светать. Она же находилась не на окраине города, в комнате общежития в собственной кровати, а в центре города на карнизе окна чужого старинного особняка на уровне четвёртого этажа. И пока совершенно не представляла, как отсюда выбраться. Вернее — представляла, но у неё был балласт, который мешал.

— Черт! Что же делать?! — раздраженно пробормотала Еления, поёжившись от холода. Несмотря на тёплую одежду, от холодного утреннего ветра она уже замерзала. — Совершенно дурацкая ситуация! Я так на экзамен опоздаю!

— Мой, слава Богам, завтра, — раздался мрачный голос рядом. Голос того самого «балласта». — Но делать что-то нужно.

Да, вдвойне ужасным было то, что Рон Аверин стоял рядом на этом же узком карнизе, от чего было очень тесно, ноги затекли и из-за которого она и застряла здесь.

Ситуация казалась безвыходной.

— Тебе повезло, — вздохнула девушка, покосившись на парня. — Я имею ввиду экзамен.

— Согласен, — тихо усмехнулся тот. — Неужели ничего не можешь придумать? Раньше все твои мысли были «гениальными».

— Я слышу в твоих словах иронию? — колко и также тихо спросила Еления, прищурившись и слегка повернув голову, чтобы лучше рассмотреть наглое лицо Рона.

— Что ты! — притворно возмутился Рон. — Как я могу?! Иронизировать в отношении тебя?! Пусть мой язык отсохнет, если это так!

— Клоун! — раздраженно закатила глаза Еления. — Тебе в цирке или в театре работать.

— На этом карнизе мы оказались по твоей инициативе! Чем тебе не цирк?

— Не надо было за мной идти!

Рон глухо рассмеялся, но вдруг серьезно произнёс:

— Послушай. Мы — напарники. Подполковник Роннигус так определил, и не нам ему возражать. А сейчас надо выбираться отсюда — уже светает и скоро нас станет заметно с улицы.

— Какой ты наблюдательный! — язвительно фыркнула Еля. — А я-то и не догадалась!

— Хватит язвить, — хмуро проворчал Рон. — Давай думать. Внизу волкодавы. Семь злобных псин. В комнатах полно бодрствующих «невидимок», которые не собираются расходиться. Соответственно, вниз нам нельзя спуститься, в комнаты также нельзя влезть. Остаётся крыша.

— Твоя «гениальная» мысль давно пришла мне в голову, только вот незадача — я-то залезу на неё, а ты — нет, потому что ты — неподъёмный мешок, — сухо и раздраженно процедила Еля.

Она уже давно думала о крыше, но была уверена, что Аверин не справится. И как он оказался у неё в напарниках?! Она постоянно ощущала, что он слабее физически и менее ловок, что часто замедляло все их совместные действия. Как-то попросила Диннара заменить Рона на студента-мага, но тот странно воспротивился.

Еления заметила, как Рон зло сузил глаза. Иногда она специально говорила неприятные вещи, чтобы он взбесился и сам захотел избавиться от нее.

А Рон как раз и подумал о том, как она бесит его! Но отказаться от Ели, как от напарницы? Конечно, нет. Весь учебный год она бесила, злила и… волновала тоже. Ужасное раздражающее желание одновременно открутить ей голову и зацеловать самодовольное красивое лицо до полусмерти не отпускало практически постоянно. Он даже стал привыкать к нему.

— То есть, если бы не я, ты уже давно ушла бы крышами? — недоверчиво процедил он.

— Именно, — хмуро кивнула Еля. — Не сомневайся. Только я не бросаю напарников в беде.

Рон осторожно посмотрел вверх. Два этажа. Они — на четвёртом. Небольшие выступы есть, есть и большие, за которые можно поудобней ухватиться, карнизы тоже имеются. Сложно, но возможно. Хотя… очень сложно. Он не такой легкий и ловкий, как Еля, у них даже нет никаких приспособлений с собой: «кошки», веревки. Даже оружия нет. Хотя бы кинжал какой-нибудь завалявшийся, которым можно помогать себе при карабканье вверх. Но оружие все отобрали при входе в дом. Влипли так влипли.

Если подполковник Роннигус узнает, какие они идиоты, вставит им по первое число и может разъединить их двойку, заменив напарников. Он не должен этого допустить, они должны выбраться живыми и невредимыми. Тогда информация, которой они теперь обладают, будет иметь ошеломительный успех.

Они долго ждали, когда комнаты опустеют, и они залезут через окно обратно, но в этом дрянном доме «невидимок», похоже, никто и никогда не спал, ещё и окна на ночь закрыли из-за ветра.

В старинный особняк они проникли вместе с остальными курсантами университета полиции под плащами и масками на тайное собрание «невидимок». К разочарованию Рона и Ели, на входе в особняк все пришедшие сдавали оружие, и всех тщательно потом проверили. Он помнил удивлённое лицо парня в маске, который нашёл у него кинжал, который он не сдал, — но кто ж знал, что потом ещё раз проверят. Парень потом все время подозрительно косился на него. Еля же сидела, будто его не зная, но по сжатым в тонкую линию губам он понял, что она заметила его промах.

Однако после стандартного собрания, к их изумлению, началась вербовка недовольных. Ранее они на вербовку не попадали ни разу. При вступлении в члены ордена маги должны были снять браслеты и показать, какой магией обладают. Только после этого «новобранцы» получали жетон определенного цвета и покидали особняк.

У Рона и Ели были фальшивые браслеты магов — им нужно было незаметно исчезнуть, пока их не раскрыли. Но стало необходимо также получить загадочный жетон «невидимки», и Рону удалось украсть его у вновь принятого в ряды Невидимой Ровении курсанта.

Потом они с Елей один за другим, с разницей в тридцать секунд, незаметно поднялись по ступенькам наверх дома. Однако, за ними все же послышались неторопливые шаги, — видимо, кто-то отправился следом проверить, куда «гости» направились.

Так они добрались до четвёртого этажа и, уходя от слежки, вошли в одну из комнат и вылезли в окно на карниз, намереваясь снаружи спуститься вниз и испариться. Еля, выглянув и все осмотрев, сказала, что это возможно. Но, к счастью, вовремя заметили бегающих внизу огромных злых собак, а потом вдруг стали слушателями одного любопытного разговора, когда в комнату, из которой они только что вылезли в окно, зашли двое мужчин. Сначала они подумали, что двое вошедших шли за ними и по их души, но вдруг услышали следующее:

— Конверты готовы? — приглушённый голос.

— Да, Великий Учитель.

— Списки составлены? — нетерпеливо.

— Составлены.

— Сыворотку ввели? — с ожиданием.

— Не всем пока. Многие настороженно относятся к данному моменту. Мы работаем.

— Это необходимо. Без неё не получится «операция» в запланированном виде, — раздраженно.

— Я понимаю. Но… хотел сказать, что, как и в прошлый раз, необходим Жнец душ, который изменит сознание сопротивляющихся, а мы введем им в данный момент сыворотку.

— Жнец? Снова? Вы в своём уме?! — возмущённо.

— Я не вижу другого выхода, чтобы ускорить процесс, Великий Учитель. Тогда придётся ждать пока Головы настолько проникнутся идеями Невидимой Ровении, что добровольно согласятся на введение сыворотки.

— Хорошо. Я подумаю. Возможно, посоветуюсь. Сколько сегодня вступивших? — заинтересованно.

— Двадцать курсантов полиции. По списку.

— Отлично. Пока свободен, — задумчиво.

— Служу Невидимой Ровении.

Жаль, они не смогли разглядеть лиц. А Елении показалось, что один голос был ей знаком. Тот, второй. Который отвечал на вопросы. Ученика или Головы. Сдержанный и хриплый. Где она его слышала? Или ошиблась?

Потом они закрыли окно, а Рон и Еля поняли, что окончательно влипли.